Выжить, чтобы умереть - Сергей Станиславович Юрьев

ухватила проповедника алыми коготками за край рубища и потащила его в сторону выхода, ведущего в галерею, где располагались гостевые каюты. Тот не стал сопротивляться, продолжая бубнить себе под нос продолжение проповеди.

Им наперерез выскочил человек в пиджаке и бриджах, наставил на них объектив и пару раз щелкнул крохотным фотоаппаратом. Ловко уклонившись от удара загорелой ноги в красной туфельке, он метнулся к принцессе.

– Позвольте представиться, ваше высочество! Конрад Имидж, журнал «Funny Pictures», репортер.

– Не люблю репортеров, – попыталась отделаться от него Анна.

– Да! Я их тоже терпеть не могу, – согласился Конрад. – Однако вы же понимаете, что здесь я в совершенно ином качестве. Все! На прошлом я поставил крест. Впереди только будущее. Мы все здесь в одинаковом положении, ваше высочество, только шансы у каждого из нас разные. – Он перешел на шепот: – И я по своим каналам добыл информацию, что именно ваши шансы оцениваются экспертами как наибольшие. И еще мои… Так что я предлагаю обойтись без заходов, условностей и заключить союз. Наш с вами. Против всех! Идет?

– Я предпочитаю не принимать поспешных решений… – Анна не успела закончить фразу, заметив, что в горло ее собеседника уперся клинок.

– Разве вы не видите, что дама не желает с вами разговаривать?! – Аристократ слегка надавил на эфес, острие рассекло кожный покров, из крохотной ранки на шее репортера начала по капле сочиться кровь.

– Виноват, – немедленно отреагировал тот. – Не смею более беспокоить. – Он заговорщически подмигнул Анне и неспешно попятился к противоположной переборке под смешки двух оставшихся на диване девиц.

Аристократ расчертил клинком воздух, так что едва не срезал хохолок волос на голове одной из этих красоток, и привычным движением отправил шпагу в ножны. Девицы ойкнули и притихли.

– Уинстон Стюарт, младший герцог Блейкуотский. К вашим услугам. – Он коротко кивнул и поспешно отошел в сторону, явно не желая дать повода, чтобы его обвинили в излишней назойливости.

– Я, конечно, понимаю, что меня никто не любит, не ценит и не жалеет! Но мне все это до лампочки. Я сам по себе, и мне ваша любовь побоку. – Похоже, старикан, сидевший за столом, насытился, и ему захотелось поговорить. – Но от судьбы не уйдешь. Вот мне на роду написано быть богатым и счастливым. Так что могу поделиться своей удачей с любой из вас – все равно с кем. – Он попытался жестикулировать, но вдруг весь как-то обмяк, едва дотянулся до нагрудного кармана, дрожащими пальцами достал оттуда несколько разноцветных таблеток, затолкал себе в рот и запил клюквенным соком. – Чего уставились? Я все сказал.

Таблетки ему, похоже, не очень-то помогли, и он задремал, безуспешно пытаясь поднять тяжелеющие веки.

– Если не сдохнешь, дедушка, раньше времени, то я вся твоя, – пообещала девица в купальнике, и они с подружкой на пару заливисто рассмеялись.

– Веселые, – пробормотал старик. – Я страсть люблю веселых. – И тут сон сморил его окончательно.

Но вздремнуть ему не удалось, поскольку рок-музыкант к тому моменту расчехлил гитару-синтезатор со встроенной акустической системой и тут же ударил по струнам:

          Меня рожала мама под огнем,

          Я лез на свет, но не увидел света.

          Вокруг гремел, не умолкая, гром,

          Я маму звал, но не было ответа.

          Но после жизнь, похоже, удалась,

          Я вырос, словно огурец на грядке.

          Богатство, деньги, слава – просто класс!

          Что ни спроси, отвечу: все в порядке!

          Я Сэмми-Живчик. Это просто класс!

          Меня растила старая карга,

          Она меня воспитывала розгой.

          Податься не пытался я в бега,

          Хотя и рос дебильным отморозком.

          Не потому ли жизнь-то удалась?

          Я вырос, словно огурец на грядке.

          Богатство, деньги, слава – просто класс!

          Что ни спроси, отвечу: все в порядке!

          Я Сэмми-Живчик. Это просто класс!

          Снесло волной и дом, и огород,

          Где рос я, словно огурец на грядке.

          И ведьму унесло в пучину вод,

          А крыша дома превратилась в плот.

          На ней-то я и выплыл. Все в порядке!

          Я Сэмми-Живчик. Это просто класс!

          Я полз, колени разбивая в кровь,

          От боли выл, но все же не́ дал дуба.

          Вой приняли за песню про любовь.

          Любовь такую я видал в гробу бы…

          И тут я понял: жизнь-то удалась!

          Я вырос, словно огурец на грядке.

          Богатство, деньги, слава – просто класс!

          Что ни спроси, отвечу: все в порядке!

          Я Сэмми-Живчик. Это просто класс!

          Класс! Класс!! Класс!!!

С последним аккордом Сэм со всего размаху долбанул гитарой об стол. Инструмент и мебель удар выдержали. Даже чайный сервиз, хоть и разлетелся во все стороны, но чашки и блюдца из композитного фарфора, ударившись о стены и потолок, не понесли ни малейшего ущерба. Только ошметки закусок обляпали костюм старика, которому рокер помешал проспать момент перехода в горловину Лабиринта.

Чувствовалось, что Сэм раздосадован незначительностью разрушений, которые произвел финал композиции. Он прокричал, глядя под потолок:

– И запомните, тупицы: все, за что вы мне платили, отчего тащились, как удавы – полная бредятина! Я парил ваши бледные мозги тем, что мне диктовал продюсер, такой же безмозглый придурок, как и вы все. А теперь я ухожу! И не надейтесь, что я вернусь. Так что слушайте вы! Кто на меня поставил! Плакали ваши денежки!!!

Только теперь Анна обратила внимание на висящие под прозрачным потолком видеокамеры, которые теперь хаотично обшаривали объективами кают-компанию, чтобы миллиарды зрителей на сотнях планет могли наблюдать последние минуты тех, кто вот-вот отправится навстречу неизвестности и смерти. Она подбежала к Конраду, выхватила из его рук гитару, которая оказалась неожиданно легкой, и несколькими точными ударами ослепила вселенную.

Глава 17

Срок наступления смерти во многом зависит от того, какие цели ставит перед собой человек при жизни.

Дэн Цзимин, китайский мистик, XXIII век

Едва убедившись в том, что автопилот ведет истребитель в нужном направлении, Матвей сорвал с конверта печать. В конце концов, Фернандо не говорил, что в письме содержится что-то секретное. Мальчишке-то какая разница, получит он послание от папаши в заклеенном конверте или во вскрытом… Но все оказалось