Броня Молчания - Владимир Осипцов

туда, потому что из Холодного Ада нет пути на средние миры. Мудрая, справедливая Республика, согласно своим законам, конечно, заботилась о тех, кто хотел остаться — и предлагала самый достойнейший вариант — службу в легионах. Мужчины могли остаться — бросив дом, жен, детей и отныне служить «славе оружия Амаля». Огромная честь, которую, на удивление Сената, мы отказывались принимать. Высочайшая честь для мужчины любого народа — стать воином своего племени, превратилась в страшную обязанность, которая означала разлуку с родными, пропадающими в безвестии. Женщины отдавались не за хлеб, а за право остаться близ родных мужей, сыновей и отцов. Детские колыбели приходилось прятать, ибо на втрое перенаселенных планетах уже не было места для детского смеха. И тогда мы восстали…

— Не обманывай меня, старый змей. В подземных городах Шульгена действуют законы Била-Сварги. Такие же наги как вы, запрещают рождаться здесь без разрешения. А здесь запрещали именно вы.

— Я вижу, вы подготовились к нашей беседе, юная леди.

— Я только что на этом мосту глядела в глаза собственной смерти. Она подсказала мне все ответы.

— Вы так легко говорите о смерти, милая, юная девушка… как будто готовы к новой жизни…

— А я и в самом деле готова. Все, о чем я мечтала — свершилось.

— А, реинкарнация. Я слышал об этой религии. Верите в то, что умерев один раз, родитесь снова? Снова пройдёте младенчество, детство, юность?.. На других мирах, а может и в самой Республике? Стоит ли жертвовать жизнью и богатством дочери Императора, чтобы родиться в этой стране? Республика Амаль… часть из того, что тебя ужаснуло — здесь норма… спроси у своего драгонария — первая игрушка детей призраков — автомат, вторая — мяч, с которым удобно тренировать броски гранаты. Первая и единственная игрушка инородца в Республике — та, чем Республика разрешит заниматься в будущем. Даже у детей в этом мире нет свободы. Держитесь за жизнь, принцесса. Здесь невыгодный курс обмена.

— А я девочка, — улыбнулась девушка демонов: — Здесь или там — я опять буду играть в куклы.

— Куклы⁈ — помедлил старик нагов: — Да, вы, женщины, знаете, чем задеть… — по покрытым чешуёй губам скользнула горькая усмешка: — И, правда — девочки играют в кукол, потом становятся матерями… и растят других мальчиков и девочек, которым, наверное, больше и правда, не за что умирать… Спасибо, ваши слова достигли моего сердца… Вам повезло с жребием… Это мы, мужчины, вечно придумываем войны и революции, а потом ищем оправдания грехам своей гордости и жадности… А вы храните жизнь и семейный очаг и возвращаете нас из несбыточных мечтаний на грешную землю… Благодарю, принцесса. Пусть бог пошлёт вам хорошего мужа и достойных детей… Без необходимости умирать в столь юном возрасте…

…Убийца был уже в ангаре, когда Злата с отрядом догнала его. Он копался в двигателе десантной «рыбы», и, увидев преследователей, вышел и неприятно осклабился. Он даже не поднял оружия, а внаглую вытер руки тряпочкой.

— Вы что, с ума сходите, да⁈ Она же нага! — и ещё сильней рассмеялся.

Трибун вопросительно посмотрел на Злату:

— Товарищ Новак⁈

…Клятва Астики. Пять тысяч лет по летоисчислению Земли, каждый наг и нага, достигающие возраста Школы, клянутся в церквях и храмах: «Никогда и ни за что, покуда бьётся моё сердце, покуда видят мои глаза, именем Астики, спасителя нашего рода, я клянусь — да не причиню я вреда человеку, или делам его, и не дозволю при мне вершиться вреду человеку или делам его. Залогом того слова — Дело Астики, Гордости Людей. Да не родятся у меня дети, если я нарушу своё слово. Залогом того — Деяние Астики, Лучшего из Людей…»

Злата закрыла глаза, легонько, как только могла, кивнула. Хриплый треск очередей крест-накрест разорвал монотонные шумы ангара.

— Всё кончено, товарищ аюта.

Она открыла глаза. В кровавой кляксе на стене, распятый пулями в свой цвет, с гримасой ужаса на месте ухмылки, сползал на пол человек, называвший себя «Красный Га»… Как можно выучить язык нагов и не знать, кто такой Гаруда⁈

— Я вызову квесторов. Если вам тяжело, ваше присутствие уже необязательно, товарищ полковник.

Злата кивнула. Что-то неладно было у неё с превращением — из человеческого образа она опять свалилась в змеиный. Да и нужно ли сдерживаться, если не держат эти дурацкие штуки, называемые «ногами»⁈ Колдунья вновь закрыла глаза и отправила свой разум по таким знакомым астральным связям и чужим мыслям…

Она ненавидела этот мир…

…Сакагучи вошел через выбитую дверь, и сразу приказал перестроиться в боевой порядок. Место справа от него занял брат Ковай, а слева — Пак-южанин. Лучники сзади, наготове. Азер просилась в первый ряд, но он отказал — баба, конечно сильная, но доспех на ней сегодня слишком тяжел, да и так прыгает плохо.

Первое, что они увидели — это огромную тушу на мосту. Потом — принцессу, одну и без оружия, в опасной близости от Шульгена, потом — девочки сорвались и с плачем побежали к бездыханному телу Гюльдан. Она тоже здесь лежала.

Рядом с Шульгеном засверкали вспышки телепортации — и не какая-нибудь мелочь, а его личная гвардия, закованные в золотую броню с кованными золотыми перьями — настоящие боевые змеи.

Сакагучи обнажил «Пушечное Лезвие»:

— Луки к бою!

Принцесса оглянулась, увидела их — и подняла руку останавливающим жестом. Шульген же просто взглянул на своих.

— Слушайте! — прогремел голос старого змея: — Экраны за ним засветились и показали виды дворцовых коридоров, где кипели бои:

— Я, батша Шульген, правитель этой планеты и прокуратор Республики в системе Гудешия, сдаюсь на милость Сената и лично Драгонария Республики Тардеша. Всем верным мне войскам приказываю сложить оружие под командование республиканских и союзных офицеров. На время расследования я слагаю с себя полномочия главы Революционного Совета, и полномочия Прокуратора Республики, и предаю их аюте по специальным поручениям Архидрагонария Тардеша, принцессе Гайцона Кадомацу Явара, Метеа…

— Я хочу сказать «спасибо» соратникам, что прошли со мной все эти годы, от начала Восстания, до этого дня. Друзья! Мы сражались за правое дело! Но наша революция презрела свои идеалы, и превратилась в свою противоположность, неся боль тем, кого поклялась защищать. Я отказываюсь дальше творить зло под личиной добра, и сдаюсь во имя Мира… Может, это не прекратит все творящиеся во вселенной смерти и несправедливости, но причин для них станет