Барон Дубов. Том 7 - Михаил Капелькин

Перед моим лицом что-то мелькнуло несколько раз, но перед глазами всё ещё стояла Лакросса, склонившаяся над шеей княжны. Да и не только у меня. Пожалуй, сейчас куча зрителей к экранам прилипла. Хоть некоторые девушки фишку с обнажёнкой просекли почти с самого начала, но такого зрители наверняка ещё не видели… Хотя кто знает…

— Ко-о-оля-я-я! — позвали меня. — У тебя же есть заживляющие зелья? Или мазь?

Я встрепенулся, видение растаяло, как туман на рассвете. Все трое смотрели на меня, скептично изогнув брови и синхронно скрестив на груди руки.

Ну Лизка, ну обломщица…

Перенёс из кольца початый тюбик с мазью и три красные склянки.

— Последние, кстати, — буркнул, прожигая взглядом Лизу. — Так что постарайтесь больше не получать раны. А то и правда придётся Лакроссе всех облизывать.

— Р? — склонил набок голову Альфачик.

— Не тебя! — гаркнул одновременно с Лакроссой.

— Ау-у-у… — печально повесил голову Лютоволк.

— А как же ты? — подошла ко мне оркесса и оглядела раны. — Я могла бы…

— Само заживёт… — хохотнул я. — Так что облизывать меня не надо. Пока что…

Лакросса стрельнула в меня глазами, прикрыв губы ладошкой. Потом отняла её от лица и закусила нижнюю губу. Ух, чертовка… Аж кровь закипела от такого взгляда.

Когда с целебными процедурами было покончено, мы вернулись к нашей задаче. Я показал оркессе на протянутую длань безымянного короля эльфов.

— Надо сбить то кольцо.

Некое поле, сдерживающее наши способности, всё ещё действовало.

— Хм…

Девушка наморщила носик, прикидывая в уме, как это сделать. Затем вытащила сразу три стрелы из колчана и насадила их на тетиву. Раздался тройной свист, и большой палец с кольцом-обручем упал к нашим ногами.

Я осторожно поднял его кончик. Золотое кольцо блеснуло в упавшем сверху луче солнца, и на нём зажёгся частокол стройных белых букв.

— Коля, что ты видишь? — спросила княжна.

— Здесь надпись, похоже на эльфийском, — пожал я плечами.

— Не имеет ни начала, ни конца, ни верха, ни низа, — пробормотала Лиза, разглядывая безделушку на деревянном пальце и неожиданно топнула ножкой. — Блин, надо было сразу догадаться, что это кольцо!

— И раз уж вы догадались, то лучше положите его на землю, — произнёс новый голос.

— Ах ты ж, хитрая ж… — прищурился я, глядя на блондинистого Парнасова, входящего в тронный зал.

Он самодовольно ухмылялся своими тонкими губами, а за ним следовал десяток парней и девушек, настроенных крайне недружелюбно.

* * *

Краков

Примерно в это же время

Без защиты артиллерия успела дать ещё два залпа. Хотя правильнее будет сказать полтора. В последний залп стреляла всего одна пушка. Затем доносилась только ружейная пальба, но вскоре стихла и она. Артиллеристов смели полчища врага. Но свою задачу солдаты выполнили. Дали возможность барону Маститову, таинственному воину в окровавленной белой броне и командиру десантников, Егору Макарову, уйти незамеченными.

Город пылал. Доносились звуки беспорядочных выстрелов дирижаблей, автоматного и пулемётного огня, разрывов снарядов уцелевших пушек. Войска Императора и дружинники ещё дрались. Бой шёл где-то позади.

Троица вошла в разрушенный дом, к счастью оказавшийся пустым. Макаров поднялся по лестнице на третий этаж, затем забрался на четвёртый с помощью Маститова, так как лестница дальше была сломана.

— Мы близко, — сообщил хмурый десантник, вернувшись. — Но впереди не меньше десятка богомолов.

— Отсюда видно площадь? — спросил человек в белой броне.

Макаров покачал головой.

— В двух кварталах отсюда была старинная церковь, — произнёс барон Маститов, выглядывая в окно. Никого. От вездесущего дыма жгло глаза, от запаха гари саднило горло и нос. — Ты видел, Макаров? Она уцелела?

— Колокольня? — догадался десантник. — Видел. С неё будет хороший обзор. Но два квартала…

Воин в белом сидел на сломанном рояле, повесив голову. При словах десантника он поднял голову.

— Иного выхода нет, — сказал он. — Будем прорываться. Иначе артиллеристы погибли зря.

Через окно одной из квартир они перебрались в соседний дом. Благо в старом городе дома стояли так близко друг к другу, что можно было перешагнуть.

Следующий дом отстоял уже чуть дальше. Пришлось забраться на крышу и передвигаться от укрытия к укрытию: от трубы к трубе, от парапета к парапету. Где-то недалеко раздавался скрежет металла по камню. Здесь были богомолы.

Возле края находился выход на крышу. Хлипкая деревянная дверь висела на одной петле, и Маститов осторожно выломал её и перекинул через пропасть между домами. Они по очереди перебрались по ней и поднялись на конёк двускатной крыши. Металлический скрежет раздался совсем близко. Барон успел заметить, как из прохода, в котором он только что выломал дверь, вышло несколько богомолов.

До того, как одна из тварей повернулась в их сторону, Макаров дёрнул его вниз. Все трое, громко шурша черепицей, скатились вниз, за миг до падения оттолкнулись ногами от края и перелетели через переулок, попав в широкое окно этажом ниже.

— Твою мать… — прошипел Макаров. Осколок оконного стекла вонзился ему в ладонь. Сдерживая крик боли, он выдернул его из руки. — Стрелять не смогу. Есть зелье?

Маститов и второй спутник покачали головами. Зелья закончились.

— Чёрт с ним тогда, — десантник вытащил кортик и куском ткани примотал его к руке, — всё равно патроны почти кончились.

Получилось преодолеть целый квартал, прежде чем враг заметил их. Поднимаясь по лестнице на крышу очередного полуразрушенного здания, они напоролись на стаю богомолов. Полдюжины, если не больше. Твари тут же напали, и завязался короткий, но ожесточённый бой. Втроём, сменяя друг друга в узком пространстве, они быстро разделались с Саранчой, но последняя тварь успела издать лицевой пластиной ультразвуковой визг.

— Зараза… — ругнулся Маститов, проткнув мечом безликую голову. — Теперь они знают о нас.

— Тогда медлить больше нельзя.

После этого они сорвались на бег. Поднялись на крышу и с разбега перепрыгнули на соседнее здание. Затем на следующее. Впереди уже высился шпиль церковной колокольни.

— Быстрее, быстрее! — орал Макаров, на ходу орудуя кортиком.

Барон видел, как по соседним крышам наперерез им скачут богомолы Саранчи. Безмолвные твари с лезвиями вместо рук и ног. Словно дьявольские пауки.

Церковь стояла отдельно от остальных зданий. Пришлось спуститься на улицу, пересечь древнее кладбище