"Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев

— Закон един для всех, — нервно бросила Екатерина.

— Это мы — закон! — глаза Ведуна сфокусировались на мне, а потом он щёлкнул пальцами, — Замри.

Да ну твою же… за ногу!

Глазьева сразу же подняла кинжал, упёрла в шею Ведуну.

— Если бы ты не был в Надзоре… — с ненавистью прошептала она.

— Спокойно, спокойно. Я его не собираюсь трогать.

Ведун осторожно отодвинул Екатерину, протянул руку под её взглядом, потом нагло залез в мой кошель и поднял над головой табличку:

— Видели?

Екатерина ничего не сказала. Чернецов с усмешкой бросил в ответ:

— Ну, скилл, и что? Это ж нуб, давно пора выбить.

— Третий! На пацана смотри, не видите, что ли?

Глазьева развернулась, во все глаза разглядывая меня.

— Твою ж дивизию, — вырвалось у модератора, он тоже уставился на меня, — Действительно.

Я пытался двигать губами, чтобы хоть что-то сказать.

А Ведун отдал табличку моим защитникам, а сам отошёл на шаг назад.

— И тётя у пацана, оказывается, обнулила его.

— Обнулила?

Чернецов ошарашенно обернулся на Ведуна, потом вытаращился на меня. Потом на табличку, и снова на меня.

— И уже три скилла? — Екатерина спросила это испуганным шёпотом, — Так он же вроде как на первом курсе.

— Так вот почему непонятно тогда было. Я вижу, вроде как нюбс, и в то же время запперс, — он только и чесал седой затылок.

— Не поняла… — Глазьева всмотрелась в табличку, и теперь переводила взгляд то на меня, то на скилл, — Знак вопроса?!

— Слушай, на моей истории это впервые, — Чернецов скрёб свою щетину.

Ведун в этот момент незаметно вытянул что-то из кошеля, замерцал слабым светом, а потом стал сливаться с пустотой. В последний миг, прежде чем пропасть из виду, он обернулся, глянув на что-то за спиной.

И тут на краю зрения что-то блеснуло под головой тролля. Там была густая тень, где поблёскивала кровь, перемешанная с соплями, и вот в этой тени что-то начало ворочаться.

— Три скилла, Гончаров, — Герман только и повторял, — После обнуления.

— А может, в журнале у него посмотреть, что за знак вопроса?

— Я уж учёбу-то и не помню. Там про это пишется?

Я таращил глаза, силился хоть что-то сказать, но не мог даже пошевелиться. И во мраке Глазьева с Чернецовым только и делали, что вертели табличку, обсуждая это, как дети новую игрушку. Да это «замри» даже круче «мута» будет: там-то просто молчишь, а тут полный паралич.

И мои защитники оба тупят, про всё забыли. Ну, три скилла, и что такого? Вот про обнуление, это я зря…

Я зажмурился, пытаясь хоть что-то придумать. А скиллы мои могут работать?

Ну, Катя, извини. А впрочем, не извини.

Послышался тугой щелчок под костюмом Глазьевой, и она, округлив глаза, вдруг обхватила сама себя:

— Да что тебя, — и уставилась на меня, — Георгий!

— Чего случилось? — Чернецов поднял глаза, а потом крутанул головой.

И в следующий же миг модератор схватил нас обоих и рванул в сторону. Я лишь успел заметить, как над нами пролетело склизкое тело какой-то твари, а потом мой затылок шарахнулся об пол.

Да уж, падать парализованным, то ещё удовольствие.

Несколько секунд я мог только таращиться в потолок, рассматривая искры в гудящей голове, и слушая звуки битвы вокруг.

— Сзади, Герман!

— Вон он, держись!

— Ведун, сраный предатель!

Ведун, судя по всему, решил не болтать попусту, и преследовал только одну цель — убить. Я едва успел отмереть и задвигал онемевшими конечностями, когда надо мной показалась его тень.

Блеснул клинок у горла…

И тут же Чернецов столкнул Ведуна, они улетели куда-то в сторону, следом пронеслась неведомая тварь. И тут же, паровозиком, прыгнула Глазьева.

— Фу-у-ух… — вырвалось у меня.

Я перевернулся, замотал головой. Моё тесло, вот оно! И пополз на четвереньках, вжимая голову в плечи.

Вокруг сверкали редкие скиллы, хлопали какие-то свитки. Мимо меня в тело тролля пролетел бутылёк и раскрылся огненным цветком на его боку. Горящая жидкость потекла вниз, в лицо дохнуло жаром, я закрылся рукой, но дотянулся, схватил-таки кельт.

Потом сел, хищно выставив перед собой оружие.

Ну всё, теперь в бой!

И я заорал, глядя, как на меня несётся чудовище. Это была болотная кикимора, только с неё будто кожу сняли. Вся в потёках слизи, с проступающими венами, но с вполне зубастой пастью…

Зубы сомкнулись на подставленном кельте, и меня сразу протащило по полу. Прямо в горящее пятно.

Я вскочил на колени, попытался хоть как-то забуксовать. Пятки влетели в огонь, я зашипел, и тут же пасть кикиморы перекусила рукоять кельта.

— Не-е-ет! — я схватился пальцами за её зубы.

Пасть едва не сомкнулась, но меня вдруг оттолкнули в сторону, и в лицо ударила мягкая шерсть.

И песня грохнула под сводами склада:

— В Древний нам Прорыв, или на выселки!!! Камни метать или лететь стрел-о-ой?! Стре-ляй! — голос Лекаря ворвался, как гром.

Танцуя на цыпочках, я едва не свалился в горящую лужу, но тут же прыгнул вперёд, кувыркнулся, и свалился в кровавые сопли тролля.

Поскальзываясь, я вывернулся, пытаясь снова встать. И тут же меня вжали в пол, прижали щекой в слизь — на меня рухнула львица, сама прижимаясь ко мне.

На миг мелькнула кикимора, прыгнувшая на нас, но тут же её снесло густой шрапнелью, словно пулемётной очередью.

С криками кикимора шлёпнулась о бок тролля, потом плюхнулась рядом. Львица сразу же буксанула, царапая когтями по сопливому полу, и вгрызлась в горло недобитому мобу, а потом откинула его в горящее пятно.

Я поднял голову, таращась на спасителей.

В том проёме, куда мои тиммейты тогда унеслись от погони, стояли Биби и Лекарь.

И ёж…

Только заметно подросший, покорно стоящий под ногами своей хозяйки, да ещё вывернувший иголки вперёд, будто ракетная установка.

Эти же иголки торчали в боку тролля над нами. На мой удивлённый взгляд львица только фыркнула, повела бровями: мол, не спрашивай.

— Солнце моё, взгляни вон туда! — Лекарь указал пальцем куда-то в развалины ящиков, — Ну-ка, о-гонь, где-то прячется вра-аг!

И Биби махнула в сторону, куда тыкал пальцем Толя. В следующий же миг ёж опустошил половину спины, послав в том направлении залп из иголок.

Снаряды вырывались с характерным «пиу-пиу», весь склад заполнили звуки обстреливаемых ящиков, а потом заорал Чернецов:

— Да вашу дивизию, нубы проклятые! Это ж Глазьева!

И Лекарь, и Биби вытянули лица, вдруг виновато переглянувшись. Я кое-как вскочил, уцепился за бока тролля, чтобы вылезти наверх. И успел увидеть, как в дальнем проёме мелькнула фигура Ведуна.

— Уходит, — заорал я, пытаясь