Рабы семьи Трок - Российский Ёж

встречи, бесшумно. Инга к собственной гордости не вздрагивает. Только пожимает плечами и предлагает в таком случае проследить за тем, чтобы подобной трагедии не случилось… сегодня. Эйн Астерги занимает место справа от Инги, опираясь на стену выставленными назад локтями, запрокидывает голову, моргая всякий раз, когда снежинка пытается попасть ему в глаза. — Уеду на днях. Так что не скучай без меня.

— У меня — занятия с твоей матерью. Мне не до скуки, — улыбается Инга, ловя понимающую улыбку… мужа. Всё-таки странно это. Муж. Настоящий. И это при том, что там, на Земле она… не то, чтобы презирала институт брака, но, живя с Валерой, считала свадьбу лишней, поддаваясь желанию Валеры. Напрасно в какой-то степени — может быть, если бы она попыталась тогда его «дожать», он бы раньше показал своё настоящее лицо?.. Надо забыть его уже навсегда. Не вернётся, да и жизнь его… Забыть. Инга возвращается к мысли о произошедшей свадьбе. Так-то это пока что только обмен клятвами… До настоящего заключения брака ещё далеко. По крайней мере — не меньше пары лет, пока согласно местным законам она… точнее — её тело… не достигнет расцвета. В принципе, Инга даже согласна с этим, ведь несмотря на то, что разум у неё — тридцатилетней, тело… Инга сильно надеется, что телу есть хотя бы шестнадцать лет. Так что… сейчас эйн Астерги по традиции (и не только из-за неё, само собой) покинет поместье. А её… её ждёт обучение. Магии и тому, что должна знать жена аристократа. И это… не сказать, что воодушевляет, но Инга понимает, что для того, чтобы вписаться в это общество, информация жизненно необходима. Она встряхивает головой, заставляя себя сосредоточиться на муже. — Надолго?

Эйн Астерги пожимает плечами. Ну, да. Как пойдёт. Учитывая, что ни он, ни остальная семья не горят желанием видеть друг друга, даже странно, что он задержался тут так надолго. В смысле, для неё-то то прекрасно, но всё равно странно. И насколько он теперь исчезнет, учитывая и сроки проведения положенных свадебных обрядов, она понятия не имеет. Так что Инга молчит. Просить взять её с собой она не собирается. Не только потому, что это может «развеять образ»… который не удаётся толком и выстроить. Ну, разве что для тех, кто в Долине — вот с ними это прошло на ура!.. Нет, если бы всё упиралось в образ, то можно было бы просто сделать над собой усилие и что-то придумать. Но…

Долина. Инга прищуривается, пытаясь рассмотреть за пеленой начавшего сыпаться снега находящуюся внизу Долину. Место, где собрались немногие выжившие после Ливня. Место, охраняемое магией семьи Трок. И даже тут невозможно защититься от нападения мерзостей. И даже тут — за те дни, что прошли после того, как они чудом спаслись из убежища, Инга успела поговорить с жителями Долины и узнать… многое — жители испытывают проблемы с едой и не только с ней. Что происходит за пределами этого крохотного мирка, Инга совершенно точно не желает знать ни в каком виде. Да, это эгоизм, но…

— Сувенир мне привези, — вместо явно ожидаемых просьб взять с собой или остаться здесь, просит Инга. Эйн Астерги фыркает, тянется к карману, но опускает руку на половине движения. Инга уже знает, что там он по-прежнему хранит эти наркотические пластинки. Но, кажется, он действительно намерен искоренить привычку… Внушает уважение!

Инга вновь переводит взгляд на пропасть. Замолкает. И только кожей чувствует присутствие мужа рядом.

Занятно всё-таки. Муж.

Могла ли она представить несколько месяцев тому назад, когда в опустевшем к вечеру офисе радовалась свершившейся мести, что спустя не так уж и много времени станет женой, пусть пока ещё и не до конца, аристократа с не самым приятным характером в совершенно другом мире?! Разумеется, и подумать о подобном возможно только кому-то вроде Леночки, зачитывавшейся подобными книжками!

Муж.

Нет, после Валеры она вообще считала, что никогда. И ни за что.

Да, конечно, этот брак не в последнюю очередь — сделка. Но тем не менее.

Инга отходит от стены и, приняв предложенную руку эйн Астерги, направляется в сторону особняка. Холодно тут, всё же — зимой надо проводить вечера возле камина! Да и посмотреть на первый вечер Лёши среди семьи… Инга просто е может пропустить такое. Тем более, что, кажется, эйн Иданнги собирается принять решение о дальнейшей судьбе принёсшего-таки присягу братика.

***

Лий не может вспомнить, когда семья собиралась в настолько полном составе. Даже излишне полном, если считать Ингу, только-только ставшую женой дяди, и её брата. Но при этом почему-то в комнате странно уютно.

Лий не вслушивается особо в разговоры, понимая, что ничего особо интересного она не услышит. Какие-то сделки, какие-то договорённости с жителями Долины. Семья Фирра и Эйкки, кажется, сильно потеряли в весе, уступив место родственниками Рино… Если признаться самой себе — только себе! Лий не намерена делиться этим знанием с кем бы то ни было! — то она не видит особой разницы между этими людьми. Ну, разве что семья Рино более уступчива и готова выполнять выставленные требования… учитывая то, что приятным дополнением к деньгам и влиянию в Долине прилагается возможность породниться — а значит и приобщиться к скрытым от посторонних знаниям! — с семьёй Трок, те явно довольны раскладом.

А вот что по этому поводу думают те, кого отодвинули… Лий склоняет голову к плечу, выхватывая обрывок фразы мамы, настаивающей на том, что обе семьи стоит изгнать из Долины. Она делает упор на то, что те рано или поздно начнут вредить…

— И неизвестно ещё, кто именно натравил на Долину мерзости!

Бабушка и дядя едва ли не синхронно пожимают плечами. Инга отстаёт лишь на половину движения. Папа молчит, делая вид, что его это не касается. А Алексей преувеличенно смиренно вздыхает. Лий только и может, что удивляться тому, насколько он прекрасно вписался в эту компанию. И ведь дело явно не в клятве!.. Может ли быть такое, что это влияние ритуала? Лий задумчиво окидывает комнату взглядом, не останавливаясь ни на чём конкретном. Тем более, что ничего в этой комнате не менялось лет пять точно — всё те же шпалеры, изображающие сцены из классических трагедий, всё те же тяжёлые тёмно-коричневые шторы… камин.

Да и люди почти все те же.

— Вряд ли сейчас это так уж важно, Гери, — всё же высказывается бабушка, откладывая в сторону пересушенную ветку морозника. Инга тут