Невидимый остров - Юлия Николаевна Иванова

Несчастная!

Когда девочка подбежала, останки случайной (или нет?) жертвы продолжали съёживаться, тлеть, превращаясь в горстку золы. И только запах, захвативший, казалось, весь полигон, свидетельствовал о произошедшем здесь несчастном случае.

Нет, это не несчастный случай.

Это убийство.

Полумрак знал, что делает.

Шани и сейчас с ужасом чувствовала его ликование, лишь чуть-чуть прикрытое фальшивым чувством вины.

Она не смогла сдержаться. Наклонилась над тем, что осталось от птицы, вцепилась в траву голыми руками и сжала пальцы. Из груди вырвался крик, почти такой же горький и жуткий, как предсмертный крик птицы.

Ещё одна смерть…

И чужое ликование внутри. Чувствуется как своё, и от этого можно сойти с ума.

Шани знала про себя, что она не такая сердобольная, как Мариса, не такая отзывчивая, как Эльда, не такая дружелюбная, как Чижана, и даже не такая целеустремлённая, как Юта. Она даже не знала, зачем она находится здесь, в Высшей школе, и чего хочет от будущего. Но одно Шани знала точно: она не убийца. Она никогда не хотела стать убийцей.

Ни доверчивых птиц, ни больных драгончих, ни старых людей…

А Полумрак вёл её по своей дороге. И раз за разом получал то, что хотел.

Нет, этого не будет!

Шани крикнула ещё раз, вырвала обеими руками траву, разжала пальцы.

Вскочила на ноги. Слёзы и гнев слепили её. Она бросилась прямо, туда, куда несли ноги, через кусты, через лес, подальше от этого горького запаха.

Дрожащими пальцами схватила обруч, он запутался в волосах. Она дёрнула, вырвала вместе с прядью, запустила куда-то в сторону. Почувствовала только крайнее изумление Полумрака и его отчаянный протест, но гнев гнал её вперёд. Она даже не обернулась.

Мир вокруг смазался, качнулся, зрение расплылось. И не только слёзы были тому виной. Без чаронита Шани стала беспомощной, как будто все её чувства остались лежать в траве. Но она упрямо шла вперёд, не зная куда, не понимая зачем. Только бы подальше от всего этого.

Подальше от школы, от Полумрака, от мучительного сопротивления. От поиска себя. От невыносимой боли.

Шла, пока силы не оставили её и она не упала, запнувшись за какой-то корень.

Закрыла глаза. Показалось, что всего на минуту, однако, когда пришла в себя, вокруг уже стемнело.

Но что это?

Три мерцающие искры подмигивали, просили, кружились в траве прямо перед ней. Только протяни руку – дотронешься и возьмёшь.

Шани вздрогнула. Неужели она никуда не ушла?

Медленно подняла обруч. Полумрак вспыхнул радостно, приветствуя её, будто здороваясь за руку.

Девочка надела обруч на голову и ощутила себя так, будто вынырнула из тумана. В голове прояснилось. Она казалась чистой и ясной, мысли пришли в порядок, сила снова была в её руках. Прошлое осталось в прошлом, настоящее – вокруг неё, а будущее… Шани остановила себя и прислушалась.

Полумрак обнимал все её чувства, грел душу и искренне радовался примирению. Как же он испугался, когда она его бросила!

Обещал, обещал, обещал, что больше не будет без её ведома… Что он виноват, что он не ожидал, что птица…

– Не надо про птицу, – сказала Шани. То ли вслух, то ли про себя.

Полумрак замолчал. Она чувствовала его радость и смирение оттого, что всё теперь как и прежде.

– Если хоть раз ты ещё посмеешь! – сжала кулак Шани, обращаясь внутрь себя. – Хоть раз без моего согласия, то я…

«Никогда, никогда, никогда».

– Никогда!

«Никогда».

Кажется, они договорились.

Девочка чувствовала себя хорошо. Удивлённо озираясь кругом, пыталась понять, что же всё-таки произошло. В какой стороне полигон, в какой стороне замок? Как вернуться назад?

Полумрак с готовностью предложил ей свои услуги проводника. Сейчас он сделал бы для неё что угодно…

Шани пошла через лес. Не спеша, чувствуя себя заново родившейся, другой. Она была благодарна птице за её жертву.

– Я нарисую её, – решила девочка. Единственный способ искупления вины, который она могла придумать.

И уже стала представлять образ, пытаясь перечеркнуть последнее, что видела после удара. Представляла синюю птицу на ладони, живую, тёплую, радостную. И всё.

Голоса впереди отвлекли её.

Кто бы это мог быть? Странное место и время для разговоров. Шани хотела было обойти чужое свидание стороной, но выхватила из разговора знакомое имя. И передумала.

– Ты что же, думал, что какой-то недоделанный драгонщик умнее всех? Умнее меня?

– Нет, госпожа чара, я не…

Первый, слегка шипящий голос Шани узнала сразу. Да и второй показался ей знакомым. Только что бы могли эти двое обсуждать ночью в лесу, явно не желая, чтобы при их разговоре присутствовали свидетели?

Ну что ж, может быть, певчая птичка погибла не зря.

Грустная мысль возникла и испарилась, добавив ещё одну каплю к чувству вины в душе Шани. Она сразу воспользовалась силой, чтобы окружить своё сердце защитной сферой. Вспомнила, что говорила Юта по поводу возможностей чар-трилистниц.

– Кто ещё знает об этой встрече? – холодно спросила Лазария.

– Никто. Стал бы я рисковать.

– У тебя есть всего один шанс заинтересовать меня.

– Речь про изганов.

– И что?

– Вам это будет интересно. Они вывели новый вид животных. Очень опасных. И я подумал, что вашему ордену будет очень любопытно…

– Изганы не достойны того, чтобы упоминать о них. Что там они могли изобрести?

– В обмен на информацию… я бы хотел небольшое вознаграждение.

– И что же?

– Возьмите меня в стажёры. Я знаю, в Живых Садах стажируются драгонщики.

– Очень редко, – сквозь зубы ответила Лазария.

– И всё же.

– Ну, говори!

– Ратхли – чудовища, поглощающие свет.

– Это меня не интересует. Что ещё?

– Изганы придумали, как один чаронит может контролировать сразу всё…

– Какой ещё чаронит?

– Самый крупный. Лучезар, кажется.

А вот тут Лазария насторожилась. Она подошла очень близко и вцепилась в его плечи:

– Что ты сказал?

Ниром занервничал. Не ожидал такой реакции.

– Лучезар, если я правильно помню. Камень с тремя искрами.

– Так он у них в Логове? – Женщина всматривалась в глаза парня, пытаясь увидеть там ответ на свой вопрос. Очень важный вопрос.

– Эммм… Так сказала Эльда.

– Тебе сказала? – продолжала расспрашивать Лазария. – Почему же она не повторила этого на Совете, куда её вызывали для допроса?

– Не знаю, – голос Нирома зазвучал совсем растерянно. – Но я хотел сказать о другом…

Лазария почти оттолкнула его.

– Помолчи. Дай подумать.

Настала тишина, в которой слышно было, как кто-то тяжело дышит в лесу. Драгончая Нирома?

Шани не знала. Она напряжённо ждала.

– Я знаю, что ты хотел обмануть меня. Не спорь, я поняла это сразу, как шнырк