Мальчик из будущего: Мальчик из будущего. Отрок. Новик - Владимир Геннадьевич Поселягин

меня такие знания. Думаю, прояснит ситуацию мой год рождения. Я родился в две тысячи втором году в городе Москве, в государстве Российская Федерация, а уже в две тысячи шестнадцатом меня убили, выкинув из окна квартиры на семнадцатом этаже. Как я попал в этот мир, я думаю, вы знаете.

– Озеро с вышкой, – настороженно меня разглядывая, медленно сказал Братский.

– Именно. Хотелось бы дать намек, с любым человеком можно договориться, я не исключение, силой от меня сложно чего-либо добиться. Кстати, мне тут нравится, добрые и спокойные люди, светлые, я таких и не встречал никогда. В той жизни тем более. Детские дома тут очень хорошие. Правда, само государство мне не сильно нравится, в основном из-за дерьмовой политики, а вот улучшение жизни граждан, это да, тут вы молодцы. Хотя можно было и лучше.

– И что, в будущем по-другому? – криво усмехнулся Братский.

– Для примера, в будущем был реальный случай, новенький воспитатель изнасиловал одну из наших девчат. Каков был ответ, как думаете?

– Вызов милиции, арест и суд?

– Мы его не сдали полиции, милиции у нас уже нет, преобразовали. Облили бензином и подожгли. Он так и носился по двору, пока заживо не сгорел. Никто его не тушил. Поджигали мы, не старше двенадцати лет, чтобы уголовного наказания не было. Дело развалилось, менты нас не тронули, хотя об этом случае долго писали газеты. Называли зверенышами. Ну и как вам сравнение?

– Мне такое будущее не нравится.

– Знаете, после попадания в шестьдесят девятый год, мне тоже оно разонравилось. Я уже обвыкся здесь, мечты исполняются, не так ли, Олег Игоревич? Кстати, не смотрите в окно, тут отличная звукоизоляция и выстрела никто не слышал. Это, кстати, ваш стукач, что меня сдал, сказал, прямо так и сообщил, когда я гитару пробовал. Мол, играй, как хошь, тут отличная звукоизоляция, хоть стрельбу устраивай. Я его за язык не тянул. Ладно, время тратить не будем, у меня слишком большие планы, а день идет к концу. Попрощаемся.

– Подожди, – сделал полшага вперед Братский. – Что значит Российская Федерация?

– То и означает, что развалился Союз в девяносто первом на множество республик, а Россия осталась демократическим образованием. В народе даже анекдот ходил. Мол, американцы разработали десятилетнюю программу развала Советского Союза, потратив на это несколько миллиардов долларов, а коммунисты сами развалили его за полгода. Вот такие пироги. Я вам больше скажу, в Союзе коммунистов не осталось, только приспособленцы, все настоящие коммунисты легли на фронтах Отечественной войны, первыми поднимаясь в атаку, так и полегли, а те, кто в тылу отсиживались, выжили. Нет у нас генофонда, мразь одна в верхах.

– Кто?

– Развалил? Горбачев Михаил Сергеевич. Ваш Брежнев сам его ввел в члены Политбюро ЦК КПСС в конце семидесятых, самым молодым считался, а когда он после смерти Черненко занял пост генсека, то и начал творить. За несколько лет народ так оголодал, даже продукты пропали с полок магазинов, что развал Союза был встречен с радостью. Устал народ. Танки расстреливали правительственные здания, где засели последние коммунисты. Те из окон прыгали с партбилетами в руках, погибали, но не сдавались. Демократия победила. Потом, когда народ понял, что такое демократия, дернулись, да поздно было. Кавказ в гражданской войне, везде националисты режут русских, сотнями тысяч гибли или бежали в Россию русские из этих отделившихся республик. Потом власть взял Борис Ельцин, из правления Москвы. Сжег партбилет и повел народ дальше в пропасть. В народе получил кличку Борька-алкаш. В общем, безвластие, приоритеты молодежи поменяли, все пацаны хотели стать бандитами, девчата проститутками. И становились, что примечательно. Профессора закрытых институтов и университетов просили милостыню в переходах, те, кого выкинули из квартир, жили на вокзалах, в подъездах и подвалах. Чтобы прокормиться, рабочие заводов ездили в Турцию или другие страны, закупали дешевые товары и продавали на рынке. Железный занавес рухнул, можно ездить куда хочешь, однако денег у народа уже не было. Но лучше всех устроились именно те коммунисты-приспособленцы, что и устроили развал, да их детки… Интересно, да? Не буду больше рассказывать, и так при свидетелях много наболтал. Если будет еще одна встреча, продолжим.

Причина, почему я прервался, была в том, что в магазин входил очередной покупатель. Когда я замолчал, он прошел тамбур и оказался в холле. Удивленно дернулся, обнаружив стоявших у стенки людей с поднятыми руками, лежавшего в крови мужчину, ну и меня с пистолетом в руке.

– Пройдите к стенке. Волноваться не надо, я сейчас уйду, а у вас возраст, да еще, похоже, вы сердечник.

Старичок, что и был тем самым посетителем, постукивая тростью и держась за сердце, прошел к стенке, где я разрешил ему присесть на край бетонного горшка с фикусом.

– Песни, получается, не твои?

– Даром создания не обладаю. Благодаря совершенной памяти я занимался натуральным плагиатом. Эти песни будут написаны позже. Кстати, песня «День Победы» в семьдесят пятом заняла первое место на конкурсе. Еще перед уходом… я ведь что угодно наболтать мог, а проверить сложно. Даю такую возможность. Предатели, что работают на иностранную разведку. Их больше двух десятков, из них два генерала. Сообщу имя одного. Генерал-майор Поляков, сейчас полковник ГРУ. По собственной инициативе в шестьдесят первом году пошел на сотрудничество с ФБР, получил псевдоним «Топхет». По имеющемся сведениям, за период с тысяча девятьсот шестьдесят первого по восемьдесят шестой год передал ЦРУ информацию о девятнадцати советских разведчиках-нелегалах, действовавших в западных странах. О ста пятидесяти иностранцах, сотрудничавших с разведслужбами СССР и примерно о полутора тысячах действующих сотрудников разведслужб СССР. Это не считая двадцати пяти ящиков секретных документов. В восемьдесят шестом году был арестован, в восемьдесят восьмом году по приговору суда расстрелян за измену родине. Работайте, товарищи… Ах да. Оставьте мне почту для связи, возможно, я на нее буду присылать некоторую информацию.

Положив блокнот на пол, я толкнул его к Братскому. Тот пребывал в изрядно задумчивом состоянии, но блокнот принял, вытащил из держателя карандаш и быстро начеркал несколько строк. После чего таким же манером отправил блокнот обратно. Проверив записи на разборчивость, я убрал его обратно в карман.

– Помните, Олег Игоревич, со мной можно договориться. А теперь прощайте.

Спиной, пятясь, я отошел к двери, по пути прихватив сиротливо стоявший аккордеон и убрав оружие впереди за пояс, быстро накинув ремни, убрал тот за спину. Заложники не дергались, офицеры понимали, что я успею достать оружие и открыть стрельбу. Расстояние для броска великовато. Быстро проскочив тамбур, я вылетел на улицу, с первого же удара запустил мотор