Фантастика 2025-185 - Дмитрий Львович Казаков

сколько их ни было, не помнит, о чем молила Заступницу, роняя под ноги ромашки. Потому что разве могла она попросить плохого? Дурное одолевает лишь тех, кто идет замуж по принуждению, – и горе сломавшим невесте жизнь, если Ия услышит ее мольбы о мести. Но она-то, Радислава, сама решила! И счастлива… да, счастлива!

Девушка улыбнулась, подойдя к алтарю. Последняя ромашка легла на белоснежный мрамор, в теплое пятно солнечного света.

А по Славышти говорили: как густо усеян ромашками путь королевской дочки! Видно, то правда, что с королей Господь много спрашивает, но и дает много…

2. Луи, король Таргалы

Гвардия – первая сотня, лучшие из лучших! – скакала вперед, заступить в патрулирование города и на охрану королевского дворца. Короля сопровождали кирасиры – черная рота в полном составе, с молодым Эймери во главе. Карета отца Ипполита, карета первого министра, королевская карета – в ней одиноко трясся секретарь, по уши нагруженный бумажной работой.

Сам король, вместе с графом Унгери, в сопровождении верного Бони, ехал верхом, не выказывая никому из остальных спутников явного предпочтения. Впрочем, когда послеполуденное солнце навевало дрему и из кареты аббата слышалось переливчатое похрапывание, Луи и Готье укрывались в карете старшего Эймери. О чем уж там они говорили – бог весть. Гарцевавший у дверцы с гербом Бони становился на время глух и вообще чересчур рассеян: взгляд пажа скользил по окрестностям, пробегал по рядам кирасиров на вороных могучих конях, задерживался на каретах впереди и вновь обращался к лесу, как будто затеняющие дорогу ветви дубов и грабов – невесть какое чудо.

Кирасирские кони шли шагом, запряженные шестериками тяжелые дорожные кареты плавно покачивались, – не езда, а сплошное сонное царство. Шумели высоко над головой кроны грабов, бросая на дорогу ажурную тень, фыркали кони, постукивали колеса…

А где-то далеко с той же плавной неотвратимостью рассекала Внутреннее море посольская эскадра. И плескались волны, и поскрипывали снасти – сплошное сонное царство! И чем там занимался в пути любимый родич императора, с кем и о чем толковал, прогуливаясь по палубе флагманского галеона, – бог весть.

3. Валерий, наследный принц Двенадцати Земель

Когда берешь жену из другого народа, лучше соблюсти и свои, и ее традиции. Особенно, если ты – король или будущий король, а род невесты – под твоей рукою. Но вот когда обычаи жениха и невесты не просто различаются, а друг другу противоречат…

Невеста-степнячка! Насколько все было бы проще, надумай Егорий женить наследника на какой-нибудь княжне. Проще и понятней: обеспечивая целостность и спокойствие государства, короли Двенадцати Земель привыкли лавировать в бурных водах непрочных союзов и векового соперничества великих княжеств. Поехал бы высватывать невесту дядько Дмитрий, белопольский князь, он же сговорился бы о дне обручения. И лишь тогда, на обручении, пред лицом Господа и перед толпой знатных родичей и приглашенных свидетелями гостей, молодые впервые соединили бы руки, а родители назначили день свадьбы.

Не то в Степи. Там парень выбирает невесту сам, а девушка сама решает, принять ли его любовь. Но ее «да» – лишь приглашение к испытаниям. Получив сердце избранницы, докажи право на ее руку перед всей новой родней. Многолюдный свадебный поезд, который для княжеской дочки – знак почета и уважения, степняки расценят как трусость и неумелость жениха, как признание: очутись он в степи один – пропадет. Приехать в одиночку – тоже уместно не всегда. Могут принять как удальца, достойного уважения, а могут и хвастуном ославить. Поэтому чаще всего предполагаемый жених приезжает в стойбище невесты с другом или братом. Но отец настаивал на секретности, да и нет у Лерки такого друга, чтоб потащить с собою в опасный и долгий путь. Вот и думай тут…

Из столицы Валерий выехал один, решив: если и искать попутчика, то знающего Степь. Он сэкономил без малого месяц пути, прыгнув наговором переноса в пограничную крепость на Ордынском тракте. На десятки переходов вокруг лежали здесь земли Волков, но как найти, где сейчас кочуют Пепельные? Начало осени – время сытное, травное, охотничье. Вот и смотрел принц, как ползает по карте палец гарнизонного капитана, пристукивая в точках вероятных становищ и пастбищ:

– Могут стоять у Белых Оврагов, там коням удобно, хоть и слишком близко от границы. Могут идти вдоль Овечьего ручья, там сейчас самые богатые водопои. Возле тракта их точно нет… вот разве еще Ласточкины Обрывы проверить. Или уж надеяться, что натолкнетесь в степи на их охотников. Или дозоры.

Принц чуть заметно поморщился: вот уж чего он хотел бы в самый последний черед! Позору не оберешься: это для посольства простительно, когда их дозор в стойбище приводит, но жениху…

Капитан гримасу заметил, однако истолковал по-своему. Сказал:

– Есть у меня хороший проводник, как раз охотник из Волков у нас гостит. Не Пепельный, правда, – Камышовый. Но…

– Постойте, капитан… – Валерий рассеянно взъерошил волосы. – Постойте… я тут подумал: Владко служит еще? Тот парнишка из Белополья, что весной нас с отцом провожал, помните? Он говорил, осенью домой… Мне бы, признаться, лучшего проводника и не надо. Опять же, с Пепельными он тогда хорошо поладил.

Капитан почесал переносицу:

– Владко? Владко… Такое, ваше высочество, дело получается…

– Ну? – не выдержал паузы Валерий. Владко, их весенний проводник и порученец, в самом деле стал бы ему лучшим спутником: мало того, что степь знает, но и был у Пепельных в тот самый день. И подраться успел, и охотился с Волками, пока сам Лерка валялся у травницы под присмотром. Его примут как друга, и рядом с Леркой он будет смотреться как друг, а не просто проводник или, упаси Господь, охранник. А капитан подоплеку и не поймет, ему достанет, что парень из Белополья, а значит – подданный вернейшего из королевских вассалов и ближнего из родичей.

– Дело такое, – хмуро повторил капитан, – здесь-то он здесь. Вот только…

И снова замолчал – не то смущенно, не то, наоборот, сердясь.

– Да что?!

– Четыре дня ему осталось, – объяснил наконец капитан. – Так что отправлять в степь невесть на сколько права не имею. Даже по королевскому слову. Не война, парня дома ждут.

Вот оно что… Ты, значит, решал, спорить ли с принцем и наследником ради безвестного парнишки из твоего гарнизона? Что ж, капитан, уважаю.

– Верно, – кивнул принц, – не война. И я права приказывать не имею. Разрешите мне с ним поговорить, капитан? Попрошу как друга, не как солдата. Если согласится – отпустите?

– Отпущу, – буркнул капитан. – И бумаги напишу как надо.