Рубиновый маяк дракона - Дарья Урбанская

«Врача, быть может? Скорую… Доктора… Какого, к чертям, целителя?!»

– Я что-то сделала не так, я что-то сделала не так, я что-то… – откуда-то сзади донеслись до меня заунывные причитания.

– Тащите сюда дроу Наала, пусть снимет шваххов купол.

За тонированной стеной кто-то отдавал странные распоряжения. Там определенно была какая-то суматоха, мелькали тени, вскрикивала рожающая девица. Голоса доносились будто из жестяного ведра, то ли с эхом, то ли со скрежетом.

– Инквизы на подходе, магистр, – доложил кто-то.

– Инкви-и-и-зы, – снова простонали сзади так удрученно, будто наступил конец света.

Я с трудом повернул гудящую голову, в шее что-то щелкнуло, пронзая болью. Когда же мне наконец удалось перевалиться на другой бок, я увидел рядом еще одну девушку. Она явно пребывала в истерике: зареванная, с покрасневшим носом и в дурацком старомодном платье, под стать которому она навертела свои черные волосы в бабкин пучок. Мелькнула мысль, что я оказался в театре, но за спиной девушки располагался ряд учебных парт, разрезанный все той же тонированной стеной, будто кто-то накрыл кусок помещения огромным стеклянным стаканом.

– Что за…? – на выдохе прохрипел я и закашлялся. – Где я?

Девица вздрогнула от неожиданности, вытаращила на меня свои зеленые глазищи.

– Дроу?

– Чего? – не понял я.

Она шустро вскочила на четвереньки, доползла до меня и схватила за руку.

– Ты живой!

Руку тут же прошило болью, и я от души ругнулся. Но девица не переставала меня трясти.

– Выпусти! Выпусти меня отсюда!

– Да отвали уже, сил нет, – простонал я, отдергивая руку.

– Не можешь, да? – Истеричка шумно шмыгнула носом и зло добавила: – Вот и сдохнем, значит, вместе. Инквизы и тебя не пощадят.

– Инквизы?

– Пыта-а-а-ть буду-у-ут, – заревела в голос девица.

Абсурд, казалось бы, достиг своего апогея. Я резко сел, отчего все вдруг покачнулась, закружилось. Голова взорвалась фейерверком боли, а тело ломило так, будто его всю ночь пинали. Я потрогал лоб, но повышенной температуры вроде бы не ощущалось.

«А какие там симптомы у белой горячки?»

С очередным стоном я помотал головой и сосредоточился на более важных вопросах.

«Что это вообще за место? Театр? Универ? Не понимаю. И тело… Я видел собственное тело в душевой. У меня глюки или что?»

Я снова бросил взгляд на исписанные мерцающими символами стены.

«Все-таки театр. Ага, иммерсивный, со спецэффектами. А уползшая беременная девица? Актриса? Такое вообще возможно сыграть?»

Мысли опять вернулись в душевую:

«Но я-то не играл. Я видел… себя… А если я умер? Если это ад?»

Я повернулся к истеричке и переспросил:

– Пытать будут, говоришь?

Девушка в ответ громко всхлипнула и кивнула.

– В котлах варить, что ли? – Я перебирал в уме все, что знал о загробной жизни. – Черти?

Истеричка неожиданно подавилась всхлипом.

– Правильно! Чертить! – Она вскочила, схватила с ближайшей парты гусиное перо.

«Может, все-таки перфоманс какой? Пьеса средневековая…»

Девушка подбежала к дымчатой стене, где проступали контуры окна, и принялась царапать знаки.

Я со стоном поднялся и, пошатываясь, встал за ее спиной. Голова кружилась. Телу, казалось, было еще хуже. Тряхнул перед глазами рукой – пальцы двоились и были такими загорелыми, будто я только что вернулся с египетских пляжей.

– Решила вычислить площадь усеченного конуса? – оценил я сложные художества.

Девушка испуганно вздрогнула.

– Твой голос… Он другой.

Она хотела добавить что-то еще, но стекло в местах, где были написаны символы, начало странными клоками стекать-сползать на пол, открывая распахнутое окно. Я оторопело уставился на средневековые каменные постройки снаружи и деревья, отливающие пурпурно-лиловой листвой. Декорации были такими масштабными, что… будто и не декорации вовсе.

– Да что за хрень?!

Пока я пялился на пейзаж, истеричка шустро вылезла наружу и засеменила по карнизу.

– Ну знаешь, дамочка, я как бы тоже к пыткам страстью не пылаю.

Болезненно кряхтя и матерясь, я перевалился через подоконник, как мешок с… м-м-м… ну не важно, и ринулся за ней, придерживаясь за стену из серого камня. По широкому карнизу второго этажа мы добежали до угла здания. Затем девушка спрыгнула на выступающий козырек, опустилась на четвереньки с намерением свеситься ногами вниз. В длинной юбке все это делать было, судя по всему, крайне неудобно.

– Подожди. – Я ее опередил, первым оказался на земле. Тут же подхватил висящую девушку под задницу и аккуратно поставил на землю.

Она густо покраснела и открыла рот, собираясь что-то сказать, но потом словно передумала. Рванула от меня со всех ног.

– Да подожди ты! Черт!

Я, конечно, увязался следом. Про себя решил, что зеленоглазая истеричка определенно что-то знает об этом месте. И раз убегает от пыток и каких-то там «инкви́зов», значит, нам точно по пути.

Мы петляли между хозяйственными постройками, пересекли выложенную допотопной брусчаткой площадь и оказались возле кованых ворот.

– Эй, постой! – поравнялся я с девицей. – Куда бежим-то?

– Подальше от инквизов. Бабушка Лорен всегда говорила, что главное правило выживания – предусмотрительность. Вот я и предусмотрела путь экстренного побега. Я так надеялась, что до этого не дойдет! Но появился ты и все разрушил!

Она затормозила и зло ткнула в меня пальцем.

– Ты мне жизнь сломал, шваххов дроу!

Она снова ринулась вперед, тараторя между всхлипами про запрещенные заклятия, души, инквизов, чтоб им пусто было! Она говорила, ускоряясь и пропуская целые куски слов.

– Господи, да о чем ты вообще? Психичка ненормальная! Какие души? Какое проклятие?

– Которое ты притащил в академию! – выкрикнула она. – Ты теперь неправильный! И прокля́тое тело твоей дроу до обмена не было беременным. Ты же видел, живот вырос за считанные минуты.

– Не видел. И так не бывает.

– Вот именно!

Она остановилась перевести дух и согнулась. Похоже, от бега у нее закололо в боку. Я все больше убеждался, что мадам немного того. Однако все равно попытался выудить у нее хоть какую-то информацию:

– Инквизы – это те, кто пытает тут? Звучит похоже на инквизиторов, а они тоже зайками-кисками не были.

– Да.

– За грехи при жизни? За то, что плохо себя вели? Делали ужасные вещи?

– Конечно, ужасные! – воскликнула она со злостью.

– А полиция здесь есть? И здесь – это вообще где? А я…

Но девушка не дослушала – снова побежала.

– Да подожди ты!

На бегу я крутил головой, и меня одолевали сомнения. Обстановка вокруг казалась неподходящей для ада. Малоэтажные постройки больше походили на европейскую деревню. Правда, удивительно лиловые кроны деревьев отдавали ванильным флером сказочности, но встречалась и обычная зеленая растительность. Да и люди на улицах выглядели спокойными, занятыми своими хлопотами.

«У нас в российской