Алфавит созидателя - Антон Лупандин

лечения ран, не угрожающих жизни пациента. Простейший оттиск, который можно кастовать только на других. Очищение — заклинание, направленное на лечение любых внутренних и внешних повреждений. Кастуется на самого себя. Проблема этого заклинания в большом потреблении маны. В моём случае уйдёт сразу четверть запасов ядра.

Рисунок заклинания малого исцеления выглядел, как написанная в обратную сторону английская эс. Перед рисунком вставлял руну преобразования в магию природы. Кстати, будет работать и с магией света, но войд посоветовал именно природу, так как эффект будет мощнее. Я в этом не разбираюсь, поэтому сделал, как он посоветовал. Рисунок заклинания очищения выглядел, как два витка спирали с стрелочкой в конце. Использует руну преобразователь света. С помощью Войда, я выучил оттиски довольно быстро. Он, как всегда, транслировал картинку, я её обводил. Спарился часа за два с двумя оттисками.

— Войд, а ограничения по количеству стихийных оттисков есть?

— Ну, как бы нет, но проблема в том, что отпечатать оттиск в ядре не так легко, как тебе кажется. Люди годами отрабатывают заклинание, чтобы оно отпечаталось. Проблем не бывает только с первыми двумя. Они отпечатываются быстро. Поэтому подбор первых двух стихийных оттисков для молодого мага очень тщательный. Это у тебя есть я, а у других такого чита нет. Ведь я не просто транслирую тебе в мозг картинку, но и образую нейронные связи, так же усиливаю мышечную память. Вот и получается у тебя так легко. Час и оттиск твой. Ещё насмотришься, как маги мучаются с оттисками. Каждый день на полигоне отрабатывают. Вообще, если привести пример, у ректора столичной академии империи Аль одиннадцать стихийных оттисков. У большинства сильных магов от шести до девяти. Но, многие в бою просто рисуют заклинание, если его нет в ядре. Да, это долго, но лучше, чем вообще не пользоваться понравившимися заклинаниями.

По тоннелю мы шли очень долго. Почти сутки. Я вымотался и уже хотел сделать привал, как мы вышли в небольшую пещеру, из которой вели уже три прохода. Решив не торопиться и хорошо обдумать ситуацию, нашел площадку поровнее и вытащил еду. Арахна постоянно находилась в материальной форме. Ей нравилось на свободе, когда её разум не подчинён кому-либо. Церера постоянно болтала с Войдом, мечтала о еде, которую попробует на поверхности, благодарила меня за спасение, хоть было и не понятно, причём тут я. Но глядя на её счастливое лицо, танцующий шаг, интерес ко всему, не хотелось её в чём-то переубеждать. Даже мои просьбы она выполняла так, как будто я попросил её спасти мир, не меньше. Кстати, лапы она научилась втягивать в спину или она всегда это умела, но не помнила, как это делать. Вместо одежды арахна покрывала тело хитином и казалось, что она упакована в очень тесный кожаный костюм. Я даже начал ловить себя на том, что иногда посматриваю на её помахивающие туда-сюда бёдра.

Устроившись на привал, мы начали обсуждать, что будем делать дальше, но нас отвлекли. Из крайнего правого прохода послышался шум множества маленьких лапок. Это были явно не разумные существа, поэтому попросил арахну пульнуть своим фиолетовым сгустком в проход. Она кровожадно улыбнулась и подойдя поближе сформировала шар, размером с футбольный мяч и пульнула в темноту. Свет от заклинания подсветил тоннель, и мы увидели тысячи красных жуков размером с кулак взрослого мужика.

— Это взрывающиеся жуки. Ложись! — заорал Войд. Так как арахна теперь была магически и душевно привязана ко мне, она тоже слышала Войда. Мы вдвоём рухнули на пол и, как только магическая сфера соприкоснулась с первым жуком, раздался взрыв, который вызвал цепную реакцию и из тоннеля начали вырываться языки пламени. После десятка взрывов проход обрушился, отсекая от нас остальных насекомых. Взрывы были слышны ещё минут двадцать. После того, как наступила тишина, я выдохнул и помог встать арахне.

— Это что за твари? — поинтересовался я, в надежде, что мне кто-нибудь ответит.

— В своё время эти твари много крови попортили разумным, — начал Войд — у них такой интересный метод размножения. Первые ряды с помощью подрыва самих себя убивают жертву, а последующие особи откладывают в мёртвое тело личинки. Они так всем надоели, что на них устроили охоту, пока, почти всех не истребили, но, как мы видим часть выжила.

— Ну и мерзотные твари — передёрнуло меня.

— Нам повезло, что проход обвалился. Вряд ли мы смогли бы выжить — высказался Войд.

— С другой стороны, благодаря жукам количество проходов уменьшилось. Теперь у нас всего два варианта — посмотрел я по очереди на оба тоннеля.

— Пусть выбирает Церера — предложил Войд.

— А ты знаешь, я согласен. Выбирай — посмотрев на арахну, указал рукой на проходы я.

Церера улыбнулась, вскочила и начала ходить от одного тоннеля к другому, нашептывая что-то себе под нос. На выбор прохода у арахны ушёл почти час. Мы её не торопили. Я даже успел подремать. Разбудил меня вскрик арахны.

— Этот! — указала Церера на левый проход.

— А что ты так долго выбирала? — поинтересовался я.

— Искала отличия.

— Нашла?

— Нууу… вот этот такой круглый — указала она на левый — а вот этот как яичко — указала на правый.

— Всё, всё, всё… я понял — остановил я арахну.

Она замолчала и невозмутимо, с улыбкой, смотрела на меня.

— Значит левый. Мне тоже нравится на лево, — пошутил я, жаль, что никто не поймёт — только дайте мне поспать пару часиков, а то я как-то утомился в дороге. В конце концов целый день шли.

Войд с Церерой начали что-то обсуждать, а я вытащил из кольца одеяло и лег отдыхать.

Проснулся сам. Сразу начал собирать вещи. Арахна до сих пор, что-то спрашивала у Войда.

— Ну что, погнали? — не ожидая ответа, пошел в сторону левого прохода.

Блудили мы долго. Нам стали частенько встречаться такие же пещеры с несколькими проходами. Один раз их оказалось аж семь. Недолго думая, я вспомнил детскую считалочку и с помощью неё выбрал проход. Это всё напоминало мне какие-то катакомбы из приключенческих книжек. Только на страницах произведений это не было так скучно. Если бы не постоянное бурчание арахны и Войда, я уже давно сошёл бы с ума. На четвёртый день появились первые изменения. Стены тоннелей начал покрывать светящийся мох. На пятый день мы набрели на рукотворную комнату. В ней, в ряд, стояли мраморные фигуры людей.