Фантастика 2025-129 - Денис Старый

Аппарат молчал после последнего символа. Только слабый гул генератора нарушал тишину. Все верно. Пока связи не будет. Покуда «Святая Мария» не уйдет за пределы территориальных вод России, пусть самого понятия о таковых пока не существует.

Многое будет зависеть от ловкости ее команды. Ведь подключаться к линии на враждебной территории придется тайком, и при попытке захвата, аппарат должен быть уничтожен. А замены ему нет. Все от нашей бедности.

Тишина. Глубокая, звенящая. Даже дождь за окном стих. Я ничего не ждал, но сердце глухо стучало в такт тиканью каминных часов. Мысль же работала как всегда четко. Иволгина на роль главы экспедиции я избрал спонтанно, но не случайно.

Даже если он сын своего отца, старого николаевского придворного, Иволгин-младший, кто угодно, но не предатель. Он может верить во что ни попадя, но умрет, а не позволит, чтобы карта и секретные планы попали в руки врага. Честь русского офицера выше убеждений и политических взглядов. За что я так и ценю эту эпоху.

Как бы то ни было, первый ход в этой игре сделан, хотя хочется верить, что враг пока не знает, что игра началась. Левашов-Лавасьер убит мадам Шварц, которая поняла, что ее просто использовали в грязной политической интриге и превратилась в мстящую волчицу.

Лопухину она перебила яремную верну, а — французику устроила дырку в черепушке. Правда, сама после этого кинулась в канал. Вытащили. Откачали, но… ее умственное здоровье оставляет желать лучшего.

Жалко ли мне ее? По-человечески — конечно. Два года назад, когда эта красотка искала приключений на свою… хм, скажем, пятую точку… она и представить себе не могла, чем это для нее обернется… Что касается, моего внебрачного сына… Мальчонку давно похоронили. Да и живой он заговорщикам был бы только во вред. Потому что за своего сына я был им всем глотки перегрыз…

Ладно. Это все лирика. Не об этом следует сейчас думать. Лавасьер-Левашов мертв, но живы его парижские, лондонские и венские покровители. Если я правильно понимаю расклад сил, этого педрилу запустили в наш питерский аквариум давно.

Не зря же он тут натурализовался. Принял российское подданство. Даже имя русское взял. Проник в министерство внутренних дел. А вот на меня его натравили уже после того, как я засунул в их европейские штаны ежа в облике Джованни Корси, ну или — немного раньше.

И следовательно теперь, когда план по моей дискредитации оказался сорван, покровители дохлого Лавасьера рано или поздно ответят. И ответ это придет не по телеграфу. И хорошо, если сюда, в Петербург. А если — в Екатеринослав. К Лизе, Пете, Алеше и Лизоньке?..

Я погасил лампу. В темноте окна отражали лишь белый круг циферблата на каминной полке. Ливень утих, но новая гроза только начиналась. И ее первый удар будет нацелен в сердце России. И в мой дом.

Лиза. Петя. Алеша. Лизонька. Они далеко. В Екатеринославе. За сотни верст. В губернии, где могло оказаться немало агентов моих здравствующих врагов — Чернышёва и Нессельроде. Левашов мертв, но его покровители стали опаснее вдвойне. Они не пойдут в лобовую атаку, а нанесут удар туда, где он окажется для меня болезненнее всего.

Я дернул шнурок колокольчика. В кабинет проскользнул Фомка. Физиономия заспанная. В волосах — перышко из подушки. Черт его знает, почему я так привязался к этому лодырю. Может, стоило бы обзавестись секретарем — молодым, щеголеватым, скорым на ногу, но… верность порой лучше расторопности.

— Срочно нужно выполнить поручение.

— Слушаю, Алексей Петрович.

— Так, Екатеринослав… Железной дороги туда нет — остается, река и тракт… Отправь три экстренных депеши. Одну с официальным курьером в губернскую канцелярию: «По высочайшему соизволению графине Шабариной с детьми срочно прибыть в столицу. Предоставить все необходимое для следования». На пароход «Днепровский Меркурий» капитану Рудому — он мой должник: «Зарезервировать лучшую каюту для Елизаветы Дмитриевны Шабариной с чадами и няней. Оплата тройная». Ну и обеспечить охрану по всему пути следованию. Пусть возьмут моих мужиков, из имения.

* * *

Парусно-паровой барк «Святая Мария», недавно вышедший из Кронштадта, бороздил знакомые воды Балтики. Петербург остался позади, но до суровых просторов Северной Атлантики и главной цели — Аляски — было еще очень далеко. Капитан Иволгин, стоя на мостике, ощущал не столько предвкушение трудного, но увлекательного путешествия в неведомые края, сколько груз возложенной на него ответственности.

Мысли Иволгина неотступно возвращались к человеку, без которого эта затея скорее всего не имела бы смысла — к Алексею Петровичу Шабарину. Екатеринославский помещик — один из десятков тысяч в России — вдруг выдвинулся из их почти безликих рядов благодаря своей необыкновенной дерзости и смекалке. Промышленник, государственный деятель, офицер, совершивший несколько дерзновенных вылазок и рейдов.

Покоритель мятежной Польши, человек, по сути спасший Петербург — Шабарин вызывал у одних восторг и почти преклонение, у других — зависть, у третьих откровенную ненависть. Волею судеб, капитан Иволгин оказался в лагере его ненавистников. Не по убеждению, а по принадлежности к роду Иволгиных, нынешний глава которого считал вице-канцлера выскочкой, ловким мошенником, путем хитроумных комбинаций сумевшим приблизиться к трону, калифом на час.

Сам же Григорий Васильевич, не испытывая к Шабарину приязни, относился к нему как к человеку ведомому Провидением. Как и всякий моряк, Иволгин был суеверен. Если Провидение за Алексея Петровича, кто супротив него? К счастью отец капитана «Святой Марии» не состоял в заговоре против этого очевидного фаворита Александра II — по крайней мере, Иволгин на это надеялся. Иначе он мог оказаться в крайне щекотливом положении.

Капитан чувствовал облегчение от того, что находится сейчас не в столице и с каждым часом удаляется от нее все дальше. И поэтому, стоит все мысли направить не к тому, что осталось позади, а к тому, что ждет впереди. Экспедиция совершенно секретная, но дойти до моря Баффина, не заглянув ни в один порт — попросту невозможно. Поэтому с барка убрано все, что выдавало бы военно-стратегический замысел плавания. Официально «Святая Мария» зафрахтована Академией наук для исследования флоры и фауны северо-восточной части Атлантического побережья и южного побережья Ледовитого океана.

На борту ее действительно находилась группа русских натуралистов. Более того — они были уверены в том, что именно с этой целью плавание и осуществляется. Все бумаги были в полном порядке. Как капитан, Иволгин, должен будет наносить визиты вежливости к