Искатель 13 - Сергей Шиленко

Даже слуги поместья сидели за столами, мы пригласили всех без исключения. Работу по обслуживанию взяли на себя наёмные крестьяне из окрестных деревень. Пусть хоть раз в жизни наши люди почувствуют себя гостями, а не прислугой.

В отличие от вчерашней пьянки, которая всех вымотала, сегодняшняя свадьба началась бурно. Не успели мы сесть, как заиграла музыка, и народ потянулся танцевать. Видимо, решили не ждать конца застолья.

Потом начались поздравления. Боже, сколько же их было! Казалось, каждый из гостей считал долгом подойти и сказать пару слов. Рука онемела от рукопожатий, щёки болели от улыбок.

— Счастья вам и много детишек! — универсальная фраза.

— Пусть земля родит, а небо даёт дождь вовремя! — деревенское пожелание.

— Чтоб враги сдохли от зависти! — а это от гоблинов Дректара.

За этим последовали тосты. Первым говорил Илин как мой лучший друг и свидетель.

— Я знаю Артёма не так долго, как хотелось бы, — начал он, поднимая кубок. — Но за это время он показал себя человеком чести, отваги и… безумия, — в зале рассмеялись. — Кто ещё додумается штурмовать логово древнего зла с горсткой смельчаков? Кто решится противостоять орде? Но он делает это не ради славы, а ради семьи и любви. За Артёма и его прекрасных жён!

Толпа подхватила тост. Пришлось пить, отказываться нельзя, плохая примета.

Марона говорила от лица знати.

— Сир Артём показал, что благородство не в крови, а в поступках. Он защитил наши земли, спас множество жизней и построил дом, который стал примером для всех. За молодых!

Дректар был краток.

— Артём — мой брат по оружию, а теперь и брат по крови. Пусть его копьё не знает промаха, а семя всегда даёт плод!

Гоблинская прямота вызвала смех и смущённые охи благородных дам.

Тосты длились часами. Говорили все, от старейшин до простых ремесленников. К концу я уже плохо соображал, что отвечать, просто кивал и благодарил.

Потом начались подарки. О, это стало отдельным испытанием.

Первым я вручил свой подарок жёнам — коллекцию семейных портретов, которые заказывал втайне у лучшей художницы Тераны. Она неделю жила в поместье под предлогом «изучения архитектуры», а на самом деле рисовала всех членов семьи.

— Артём! — Зара первая увидела портреты. — Это же… Это же мы все!

Что и говорить, картины художница выполнила мастерски. Каждый портрет передавал не просто внешность, а характер. Вот Зара, нежная и заботливая, с Глорией на руках. Белла, солнечная и игривая, обнимающая Милу и Макса. Лейланна, страстная и гордая, положившая руку на свой округлившийся живот. Самира, добрая и хозяйственная, с Радой на коленях. Ирен, мудрая и спокойная, всматривающаяся вдаль. Лили, мечтательная красавица в своих фирменных очках.

Отдельно большой семейный портрет, все мы вместе, включая детей, и даже Астерия, изображённая как светящийся силуэт.

— А это что? — Белла взяла маленькие пластинки.

— Копии для ношения с собой, — я показал медальон. — Влезает как раз.

Художница использовала особую технику и заламинировала миниатюры магическим способом, защитив их от влаги и повреждений. Теперь я мог брать с собой изображение семьи даже в подземелья.

Жёны кинулись обнимать меня все разом, чуть не повалили.

— Это лучший подарок! — всхлипнула Зара.

— Теперь ты всегда будешь помнить, ради кого возвращаться! — добавила практичная Ирен.

Марона подарила жеребца породы Дюрез. Великолепное животное! Вороной красавец в полтора раза превосходил размером обычную лошадь. Шелковистая грива переливалась в лучах солнца, стальные мышцы перекатывались под лоснящейся шкурой.

— Говорят, они не уступают в скорости кунидам на длинных дистанциях, — пояснила баронесса, поглаживая морду спокойного животного. — И он отличный производитель. Уверена, ваши спутники оценят, когда вы разведёте табун.

— Слава богам! — воскликнул Владис. — Может, теперь не будем плестись как черепахи, пока Артём с Лили носятся кругами!

Илин с Морганом подарили… песочницу. Огромный круг в саду, заполненный белым песком, с граблями и мешками цветного песка рядом.

— Это для медитации и создания узоров, — пояснил Илин. — В моём ордене это называется «мандала».

— Илин хотел сделать место для приятного времяпрепровождения взрослых, — хихикнула Амализа. — Но мы решили, что детям тоже понравится такая игра!

— По правде, — Илин улыбнулся, — мысль о детских играх мне нравится больше, но можно совмещать: утром медитация, днём песочные замки.

Подарки сыпались как из рога изобилия: ювелирные украшения для жён, отрезы дорогих тканей, наборы серебряной посуды с гравировкой, оружие и доспехи для меня и Лили, редкие книги для Ирен, кухонная утварь для Самиры, игрушки для детей…

Старейшина Ниарон подарил саженец эльфийского дерева, не разумного, как Астерия, но всё равно особенного.

— Это лунное древо, — пояснил он. — Цветёт только в полнолуние, и его цветы светятся. Посадите в саду, будет напоминать о Светолесье.

Гномы принесли сундук с инструментами, все кованые, с руническими узорами.

— Для обустройства дома нет ничего лучше гномьей работы! — заявил их представитель.

Самый неожиданный подарок преподнесли жёны. Они вручили мне и Лили медальоны со сплетёнными прядями своих волос.

— Чтобы в приключениях помнили о доме, — пояснила Ирен.

Внутри каждого медальона были волосы всех моих жён, Чёрные Зары, золотистые Беллы, каштановые Лейланны, тёмно-русые Самиры, огненно-рыжие Ирен. Сплетённые вместе, они создавали сложный узор.

— А ещё это амулет заговорён на удачу, — добавила Лейланна. — Эльфийская магия волос защитит вас.

Подарок от Зары заставил всех рассмеяться — огромная стопка свитков Предотвращениезачатия.

— Это на всякий случай! — заявила она под общий хохот. — А то у нас уже столько детей, что скоро снова придётся расширять поместье!

— На месяц вряд ли хватит, — съязвил Владис, за что получил подзатыльник от жены.

Когда подарки закончились, солнце уже клонилось к закату. После очередного пира начались танцы.

Первый танец молодожёнов. Проблема состояла в том, что жён шесть, а я один. Решили танцевать по очереди, каждой уделяя одинаковое время.

С Зарой мы исполнили медленный танец её народа: много кружения, прижимаясь друг к другу. К маленькой гоблинше приходилось наклоняться, но это только добавляло интимности.

— Я так счастлива, — шептала она. — Так счастлива, что боюсь проснуться!

— Это не сон, это наша жизнь.

С Беллой танец получился энергичнее, её народ очень подвижный. Она прыгала, кружилась, хвост развевался, как знамя. Развеселившись, я подхватил её и закружил в