Стратегия света, тактика тьмы - Игорь Вереснев

подъему настроения не способствовали. К тому же свежи были воспоминания о недавней трагедии, о гибели друзей. Миссия, говорите? Маме Могобо тоже о миссии рассказывали, и чем это для нее закончилось, где она сейчас? Стоит в подводном храме превращенная в статую? Нет, не суперменом Максим себя ощущал, не героем, призванным, чтобы спасти Сферу. Марионетка, вот он кто! Он уверен, что эйвы направляют его к поставленной цели. А если все не так? Как узнать правду?

Он заразил своим настроением спутников, оттого большую часть пути через каменное плато они прошли молча. Конг время от времени принимался расспрашивать Огницу об ее мире, но ответы получал нарочито скупые и быстро замолкал. Зира так и вообще ни о чем не спрашивала. Лишь когда они в седьмой раз устраивались для спания, поинтересовалась:

– Долго нам идти?

– Долго. Два раза по столько-же, сколько мы прошли, – Огница ответила раньше Максима. Спохватилась, посмотрела на юношу: – Мы же идем к той самой двери, что на карте?

– Да, – кивнул он.

– Зато теперь не заблудимся, – подытожила княжна. – И ни в какие истории встревать не станем. Просто будем идти от двери к двери.

– Хорошо, – согласилась Зира.

Позже, когда все уснули, она придвинулась к Максиму, зашептала:

– Макс, ты не спишь?

– Сплю.

– Я все думаю: мы ведь на самом деле побывали в Добрии? И могли там остаться, жить втроем. Почему бы и нет? Эта дикарка не такая злюка, как кажется. Она довольно миленькая. Глупо было ее к тебе ревновать. А ты бы хотел…

За спиной Максима заворочалась Огница, и Зира замолчала на полуслове, отодвинулась поспешно, отвернулась. О чем она собиралась спросить, юноша не узнал.

К середине следующего дневного перехода они вышли к краю плато. Поняли это не сразу, – плато окаймляла каменная гряда. Ручей юркнул в пробитую водой пещеру, слишком узкую, чтобы в нее рискнул протиснуться человек и тем более гвых. Поэтому друзьям пришлось карабкаться по каменным уступам наверх. Гряда была не так, чтобы высокая, но довольно крутая, и два часа восхождение заняло. Огница взобралась на гребень первой, села на камни, застыла, вглядываясь во что-то по ту сторону гряды.

– Что видно? – окликнул Максим.

Девушка ответила не сразу. Помедлив, оглянулась. Щеки ее были мокрые от слез.

– Там… моя земля. Моя родина.

Максим подтянулся последний раз, уселся рядом. От их ног вниз уходил крутой, местами отвесный склон. Чуть левее и метров на триста ниже из каменной стены вырывался ручей, каскадом водопадов падал вниз. До подножия плато было километра полтора, если не два, дух захватывало от мысли, что случится, если и сам сорвешься туда ненароком. Затем крутой склон сменялся пологим, постепенно переходящим в покрытую лугами равнину. За ней начинался лес, местами прорезанный залысинами пустошей и поблескивающими на солнце ниточками рек, и тянулся до того, что здесь заменяло горизонт – размытой полосы, где твердь соединялась с небом.

Огница протянула руку, показывая.

– Смотри, вон там справа, видишь? Это Главец… был. Помнишь, оттуда мы в Задверь ходили?

Еще бы Максим не помнил! Именно в Задвери он встретил Инженера, получил карту и начал долгий путь к пониманию истины… Если это истина.

С такого расстояния Главец был едва различим. Но и так понятно, что городу досталось сполна в прокатившейся по Добрии войне. Белокаменная крепость лежала в руинах, деревянные предместья подозрительно почернели, – не иначе, выгорели.

– Жаль, мы подзорную трубу потеряли, – вздохнул Максим.

– Жаль, – согласилась княжна. Повела рукой влево. – А вон там должен быть Древец. Его не разглядеть отсюда, далеко. Да и глядеть нечего.

Она всхлипнула. Максим обнял ее за плечи, принялся лихорадочно придумывать слова утешения. Но придумать не успел: до гребня добрались Зира с Конгом.

– Что тут у вас? Ух ты… – вирийка уселась по другую сторону от Огницы. – Это Добрия, да? Красиво. Прошлый раз я ее и рассмотреть не успела, саблезубый меня скушал. Вот интересно: я же наверняка не мгновенно умерла тогда? И в этот раз вы говорите, что я была жива какое-то время. А я ничего не помню о своих смертях. Почему?

– Ты хочешь помнить? – Огница постаралась сказать это резко, насмешливо. Но понятно было, что скрывается за таким тоном не злость, а попытка скрыть слезы.

Зира подумала, пожала плечами.

– Нет. Если уж в нашей команде моя роль – умирать, то пусть я хотя бы не помню свои смерти. Хватит, что вы помните. Неприятно, наверное?

Максим хотел возразить, что она глупости сочиняет, нет у нее никакой роли, и умереть каждый из них может. Запнулся от внезапно блеснувшей мысли: а если Зира права? В свою «миссию» и «подарки» от эйвов он уже мало верил. Но в то, что все случившееся с ним – случайность, стечение обстоятельств не верил вообще.

Зато Огница на вопрос подруги ответила:

– Неприятно. Ты уж постарайся не умирать больше. Мне будет тебя… жалко.

Зира покосилась на нее, улыбнулась. И тоже обняла.

Так они и сидели несколько минут, обнявшись, прижавшись друг к другу втроем. О чем думали девчонки, Максим не знал. Он же размышлял об их общем сне-яви в Вирии. И о том, что мечты о спокойной счастливой жизни втроем нужно забыть. Как и мечту вернуться на Землю. Не будет в его жизни ни первого, ни второго. А будет… черт его знает, что будет! Как в той сказке: пойди туда – не знаю куда, найди то – не знаю, что.

Нарушил молчание Конг, когда ему надоело сидеть в стороне и глазеть на притихших товарищей:

– Маакс, Гница, куда идти?

– А, – спохватилась Огница, опять протянула руку, указывая: – нужная дверь вон там, прямо перед нами. Только прямо мы не пойдем, там рек много, болота и чащобы. Надо до Главца добраться, а дальше по дороге… если от дороги что-то уцелело, не заросла. Макс, как думаешь, сколько здесь лет прошло, после того, как мы на тарелке улетели?

Вопрос был хорошим. Максим наморщил лоб, прикидывая. По словам Гоэльта, в Вирии семь лет минуло со дня их с Зирой бегства. В Добрии между его первым и вторым визитами прошло два года. Если из семи вычесть два… Но верно ли это будет? Кто сказал, что время в Вирии и Добрии течет с одинаковой скоростью?

– Думаю... –