Стажерка - Юнта Вереск

Но… бесконечности не получилось. Вот он и ангар.

Влетев в него, сразу увидела «Феникс». Наверное, все уже зашли внутрь, но двое десантников ждали меня у подъемника и замахали руками, призывая поторопиться. Я направилась к ним, но внезапно кто-то напрыгнул на меня сзади, и обнял.

Понятно кто. Ива Рокир, собственной персоной. Как он успел добраться до Цереры? После нашей страстной ночи на Марсе мы с ним так больше и не увиделись. И, надо же, явился…

Развернув меня к себе лицом, он наклонился и неожиданно впился поцелуем в губы. Я отшатнулась, но почти сразу приникла к нему. Обнимая меня — что не так легко сделать, когда я в таком обильном обмундировании, разве что без скафандра — он чуть развернул, чтобы от бота не было видно наших лиц, потом оторвался от моих губ и быстро заговорил:

— Марфа, кошка ты бродячая, ты же на корабль с кучей здоровенных мужиков лезешь… Давай, обнимай меня сильнее, целуй крепче… хоть так… какая-никакая защита у тебя будет…

— Ты вообще забыл, какая я? — фыркнув, но все же поцеловала его.

— Одна… беззащитная…

— Ива, у меня все парни — друзья. И я для них друг. Вспомни, я «свой парень» для них всегда. Всегда и везде. Ко мне не пристают, вот разве что ты вот почему-то привязался…

Потом мы все же занялись делом. И целовались до тех пор, пока рупор громкой связи не громыхнул на весь ангар:

— Кузнецова! На борт! Даю старт.

Глава 6

Первые задания

Пока мы предыдущие четыре дня добирались до Цереры, я немного обжилась на боте.

Но одно дело — летать в качестве почетного пассажира, а другое — как член экипажа. Это я поняла в первый же день штатным пилотом.

Едва мы стартовали, Зоров-Пион вызвал меня к себе.

Разобравшись, что ни пилотировать, ни спасать никого прямо сейчас не нужно, я переоделась в «цивильное» — легкие брючки (невесомость ведь после разгона наступит, не хочется в ней размахивать юбкой, тут Ива был прав) и легкую майку с коротким рукавом, на боте было жарко, не меньше двадцати двух градусов.

Капитанская, она же навигаторская, была немного просторнее, чем на шлюпке. И аппаратуры здесь оказалось гораздо больше. Когда я вошла, верхний свет был притушен, и у меня возникло ощущение, что я попала на дискотеку: мигающие огоньки, неровный гул, просторный и не обремененный мебелью центр закругленной комнаты… Разве что музыки не хватало.

Перед центральным пультом расположились два ложемента, один из которых, левый, занимал сейчас капитан. Обернувшись, он кивнул на правый ложемент: «садись».

— Марфа, я рад, что ты присоединилась к нашей дружной команде. В твоей Академии меня попросили натаскать тебя на практических заданиях. С теорией у тебя же все в порядке, вроде бы?

— Надеюсь.

— Будет лучше, если ты возьмешь военный коммуникатор, мы ими все пользуемся. Называется ИСБ, «индивидуальный спецбраслет».

Он протянул мне здоровенную штуку, раз в пять большую, чем мой комм. Я повертела ее, затем нацепила на правую руку. Браслет плотно охватил запястье, подстраиваясь под мою тонкую, по сравнению с мужскими, руку.

— Привыкнуть надо, — пробормотала я, разглядывая этот тяжелый военный коммуникатор, то есть ИСБ, который растянулся почти до локтя.

— Почему ты надела его на правую руку?

— Левша.

— Но ведь комм у тебя на левой?

Я бросила взгляд на свой комм. Он был почти родным, я с ним сжилась и расставаться не хотелось.

— Привыкла.

— Давай, снимай комм, он больше не понадобится. ИСБ имеет больше свойств и возможностей. Зайдешь в медотсек к Фишу или Муозу, они тебя просветят и подключат полезные импланты.

— Нет.

— Что «нет»?

— Никаких имплантов. Я принципиально не использую их.

На корабле, набитом киборгами, это было опасное замечание. Но мне нужно было начать отстаивать свою позицию, иначе заметить не успею, как сядут мне на голову. А начинать нужно с самой острой темы, тогда остальные пойдут как по маслу. По крайней мере, меня так учили.

Я не имею ничего против киборгов, но сделать из меня самой машинку, подчиняющуюся искину, — а именно это и подразумевало установление простейших имплантов — не позволю.

Уже настроилась я спорить и отстаивать свою позицию, но капитан меня удивил. В дискуссию и нотации не влез, лишь в глазах его читалось раздражение. «Мало того, что баба, так еще и кочевряжится», — не сказал, но явно подумал. Но уговаривать меня не стал:

— Ладно, сама с медиками разберешься… Я составил для тебя расписание на эту неделю, — он постучал ко своему ИСБ, а мой вдруг пикнул, принимая сообщение. — За ближайшие пять дней мы вылетим за орбиту Сатурна. И эти пять дней ты будешь обучаться и доказывать свою состоятельность как пилота, навигатора и повара.

— Кого?

— Повара. Повара у нас нет. И не было никогда. Команда ест то, что предлагает автоматическая система. Довольно однообразное. Я прошу тебя порыться в программах и наших запасах. Сформировать более разнообразное меню. Ну надоело нам одно и то же есть! — в голосе его послышались вдруг совершенно человеческие нотки.

Я кивнула. Хотя, вроде бы говорили, что третьей моей специальностью будет «спасатель», а не «кок».

— У нас два штурмана. Первый штурман — я. Второй — Бак, это его позывной. Во время рейса обращайся ко всем по позывному, у нас так принято. Хорошо бы и тебе подобрать…

— Но Муоз же, вроде, со своим именем?

— Да, со своим. Но это не имя, а… нечто вроде клички, там, у них, — Зоров неопределенно мотнул головой, — в их магических школах.

— Я на практике была на другом боте с геологами… У них там все по именам…

— Да, я читал об этом в твой справке. Наш «Феникс» уровнем выше, задачи более сложные и в более опасных районах. Поэтому экипаж у нас изначально подбирался из тех, у кого был боевой, спасательный или полицейский опыт. И с самого начала так повелось, что общаемся мы позывными.

— Прости, что перебиваю. Но мне так никто и не сказал, почему на вас напали пираты и почему вы не смогли от них удрать.

— Удрать? — капитан аж пятнами пошел от возмущения, выпучив глаза, а кадык у него бурно задвигался, словно живя своей жизнью.