Славия. Паруса над океаном - Александр Белый

На территории будущего города стали появляться красавцы-женихи, новоявленные воины из соседнего племени Чока, но молодой батюшка, которому был определен сей приход, быстро взял ситуацию в свои руки:

– Какие женихи?! Какие женитьбы?! Все наши подданные должны быть добрыми православными христианами и проходить обряд венчания. А иначе вам никак жениться не позволено! Ату отсюда, нехристи!

Еще через день нашим бывшим пленным, а ныне новым подданным, отцы-священники что-то долго объясняли, уж не знаю, как, затем завели в реку и крестили в православную веру. Не думаю, что аборигены четко осознали, что это такое, но ничего, раз крест целовали, то со временем разберутся.

В конце концов пришла пора двигаться дальше, и караван, заложив вместе с Иваном Тимофеевичем и Петром Лигачевым первые камни в фундамент новой крепости, с Богом тронулся в путь.

Через двадцать один день за спиной остались одно серьезное приключение и около пяти сотен километров. А ведь когда-то это расстояние преодолевал всего за пять-шесть часов. Но сейчас фактически все шли пешком, а имеющиеся в обозе тридцать две повозки оказались полностью загружены деталями двух оставшихся водяных мельниц и трех ветряков, сельскохозяйственным реманентом, посевным зерном и запасами пищи. Все лошади, даже верховые, были навьючены добром по самое не могу. И это при том, что детали одной водяной лесопилки и одного ветряка остались в Лигачеве, а детали второй лесопилки выгрузили в двухстах километрах от побережья, в городе Павлово.

Больше всего переживал за питание, боялся, что будем недоедать, ведь для нашей оравы в день требовалось не менее трех с половиной тонн пищи без учета воды. И крупы как таковой у нас не было, был семенной материал, который жестко экономили и нормировали – для еды отпускали всего по пятьдесят грамм на человека в день. Однако обошлось, стада тучных антилоп попадались повсеместно, а дважды даже отведал вареный слоновый хобот. Вообще-то мясом наши крестьяне ранее не были избалованы, но через две недели оно им приелось.

Девчонки-негритянки по пути следования собирали подсохшие по местному зимнему времени кисловатые плоды с каких-то деревьев и кустов. Наши, следуя их примеру, тоже не отставали. В той жизни мне эти плоды на глаза никогда не попадались, и как называются, тоже не знал, однако появилась съедобная добавка к рациону, и это хорошо. Так что помереть с голоду или замерзнуть в пути здесь было очень сложно, что по достоинству оценили не только воины, но в первую очередь мужики.

Три десятка верховых лошадей все же барахлом не загрузил, а оставил под седлом, они использовались в авангарде и фланговом охранении. И только благодаря бдительности конной разведки при выходе в район живописных лесистых холмов, красивых озер и стремительных ручьев избежали серьезных неприятностей.

На левом фланге обнаружили, что наш караван скрытно преследуют какие-то аборигены. При попытке контакта в разведчиков полетели копья, в результате погибли два казака и четыре лошади.

Когда услышали первые выстрелы, воины без команды стали немедленно скидывать вьюки с лошадей, садиться верхом и выезжать на заранее отработанное построение.

– Ваша светлость! – Из-за деревьев на гнедой кобыле выскочил запыхавшийся верховой казак. – Нападение арапов! Убили двух наших! И четырех лошадей положили!

– Сколько их и чем вооружены?

– Тех, которые на нас напали, было десять и еще пять. Мы их постреляли и порубили. Но там, дальше, на холме стоит что-то, похожее на деревню, собралось их там до черта, даже не могу посчитать сколько, поэтому мы отступили за ручей. А вооружены все дротиками, копьями и щитами.

– Больше, чем нас, или меньше, хоть это можешь сказать?

– Людей где-то столько же, да и воинов не меньше.

Если учесть, что в нашем караване четыреста семьдесят два воина, двести сорок негритянских новобранцев, сто пятьдесят чернокожих девчонок и две с половиной тысячи крестьян, мастеровых и прочих некомбатантов, то действительно немало.

– А холм высокий?

– Не очень, но наступать придется снизу вверх.

– Лесом сильно зарос?

– Нет, лысый, но каменистый.

– Понятно. – Минуту подумал и стал отдавать распоряжения: – Внимание! Авангард и правое фланговое охранение выдвигаются в секреты. Со мной идут все триста двадцать верховых. Капитан Ангелов! Минометную батарею делим пополам, с собой берем трех вьючных лошадей с минометами и четырех с пулеметами. А тебе, лейтенант Павлов, оставляю пока шестнадцать пулеметных расчетов и сто двадцать бойцов. Защищай свой город, ибо быть ему именно здесь. А мы пока произведем зачистку прилегающей территории.

Где-то на этих холмах в той жизни стоял город Мбомбела, через который однажды пришлось проезжать, следуя из Мапуту в Преторию. Помню только, что многие километры земли вдоль дороги в то время поросли здесь садами с цитрусовыми и субтропическими плодами, уж очень благоприятными для этих культур оказались здешние земли. Кстати, косточки апельсинов и лимонов, которые входили в рацион питания на корабле, приказал не выбрасывать, в результате в дополнение к банановым саженцам в обозе их ехало два неполных мешочка. Так что цитрусовым садам здесь тоже быть.

– Саар! Саар Зулу! Манги хамбе![28]– Немного в стороне от зубов Чайки упал на колени и склонился в поклоне Мбуяза, назначенный среди новобранцев старшим. Это они меня между собой так назвали: «Саар Зулу». Что такое Саар, ей-богу, не знаю, а зулу, это на каком-то из наречий народов банту – «сошедший с неба».

Он стукнул себя кулаком в грудь и что-то залопотал, пощелкивая согласными буквами, а к нему подтянулись все остальные чернокожие салаги и тоже встали на колени. Затем выбросили над головой ассегаи и закричали: «Алаай! Манги хамбе».

– Чего они хотят? – спросил Иван.

– Просятся в бой.

– На фиг надо! А вдруг мы будем бить их родичей, а эти в спину ударят?

– Нет у них больше других родичей, кроме нас. Понятия у них такие, коли они легли под мою пяту, значит, позволили распоряжаться их судьбой и жизнью, а я возвеличил их из категории ребенка до категории воина, вручил щит и копье. Пообещал в будущем выучить и довести до уровня белого воина, поэтому переживать нет причин, драться они будут так, как надо. – После этих слов привстал в стременах и оглянулся. Увидев, что навьюченные пулеметами лошади уже заведены в строй, внимательно посмотрел в глаза Мбуязы, в глаза других новобранцев, несколько секунд помолчал и утвердительно кивнул: – Хо хамба![29]

– Алаай! Нгия бонга![30]– радостно закричали туземцы.