Ведьмак. Назад в СССР - Игорь Подус

Рыжая, всё это отлично знала и пользовалась этим по полной. Милое личико ангелочка, хорошенько её маскировало, а выпуклая, там, где надо, фигурка, вкупе с врождённым актёрским талантом, делали её непобедимой в любовных перипетиях.

Но я-то отлично знал, что скрывается за этим всем, выставленным специально на показ. А там прямо сейчас скрывалась расчётливая стервочка, крутящая мужиками как ей угодно и в будущем превратившаяся в настоящую, матёрую стерву, высшего пошиба.

Та Рыжая, которую я знал, всю свою жизнь крутила мужиками как хотела, меняла их как перчатки и использовала по полной. Однажды это даже привело к тому что два лучших дружбана офицера ОМОН, которые были не разлей вода, из-за неё стрелялись в стрелковом тире.

Ребятки тогда едва не поубивали друг друга. ЧП получилось громкое, и их после госпиталя быстро выперли из органов. Но на допросах каждый из них так и не признался, что за особа послужила причиной вызова на дуэль. А сама Рыжая как ни в чём не бывало, уже через неделю закрутила с подполковником из главка и легко увела его из семьи.

Меня в своё время рыжая тоже едва не зацепила, и, если бы я тогда долго не горевал от разрыва с Полиной, непонятно чем бы всё дело закончилось. А потом я её вовремя раскусил и долгое время старался держаться подальше, даже не смотря на то что она ко мне явно тянулась.

Короче перед нами с Севой сидела настоящая хищница, которая своими большими, часто моргающими, голубыми глазками, золотыми локонами и длинными ресничками, самозабвенно создавала вид ангелочка воплоти.

Во время тщательного изучения наших предписаний, Рыжая часто и томно вздыхала, при этом круча завитой локон тоненьким пальчиком. А затем мой опытный глаз подметил как она, потянувшись за лапкой, лежавшей на верхней полке, принялась специально выгибаться, словно потягивающаяся кошка, при этом отколячивая орехоподобный зад, заключённый в натыкавшуюся до упора форменную юбку.

Стоявший рядом Сева, невольно сглотнул слюну, а я усмехнулся, вспомнив что Рыжая постоянно устраивала подобное, в тот момент, когда в поле зрения её бульдозера прирождённой сексапильности, появлялся свежий объект мужского пола.

Наконец найдя некие записи, она резко изменилась в лице и снова смерила нас, но теперь не сексуальным, а вполне прагматичным взглядом, тут же измерившим и оценившим нас явно с некой другой точки зрения.

— Так вас младшие лейтенантики за залёт к ведьмакам сослали? — немного разочарованно пролепетала она и надула пухлые губки. — Сочувствую.

Дав своё заключение, она резко подобралась, сев ровно и прекратив свою ловлю на живца. Затем Рыжая подняла трубку телефона и принялась о нас кому-то сообщать.

Мы же с Севой невольно переглянулись, и я призадумался.

Не понял. Что за ведьмаки? В моём прошлом такого явно неофициального названия, наше спецподразделение точно не носило. Я вообще это слово первый раз услышал от своих бойцов только в девяностых. Поначалу они начали называть меня Ведьмаком за глаза, а уже в Чечне ко мне сам прилип позывной «Ведьмак». Потом ребятки показывали мне какие-то книги одного поляка, но я их сам кажется не читал.

— Значится так — заговорила Рыжая, снова обратив на нас внимание. — В штаб полка вам тащиться без надобности. Всё делопроизводство и постановка на учёт в роте ведьмаков свои. Так что идите вон по тому коридору до конца, дальше лестничный пролёт вниз, а там уж вас встретят, напоят и обуют.

Максимально размахнувшись, Рыжая громогласно поставила штемпели на наших предписания и отпихнула их от себя, всем своим видом показав, чтобы мы валили.

— Спасибо Верочка — громко сказал я и закинул туристический рюкзак на плечо. После этого развернулся и медленно направился к указанному коридору, при этом я не сводил взгляд с огромного зеркала, весящего рядом с гардеробной, для того чтобы увидеть её реакцию.

Услышав своё, ненавистное ей имя, Рыжая вскочила со стула и принялась гневно стрелять глазками в нашу сторону. А я шёл и ехидно улыбался, отлично понимая почему она так делает. Записанное в паспорте имя Вера она почему-то ненавидела всей душой, и требовала, чтобы все поклонники её называли не иначе как Ника.

— А откуда ты её знаешь? — спросил Сева, как только мы скрылись с глаз Рыжей.

— Да так, догадался — нагнав таинственности ответил я и указал себе за спину. — Значит так Сева. Скажу сразу. На Рыжую, слюни не пускай, эта тётя плохая и всё равно тебе не по зубам. Да и не нравятся ей слишком крупные мужики, я это точно знаю. И главное, не вздумай попасться на её уловки, она может попытаться тебя охмурить, имея чисто спортивный интерес.

— Ну охмурит на раз, и чо?

— Да то. Ты потом мучиться будешь без толку. Эту ядовитую мамбу нужно держать на максимальном расстоянии, иначе и не заметишь, как она тобой крутить начнёт.

— А так и не скажешь. Красивая чертовка — с сожалением пробурчал Сева, когда мы начали спускаться вниз.

— Это да, хороша. Но вот именно что «чертовка».

Сева хотел ещё что-то спросить, но в этот момент открылась массивная железная дверь с глазком посередине, ведущая в подземный этаж. Найти расположение спец роты патрульно-постовой службы именно здесь, я точно не ожидал, ведь раньше тут всегда находились склады и стрелковый тир.

К нам навстречу вышел молодой капитан милиции в портупее. С пистолетом «ТТ» в кобуре, вместо обычного «Макарова». Это удивило. А ещё меня удивило то что я отлично знал Витю Кремнёва, командира роты ОМОНа. В девяностые он носил позывной Кремень. И именно он стал командиром московского ОМОН уже в двухтысячных. Но насколько я помнил он никогда не служил в моей спец роте.

— Ну что алкоголики, заходите — с ходу заявил капитан и отошёл в сторону.

Как и предполагалось, никакого большого тира со складами за дверью не оказалось. Зато вместо него имелось нормальное расположение подразделения, собранного по армейскому образцу.

Впереди длинная взлётка с обычной тумбочкой и дневальным, а по бокам бытовка, каптёрка, туалет, душевые, канцелярия командира роты, несколько кабинетов без табличек, ленинская комната и оперативная оружейка, с большим окном выдачи и выделенной нишей для зарядки-разрядки оружия.

Дальше располагалась не совсем обычная казарма с отдельными кубриками на четверых и стоявшими в них двуярусными кроватями. А уж совсем в отдалении, просматривался неплохой спортивный уголок и несколько железных дверей, на том месте, где раньше висели мишени тира.

Первым делом Кремень приказал нам