Бассейн с акулой - Атаман Вагари

взбодрило, что он вызвал во мне восхищение и лёгкую зависть. Вот уж точно утёр нос! Юноша, которого я знаю как родственника – и которого я совершенно не знаю. В тот миг я испытала смешанное чувство между восторженностью и духом дружбы. Мне захотелось его обнять: Пит был чертовски прав, говоря, что мир его чуть не потерял. Но я не позволила себе эти излишнее сантименты. Хотя… как мне показалось, Пит ждал как раз-таки обнимашек. Я хлопнула его по плечу:

– Беги уже, дружище, иначе не избежать тебе домашнего ареста, и придётся мне тогда носить тебе передачи в виде зубов акулы!

Агент 003 широко улыбнулся, кивнул и ушёл домой.

Я вернулась в свою комнату и быстро законспектировала в блокноте то, что рассказал Пит. Хоть он и шутил, что история его похождения началась с моего блокнота, всё же это было не совсем так. Это именно его гибкий пытливый ум предложил обыскать спящих Родни, Синтию и Марка, перед тем как мы улизнули с виллы. Именно он нашёл в кармане у Родни обрывок буклета.

Если Родни был на том тренинге, посещал его, то может иметь связь между Ароной, Элизой и армией гипнотезёрш-стриптизёрш Ароны. В этом случае Синтии нужно быть крайне осторожной с ним! Как бы ей передать эту информацию, предупредить про Родни? Ух, не зря Рикардо просил приглядывать за Синтией! Наши пути ещё сойдутся, я теперь остро это предчувствовала. Бедная девушка! Она хочет жить своей жизнью, а тут на тебе – к ней пристаёт несчастное привидение Элизы, а один из ухажёров подозрительный тип!

Но кто же та загадочная тренерша, что так и не сняла капюшон? Пока Пит рассказывал, я поняла, что это была не Арона. Будь это Арона – она бы узнала Пита, и не известно чем бы закончился его рейд в карриденский кинотеатр. Наверное, это одна из подельниц Ароны Нельзи, её зам. Их там целое осиное гнездо! Запустить бы к ним туда… гхм, акулу в бронированной шкуре!

***

Рикардо Кэпчук озадаченно рассматривал спиритическую тарелку, два зеркала одно напротив другого и несколько зажжённых свечей. Всё это перед ним на столе. Напротив сидела Полина Остинс, испуганно поглядывая в сторону занавешенных плотной тканью штор окон. Только что она ответила на целый поток его требовательных вопросов, не смея даже возразить против них – такое подавляющее влияние он на неё имел. Он выспросил настолько много подробностей про её любимую племянницу Элизу, царство ей небесное, что впору было и возмутиться! Однако то, о чём её спрашивал этот мрачный человек и явно профессионал в области исследования оккультизма, заставило Полину задуматься. Она слишком плохо знала Элизу. Этот человек, сидящий перед ней, предположил, что Элиза обладала сильной психической силой, повышенным сверхчувственным восприятием при жизни. А она, Полина, которая себя в глубине души считала опытным экстрасенсом, даже не подозревала об этом!

Кэпчук был недоволен. Полина ничего путного ему не рассказала. Да и не мудрено: дама разумела только в низшей, "людской" магии, вроде порчи, сглаза, гадания на картах. Тогда Кэпчук стал подробно выспрашивать об экспертизе самой Полины и изрядно оживился, узнав, что Остинс практиковала спиритизм в своё время. Он заставил Полину провести сеанс не откладывая. Полина согласилась на это, потому что знала: душа Элизы не в порядке, никак не может уйти из плана бытия этого мира.

– Ваша Элиза вовсе не в этом мире, как это может казаться, исходя из различных религиозных верований. Будто душа первые сорок дней разгуливает по местам, где она любила бывать при жизни, и всё такое. В этом случае, душа Элизы вела бы себя по-другому. Я хочу, чтобы вы помогли мне вступить с ней в контакт. Вы наиближайшая её родственница и подруга; вы искренне хотите ей добра, несмотря на то, что не подозревали о её даре. И помните, что я вам сказал: мало сжечь её несчастное бренное тело. Это может быть бесполезным занятием. Тело её, кстати, мне ещё понадобится в самое ближайшее время.

У Полины мурашки пошли по коже от слов этого человека и от его самого. Когда она впервые с ним встретилась, она была склонна рассматривать его как доброго консультанта, того, кто исполнит её указания. А на деле она почувствовала, что он гораздо компетентнее её и имеет полное право сам распоряжаться ею, как сочтёт нужным. А сегодня, являясь внезапно в её дом, он начал с того, что вручил ей волосы Элизы. Каким же образом они оказались у него? Как он их нашёл? С помощью волос, сказал он, Полина должна попытаться установить контакт с душой своей племянницы.

Полина приготовила все приспособления для спиритизма. Выслушав Кэпчука, она подняла на него глаза:

– Полагаю, вы знаете, что делать, как себя вести?

– Я не занимался некролингвой и некрофолловингом несколько лет, но мастерство ведь не пропьёшь, – кратко обозначил тот.

Некролингва, некрофолловинг. Полина вздрогнула. Этот человек знал такие термины, какие знают лишь адепты высших посвящений колдовства и знахарства! Некролингва – говорение с мёртвыми, иногда телепатическое или говорение во сне, ведь язык мёртвых мог быть совсем не словесное сотрясение воздуха членораздельной речью, как у живых. А некрофолловинг – это опаснейшее ремесло; следование за мёртвыми. Оно включало в себя астральное путешествие в то место, где мёртвый обитает.

– Давайте приступим, время идёт, – подтолкнул Кэпчук. – Если она не заговорит со мной – я последую за ней. Но вы поможете мне нащупать портал, идёт?

Полина взволнованно кивнула. И прошептала:

– Это очень опасно… Если душа её проклята, а мы наверняка не знаем, каким именно проклятием – вас может утянуть…

– Не беспокойтесь за меня. По долгу своей службы я довольно часто имею дело с демонами, и они сами меня побаиваются.

Шутил ли он, бахвалился? Или говорил сущую правду? Полина не сомневалась в последнем.

Они приступили. Остинс закрыла глаза, уверенным приёмом погружая себя в транс. Она держала руки на коленях, перебирая в них волосы Элизы. Губы Полины приоткрывались, но не шевелились: Кэпчук внимательно наблюдал за ними. Пламя свечей не трепыхалось. Веяние открытия призывного портала из мира душ не ощущалось. Кэпчук разочарованно покачал головой. Он едва не высказал чертыхание "Карамба!", понабравшись этого кощунственного словечка у своей юной подчинённой.

Тут что-то переменилось в лице Полины. Она побледнела, вся стала трястись мелкой дрожью. Одна из её ладоней поднялась, было, над столом, но тут же безвольно опустилась на спиритическую тарелку. Полина глубоко вдохнула воздух со свистом, открыла глаза. И тут же её