Черное золото - Алим Онербекович Тыналин

я уже видел освещенные электричеством бараки, механизированные буровые, аккуратный поселок с современными удобствами, все это питаемое энергией, которую мы научились извлекать из недр земли.

Отбрасывая длинную тень на снегу, я шагал к штабной палатке, где меня ждали новые чертежи и планы. Битва за инфраструктуру продолжалась, но теперь мы перехватили инициативу.

Глава 22

Поселок

Успех с хранилищами придал мне уверенности для следующего крупного шага, строительства постоянного поселка. Временные бараки, наспех сколоченные в начале экспедиции, не могли обеспечить нормальных условий жизни растущему коллективу. С приближением весны вопрос о капитальном строительстве становился все острее.

Ранним утром в понедельник я собрал совещание строительного отдела. В штабной палатке, прогретой буржуйкой до комфортной температуры, разложил подробные планы будущего поселка. Еще более детальные, чем недавно.

— Вот здесь, — указал я на карту, — расположим жилую зону. Место на возвышенности, защищено от ветров лесным массивом, достаточно удалено от производственных объектов, чтобы избежать загазованности. Геологи подтвердили отсутствие карстовых полостей.

Кудряшов согласно кивнул:

— Пробы грунта показали хорошую несущую способность. Промерзание незначительное из-за песчаной подушки. Идеальное место для фундаментов.

— Посмотрите план поселка, — я развернул детальный чертеж. — Центральная улица с административными зданиями, по бокам жилые кварталы. Первая очередь — шесть общежитий барачного типа, улучшенной конструкции. Затем индивидуальные дома для семейных специалистов. Здесь администрация, столовая и клуб. А вот тут, на небольшом отдалении — больничный городок.

Рихтер задумчиво погладил бороду:

— Материалы, Леонид Иванович? Это же не временные постройки. Потребуется огромное количество леса, кирпича, железа.

— Лес можно заготавливать здесь, — ответил я. — По договоренности с райисполкомом, нам выделили делянку в десяти километрах отсюда. Для этого создадим специальную бригаду лесорубов. С остальными материалами сложнее.

Лапин раскрыл амбарную книгу:

— По моим расчетам, для первой очереди жилья потребуется тысяча кубометров пиломатериалов, сто пятьдесят тонн кирпича, тридцать тонн кровельного железа, не говоря уже о гвоздях, стекле, фурнитуре… На складах этого нет, а выделенных средств хватит разве что на треть необходимого.

Я ожидал этого возражения. Вопрос финансирования наше слабое место. Деньги пока шли со скрипом.

— На кирпич у меня другие планы, — я указал на южную окраину будущего поселка. — Здесь залежи отличной глины. Организуем собственное кирпичное производство. В двадцати километрах отсюда есть старый заброшенный кирпичный завод времен царской России. Оборудование примитивное, но рабочее. Я договорился с райисполкомом о его использовании.

Лапин удивленно поднял брови:

— А рабочие?

— Привлечем местных, — ответил я. — Сабуров подтвердил, что в татарских деревнях есть безработные. Особенно сейчас, зимой. При обещанной нами оплате они охотно согласятся.

— А средства? — не унимался Лапин. — Наркомат выделил финансирование только на производственные объекты. Жилой поселок в смету не включен.

— С этим я тоже разобрался, — я вытащил из папки свежую телеграмму. — Наркомтяжпром согласился дополнительно выделить средства на строительство жилья, но с условием, что мы увеличим добычу на двадцать процентов к следующему кварталу.

— Это исключено! — воскликнул Валиулин. — Без новых скважин такой прирост невозможен.

— Возможен, — возразил я. — Мы введем в эксплуатацию третью скважину на две недели раньше срока. А на второй скважине заменим насосное оборудование на более производительное. Модель Вортингтона, которую мы заказали еще в январе, должна прибыть со дня на день.

