Лорд I. Мой начальный юнит слишком слаб - Воплощение Дао

— Зажгись так ярко, как только сможешь, мой друг. Гори огнём безумия, чтобы осветить это порочное небо!

Даже учитывая поток этого бреда, Лайт выцепил самую главную суть. Он верил в своего лорда, и эта вера была непоколебима даже в такой ситуации.

Встав ровно, как копьё, мужчина на секунду абстрагировался от мира, чтобы втянуть ауру ближе к себе и сконцентрировать её в максимальную мощь!

Ореол вместе с аурой расцвели над его головой, на мгновение ослепив монстров. Но быстро очнувшись, они в ярости пришли в движение. Даже скитальцы побросали свои камни, потому что не могли прицелиться, и побежали вперёд.

— Жанна!

Женщина, которая лечила раненых, посмотрела на Фео и закатила глаза.

— Я поняла.

От такого даже возбуждённый мужчина опешил.

Больше не обращая на него внимания, она поднялась, пошатываясь, и направилась к Лайту, говоря проницательным голосом:

— В отличие от тебя, я никогда не скрываю своё безумие.

Золотой свет спустился на женщину, удлиняя её волосы до ступней и окрашивая их в такой же золотой цвет. Глаза налились силой и ожиданием. Алые зрачки, как самый прекрасный закат, дополняли кровавую картину реальности в этом месте.

В этот момент сжавшийся и дрожащий в углу молодой парень слегка отодвинул свой страх в сторону и с любопытством посмотрел на воительницу. Его сердце пропустило удар, а весь прежний страх отступил.

— Фея… — произнеся это единственное слово, Бахадур почувствовал резкую боль в голове и согнулся. Однако из его рта послышалось продолжение: — Бессмертная фея спустилась в этот мир, чтобы стать валькирией, которая заберёт души храбрых воинов в Вальхаллу.

— Будь моей женой! — крикнул парень, но никто не услышал его крик среди гомона и боли… Кроме Жанны, которая, обернувшись с безэмоциональным лицом, улыбнулась и облизнула губы.

— Мальчик, твоя плоть воняет слабостью и… потенциалом? В таком случае, удовлетвори мой вкус в будущем.

Отвернувшись, она сосредоточилась на толпе монстров.

Глава 18. Слизь

К этому моменту Лайта в буквальном смысле облепили все три типа монстров, при этом мешая друг другу и ревя на соперников. Только по этой причине мужчина ещё держался, не поваленный под грудой тел.

Остановившись в нескольких метрах от этой кучи, Жанна привлекла внимание нескольких волков, которые в ту же секунду бросились к ней.

— Берегись! — озабоченно крикнул Бахадур, ринувшись вперёд.

На пути он часто спотыкался об ямки или же мёртвые тела. Почувствовав опасность, он резко повернул голову, чтобы встретить в нескольких сантиметрах от своего лица изогнутый меч, заблокировавший удар камня.

Мортус, не оборачиваясь к нему, оттолкнул тростью руку тянущегося к нему орка, а затем резким выпадом срезал сухожилие у другой кисти. К этому времени мужчина, словно вестник смерти, уже давно получил второй уровень от убийства волков, которые хоть и были в два раза сильнее себя прежних, но их поведение в бою от этого сильно не изменилось.

Тем более стоит учитывать простую истину: усиление от демонической энергии никак нельзя приравнять к таковому от той же активации ауры или ореола. Это то же самое, что сравнивать профессиональных спортсменов, которые используют утяжелители и после их снятия хоть и чувствуют лёгкость в теле, но всё ещё могут его контролировать. Однако демоническая энергия была достаточно груба, и избыток силы может порой не помочь, а наоборот, помешать.

Человек, использующий разум и мастерство в бою, — это не то, с чем может сравниться хоть и сильный, но зверь.

Мортус, быстро набрав импульс, раскрыл свою способность спокойно смотреть в глаза смерти и убивать монстров, которые для него были не страшнее восставшей нежити.

Благодарно кивнув, Бахадур, больше не медля, ринулся к Жанне и, подобрав палку с земли, с размаху ударил ею по волку. Однако это было настолько слабо и неопытно, что зверь всего лишь повёл головой из стороны в сторону и быстро пришёл в себя. Его окровавленный вязкий мех также снизил урон от удара.

— Фео уже дал тебе имя, малыш? — спросила Жанна, облокотив локоть одной руки на другую и подперев голову. Она с умилением смотрела на то, как парень получал всё больше царапин, истекая кровью.

Тяжело дыша, он не сдавался. От его прежней трусости не осталось и следа, а только желание спасти Жанну. Вспомнив о ней, его бешено бьющееся сердце забилось ещё быстрее, и, неосознанно повернув голову в её сторону, он получил рану от очередного волка.

Разжав стиснутые в напряжении зубы, он не вскрикнул от боли, а громко произнёс:

— Бахадур! И я защищу тебя!

— О, правда?.. Как бы приторно это ни звучало, но я вижу искренность в твоих словах. За меня так никто ещё не беспокоился… Кроме грудастой, наверно.

Двое волков, проигнорировав парня, рванули сквозь него в сторону женщины. Увидев это, он с рёвом развернулся и всем телом кинулся на зверей, повалившись вместе с ними на землю.

В ход пошли кулаки и ярость. Парень не обращал внимания на раны, как и на боль. В его голове проигрывалась сцена того, как женщина, похожая на Жанну в момент активации ауры, спустилась с небес в золотых доспехах и спасла его от монстров.

Зубы сжались ещё сильнее, и, подумав, он разжал их и впился в глотку заскулившего зверя. Даже орк, подошедший к парню, отшатнулся от него в сторону от первобытного страха.

Выплюнув плоть и проглотив кровь, парень поднялся с согнутой спиной и висящими руками. Всё его тело шаталось из стороны в сторону.

Волосы свисали вниз на уставшее лицо. В его глазах каждую секунду проигрывались всё новые события прошлого: уже повзрослевший мальчик, стоя в толпе зевак, смотрел на то, как мужчина в похожих, что и у валькирии, доспехах, бросил ей вызов на бой.

Без колебания приняв его, она в конечном итоге не справилась и проиграла. Воин взял побитую и сломленную женщину, как рабыню для своих утех. Таков был удел слабых — умереть или подчиниться. От прежней гордой воительницы осталась лишь пустая оболочка былой себя.

Затем прошло несколько лет. В то время на этих землях царствовал голод. Когда парень покинул свой дом в поисках нового пропитания, на свалке он обнаружил человеческую руку. Под грудой мусора она изредка дёргалась в попытке выбраться.

Осмотревшись, парень не обнаружил вблизи себя падальщиков и из милости решил добить человека, чтобы тот избежал незавидной судьбы быть расчленённым соотечественниками и