Опасная случайность. Книга первая. Синтезатор эмоций - Владислав Зотов

Почему-то Юрию Кузьмичу вдруг вспомнилось, что в этом году он может опять стать главным тренером сборной страны. Положение главного всегда на грани. Качнет не в ту сторону, проводят на работу в другую контору. Деньгами там может и не пахнуть. Или выгонят на пенсию, или чернорабочим как, например, тренера проигравшей когда-то команды Северной Кореи. Сейчас ему представлялась реальная возможность еще немного побыть в кресле главного. В нем он усидит, даже если команда выйдет в финал и проиграет. С предлагаемой технологией игры попасть в финал можно запросто. А проигрыш в финале тоже неплохо, хотя его еще надо заслужить.

«Хорошо, – наконец для себя решил Юрий Кузьмич. – Условия фирмы принимаю, и попробую доказать наверху, что все это только поможет команде выйти в финал».

Единственное, что его во всем этом смущало, – некоторая необычность способа подготовки команды к первенству. Хотя ведь используют для тренировок всем известные механические тренажеры? А у нас будут еще и психологические. Ну и что?

Отдел аномальной криминалистики

– Появилась более-менее обнадеживающая информация, как-то связывающая московские события с произошедшим в музеях Германии, – начал полковник. – Как и договаривались, материалы по этому вопросу собрал капитан Нефедов. Давайте, капитан.

– Мы провели отбор информации о зарегистрированных в Германии событиях, так или иначе связанных с музеями, – начал капитан. – С момента случая в институте Склифосовского в Германии было зафиксировано около тысячи трехсот мелких и крупных происшествий, какимто образом соотносящихся с музеями. К ним мы отнесли случаи хищения и акты вандализма в отношении произведений искусств, возгорания в помещениях музеев с безвозвратной потерей отдельных экспонатов или с возможностью их восстановления, пожары с полным уничтожением здания музея. Кроме того, были рассмотрены случаи аномального поведения посетителей на экспозиционных площадках музеев, как реакция на зрелищный эффект от демонстрации произведения искусства. Сюда вошли и случаи, происходившие рядом с музеями, а также хулиганские и криминальные разборки, террористические акты и другое. Все, что подходило под категорию «случаи в музеях». Что мы имеем по результатам анализа этих событий? Криминальных происшествий, где фигурируют экспонаты, как-то связанные с музеями, сравнительно мало. И объясняется это, видимо, повышенным риском для исполнителя. Опасность очевидна, так как хранящиеся в музеях ценности подразумевают соответствующую квалификацию работающих с ними специалистов и систем, охраняющих эти экспонаты. Есть сложности и в сбыте украденного. Надо еще поискать таких бесстрашных коллекционеров, кто согласился бы приобрести ценности, объявленные в мировой розыск. Из всего того, что в рассматриваемый период случилось в музеях, мы выбрали два происшествия, которые с большой вероятностью могут быть связаны с решаемой нами проблемой. Первый случай. В одном из музеев Мюнхена ночью вместе с экспонатами полностью сгорел один из залов. Все происходило при отключенной охранной сигнализации и камерах наблюдения, что, безусловно, дело рук достаточно профессиональных злоумышленников. Прошло уже более двух лет после случая, но что это было – поджог, чтобы скрыть хищение экспоната, какая-то месть, приступ вандализма или просто акт шизофрении – до сих пор неизвестно. Все глухо. Второй случай. В Дрездене в реставрационной мастерской Дрезденской картинной галереи реставратор нанес повреждения экспонату – статуэтка восстановлению не подлежит. На следующий день реставратор покончил с собой или его убили. Следствие так и не пришло к однозначному выводу. Его, возвращавшегося домой с работы, насмерть сбила машина. Ни машина, ни ее владелец не установлены. Произошло это месяца три назад.

– Вы, как мы договаривались, получили списки сотрудников этих двух музеев? – спросил полковник.

– Да, у нас есть полные списки всех, кто работал, начиная с мая сорок пятого, и даже несколько раньше. Многих из них сейчас нет в живых. Ведь с окончания войны прошло более шестидесяти лет. Фиксировались и те служащие, которые пришли в музей на смену своим родственникам. Кроме того, был составлен список прямых родственников тех сотрудников, которые уже умерли или продолжают жить в городах, где находятся музеи. Списки жителей Дрездена и Мюнхена проверили по компьютерным данным московских гостиниц (приняли, что оборудование, которое мы ищем, находится в Москве, поскольку события с его предположительным использованием происходят в основном в Москве) на предмет пребывания в Москве в рассматриваемый период людей из списка. Таким оказался только один человек – Карл Кихнер. Мы совершенно случайно наткнулись на него. Он гражданин Германии, из Дрездена, специалист по радиоэлектронике. Прибыл в долгосрочную командировку как сотрудник или хозяин Дрезденского филиала своей фирмы в Москве. Его отец Ганс Кихнер с сорок пятого года и до конца жизни (умер в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году) сотрудник охранного комплекса Дрезденской галереи. Кем был отец – молодой человек в армии вермахта – не установлено. Жил в квартире недалеко от галереи. После его смерти квартира по наследству перешла к сыну. Была жена. Умерла в тысяча девятьсот семьдесят пятом году. Сын тысяча девятьсот сорок шестого года рождения. Замечаний по работе Ганс Кихнер не имел. Поступков, выделяющих его из среды, в которой жил, не совершал. Сын Карл Кихнер после смерти отца так и остался в своем родном городе, несмотря на возможность сменить свою работу на более выгодную, но не в Дрездене. Жил там, может быть, в память об отце или по каким-то другим соображениям, связанным, например, с чем-то, что хранилось в музее, с информацией, переданной отцом по наследству.

– Хорошо, – подытожил полковник Юльцев. – Допустим, мы нашли того, кого искали, и поставим его под самое пристальное, и днем и ночью, наблюдение. Теперь нужно ждать каких-то знаковых событий, в которых может принять участие психотронная аппаратура с ее длительным и мощным излучением. Надеюсь, вы, майор, распорядились о слежке за нашим клиентом? – обратился полковник к майору Звягину.

– Да, товарищ полковник, – поднялся майор. – Как только поступила информация, я дал команду на обслуживание клиента по полной программе.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул полковник. – Теперь по поводу того, где это может произойти. То есть о возможности вывода нас с помощью клиента из Германии на аппаратуру, которую разыскиваем. Мне позвонили из Комитета по физической культуре и спорта и попросили принять и выслушать представителя спорта – тренера нашей сборной команды страны по футболу, которая сейчас вышла в финал Международного футбольного первенства. Финал через три дня. Как мне сказали в Комитете, это стало возможно только после заключения контракта с одной из фирм на использование при подготовке команды к соревнованиям психологического аппаратного тренинга. Результаты тренинга, с какой бы стороны мы на это ни смотрели, только положительные. И самый значимый из них – мы вышли в финал. Только вот у тренера команды, хотя он и инициатор тренинга, появились на этот счет определенные сомнения. Я предложил ему приехать к нам на собеседование. Сейчас он будет здесь, и мы его послушаем.

В комнату вошел небольшого роста мужчина плотного телосложения, подтянутый, наверняка, имеющий свою точку зрения и умеющий ее отстаивать. Короче, тренер.