Валиулин задумался, затем медленно кивнул:

— Теоретически, да. Но нужно будет работать в три смены без выходных.

— Вот на это и рассчитываю, — подтвердил я. — Риск оправдан. Без нормального жилья мы не удержим квалифицированные кадры.

После долгого обсуждения технических деталей мы приняли решение начать строительство немедленно. Первым делом предстояло наладить лесозаготовку и производство кирпича. Для этого требовалось привлечь дополнительную рабочую силу.

На следующий день я отправил Глушкова с небольшой делегацией по окрестным деревням для найма работников. К моему удивлению, через три дня вернулись они с отрицательным результатом.

— Не идут, Леонид Иванович, — доложил Глушков. — Боятся. Говорят, у нас работа опасная, а в деревне весной своих дел полно.

Пришлось самому ехать в Бугульму на переговоры с руководством района. Сабуров выслушал меня внимательно, потом покачал головой:

— Не так это просто, товарищ Краснов. Крестьяне, особенно татары, недоверчивы к новому. Видели, как у вас люди от газа страдали. Слухи быстро разносятся.

— Что предлагаете? — спросил я.

— Нужен авторитетный человек из местных, который будет посредником. У меня есть на примете один. Галеев Мустафа Ахметович, бывший учитель, уважаемый человек. Сейчас в колхозе числится.

— Пригласите его, — согласился я.

Мустафа Ахметович оказался пожилым, но крепким татарином с аккуратно подстриженной седой бородкой и проницательными глазами. По-русски говорил с заметным акцентом, но вполне понятно.

— Люди боятся, — прямо сказал он после знакомства. — Думают, что нефть — дело шайтана, дышать ею вредно.

— Поэтому нам и нужен человек, который объяснит, что работа у нас разная. Не всем придется иметь дело с нефтью. Нужны плотники, печники, просто чернорабочие.

Галеев задумчиво погладил бороду:

— Могу поговорить. Но нужны гарантии. Какая оплата? Где жить будут? Как питаться?

Я выложил перед ним детальный план с расценками, описанием условий проживания, питания, медицинского обслуживания. Отдельно подчеркнул, что для мусульман будет организовано питание без свинины.

— Справедливо, — кивнул Галеев, изучив документы. — А еще вопрос. Деньги можно вперед давать? Семьям нужно на что-то жить.

— Аванс в размере недельного заработка без проблем, — согласился я. — Остальное еженедельно. Никаких задержек.

Мустафа Ахметович медленно поднялся:

— Поговорю с людьми. Через три дня скажу ответ.

Ровно через три дня в ворота промысла въехал обоз из двадцати подвод. На них приехали около пятидесяти крестьян. Преимущественно мужчины, но было и несколько женщин. Галеев, восседавший на первой телеге, гордо вручил мне список.

— Вот, привел. Тут плотники, каменщики, просто работники. Все хорошие люди, не пьяницы.

Я выразил благодарность и тут же распорядился о размещении новоприбывших. Для них подготовили отдельный барак, оборудованный нарами в два яруса и установили две печи для обогрева. В столовой выделили отдельные столы.

С прибытием рабочей силы строительство закипело. Часть людей отправили на заготовку леса, другую часть на восстановление кирпичного завода. Профессиональные плотники начали возведение первого капитального здания будущего поселка, столовой. Решили начать именно с нее, чтобы обеспечить нормальное питание растущему коллективу.

Для руководства строительством я пригласил из Казани опытного инженера-строителя Забродина — невысокого, плотного мужчину с военной выправкой и пронизывающим взглядом серых глаз. Он привез с собой целую папку проектов типовых зданий, адаптированных к местным условиям.

— У вас тут масштабы, как при строительстве Магнитки, — заметил он, осматривая площадку. — Только там сначала завод строили, потом жилье. А вы все одновременно.

— Необходимость, — пожал я плечами. — Без нормальных условий люди разбегутся. А нам еще год здесь