Дело Джен, или Эйра немилосердия - Джаспер Ффорде

— Да.

— Помните мистера Глабба?

— Рыбака из Брайтона?

— Верно. «Домби» завершен в тысяча восемьсот сорок восьмом году, а в пятьдесят первом был составлен список персонажей. Мистера Глабба там нет.

— Может, просто упустили?

— Возможно. В тысяча девятьсот двадцать шестом году коллекционер старинных книг по имени Рэймонд Балг исчез во время чтения «Домби и сына». Об этом инциденте широко сообщалось в прессе, в частности повторялось высказывание его помощника. Тот был убежден, что Балг «превратился в дымку и улетучился».

— А Балг подходит под описание Глабба?

— Почти точно. Балг коллекционировал романы о море, а Глабб как раз об этом и любит рассказывать. Даже если читать «Балг» задом наперед, то получим Глаб, почти Глабб. Так что напрашивается вывод, что это он сам и есть. — Виктор вздохнул. — Наверное, вы думаете, что это невероятно.

— Вовсе нет, — сказала я, думая о своей встрече с Рочестером. — Но вы абсолютно уверены, что он «провалился» в «Домби и сына»?

— Он мог прыгнуть туда по собственной воле. Просто там ему было лучше — и он остался.

Виктор смотрел на меня как-то странно. Он не осмеливался никому рассказывать о своих теориях, чтобы не подвергнуться остракизму, но перед ним стоял литтектив вдвое его моложе, который в своих предположениях зашел куда дальше. И тут его озарило.

— Вы тоже переходили эту грань, правда?

Я посмотрела ему прямо в глаза. За этот разговор нас обоих могли уволить.

— Один раз, — прошептала я. — Когда была маленькой девочкой. Не думаю, что у меня снова получится. Много лет я считала, что это была просто галлюцинация.

Я уж хотела продолжить и рассказать ему о том, как после перестрелки в квартире Стикса появился Рочестер, но в этот момент в коридор выглянул Безотказэн и попросил нас войти.

Мистер Туп-н-Филей закончил первичный осмотр.

— Один выстрел в сердце, очень точный, очень профессиональный. Во всем остальном тело нормальное, за исключением следов перенесенного в детстве рахита. Сейчас это редкость, так что опознание не составит труда, если только он не провел юность в другой стране. Очень плохие зубы, вши. Вероятно, не мылся по меньшей мере месяц. Мало что могу добавить к сказанному, кроме того, что в последний раз он ел баранину, тушенную с почками, и пил эль. Когда возьмем пробы тканей и отправим в лабораторию, можно будет сказать больше.

Мы с Виктором переглянулись. Все верно. Тело принадлежало мистеру Кэверли.

Больше здесь делать было нечего. По дороге я рассказала Безотказэну, кто такой Кэверли и откуда он взялся.

— Не понимаю, — пробормотал Безотказэн, когда мы шли к машине. — Как Аиду удалось устранить Кэверли из всех изданий и экземпляров «Чезлвита»?

— Потому что он начал с оригинала, — ответила я. — Для нанесения максимального вреда. Все издания этого романа на планете в любом виде происходят от первого акта творения. Когда изменяется оригинал, меняется и все остальное. Если бы кто-то мог вернуться в прошлое на сто миллионов лет назад и изменить генетический код первого млекопитающего, все мы стали бы совершенно другими. Аналогичный процесс.

— Хорошо, — медленно размышлял Безотказэн, — но зачем это Аиду? Если он хотел получить выкуп, зачем он убил Кэверли?

Я пожала плечами:

— Может, это предупреждение. Может, у него другие планы. В «Мартине Чезлвите» есть рыбка покрупнее мистера Кэверли.

— Тогда почему он до сих пор не вышел с нами на связь?