Кожедубов. Логистические трудности. - Денис Деф

колбу между пальцев, и та с каждым витком грозилась упасть на пол, разбившись. Казалось, что она раздумывала, подарить мне увлекательную агонию или сделать послушного зомби. Так что я на всякий случай приготовился.

— Ладно, — выдохнула алхимик, приняв решение. — Пошли за уликами.

Доверять участку было невозможно, нам оставалось только добыть неопровержимые доказательства, чтобы разом всех повизали. Однако идти на встречу с бездной тоже не хотелось. Оставалась только одна фигура, которая не прокололась. Ведь если бы убийцы пришли за Дофой, это означало, что предатель он, но, к моему счастью, как бы это ни звучало, они пришли за мной, сняв с него подозрения.

— Артем! — раздался голос Строгова.

— Петр Федорович, — начал я. — У нас в участке крыса, а у меня дома труп и два пока еще живых, но не совсем здоровых мордоворота.

За спиной раздался леденящий душу смех алхимика и звон разбивающихся пробирок из кабинета.

— Понял, — выдохнул он. — Это многое объясняет. Ну ничего, теперь я знаю, как отследить эту сволочь. Что с дневником, расшифровал?

— Да, вы разве не получали сообщения от дежурного? Теперь я знаю, кто заказчик, но не могу пока доказать.

— Вот как? Кто же этот черт? — удивился Строгов.

— Скороход. — Коротко ответил я.

— Это может стать проблемой… Та еще крыса.

— Я хочу пробраться в его дом и поискать улики, вы сможете помочь? — спросил я с надеждой.

— Хех, на пару часов вытащить эту крысу из его крысятника не представляется проблемой, — заверил меня Строгов. — Напишите, как будете готовы к штурму.

— Спасибо, Петр Федорович.

— Не помри там, Артем, и девчонку не угробь, она… В общем, ты меня понял, отвечаешь за алхимика головой! — закончил капитан угрожающе.

— Есть!

Завершив беседу со Стоговым, я отправился на поиски Дофы, ориентируясь на зловещий смех. Он все так же звучал из кабинета. Когда я, перепрыгнув труп, увидел происходящее в кабинете, мне стало не по себе. Хрупкая девушка хлестала нападавших по щекам, не давая отключиться, и вливала в их глотки вонючее зелье.

— Развлекаешься?

— Причиняю страдания, — радостно ответила она. — Эти черти, оказывается, меня всю ночь гоняли!

— Пора уходить, — напомнил я ей. — Оставь бедолаг в покое, думаю, они и так уже сотню раз пожалели, что попались.

Алхимик нехотя отпустила парней и, задрав нос к потолку, продефилировала из кабинета. Мы довольно быстро собрались, тем более что собирать было особо нечего. Дофа была вполне собрана, а я взял пару обойм для пистолета, запихнув их в нагрудный карман куртки. К моему удивлению, алхимик наотрез отказалась оставлять свой магический саквояж. Неожиданно помочь с нашей проблемой принудительно вызвались испытывающие агонию бандиты. В перерывах между приступами действия зелий они рассказали, что на улице стоит их внедорожник, а ключи у убитого в кармане.

— Полы будешь мыть сама, — глядя на то, во что превратился кабинет, сказал я алхимику.

Девушка посмотрела на меня, крутя пальцем локон, с таким видом, как будто искренне не понимала суть моих претензий. Я же был практически уверен, что в арсенале ее зелий было что-то не столь извращенное.

— Пффф, — лишь фыркнула в ответ алхимик, направляясь к черному ходу.

Обыскав труп главаря, я забрал его пистолет с патронами и вытащил ключи от машины. Затем поспешил вслед за алхимиком. Дофа уже успела спуститься и стояла возле черной наглухо тонированной машины. Я спустился вниз и ключом открыл запертую дверь.

Внутри машина выглядела хуже, чем снаружи. Переполненная пепельница, куча каких-то фантиков, недопитые стаканы с кофе и стойкий запах табака, смешанного с мужским потом. Вся эта композиция создавала натюрморт, вторивший хозяину бандитов. Я бы назвал это произведение не иначе как «свиной хлев на выезде», хотя, к чести хрюшек, их загоны чаще были чище увиденного. Пришлось наводить порядок в трофейном средстве передвижения, хотя алхимик, судя по виду и вздохам, была вполне не против поехать так.

Спустя пару часов, когда время уже было слегка за полночь, мы остановились у особняка Скорохода. Я набрал сообщение Строгову, что мы на месте и ждем его действий. Буквально через десять минут десяток машин с сиренами промчался мимо нас, снося ворота особняка. Выбранное мною место обеспечивало довольно неплохой обзор на то, что происходило за воротами. Из последней въехавшей машины вышел Петр Федорович. Пока полицейские занимались тем, что крутили сопротивляющихся мордоворотов, он прошел к входной двери и деловито постучал в нее.

Из особняка вышел Скороход в ярко-красном фраке с бабочкой. Его тучное тело контрастировало с этими деталями гардероба, делая образ нелепым. Визги гнева были настолько громкие и яростные, что в соседних особняках повключался свет. Наконец парочка особо сильных полицейских схватила хозяина поместья под ручки и, прилагая недюжие усилия, смогла кое-как запихнуть в полицейский бобик. Издали было видно, как просели рессоры, и я мысленно молился за ось, чтобы та не лопнула от натуги. Затем так же с мигалками полицейские, сопровождаемые парочкой внедорожников, умчались прочь. Следом за ними, спустя десяток минут, множество других машин начали покидать особняк друг за другом. Уж не знаю, чего стоило капитану провернуть такое представление, но я был ему несказанно благодарен. Хотя, если мы найдем нужные улики, то Скороход будет уже под стражей, а если нет, то, наверное, Строгов отделается выговором или чем-то подобным.

— Пошли, — сказал я алхимику.

Мы вылезли из машины и, пригибаясь, покинули свое укрытие, скрываясь в тенях. Быстро перебежками перебрались на другую сторону дороги и снова скрылись благодаря забору особняка. Под прикрытием нереально огромной стены мы пробрались к задней части участка. Тут забор представлял из себя простую решетку, и можно было рассмотреть задний двор подробнее. Видимо, Скороход хотел защититься исключительно от соседей по бокам.

На заднем дворе резиденции главы транспортной компании развернулась картина роскоши и безвкусия. В глубине двора располагался огромный бассейн неправильной формы, окруженный идеально стриженным газоном. Множество дорогих утонченных шезлонгов разного вида говорили исключительно о богатстве хозяина, даже не пытаясь создавать композицию. Между шезлонгами, стараясь усугубить и без того печальную несогласованность вида, стояли ужасные на вид столики. Одни были кованные, иные литые, а прочие вообще представляли собой куски витого дерева с подставкой. На этих столиках красовались этикетками дорогие сорта недопитых вин и подносы с