Егор Смирнов: каникулы в СССР. Том 1 - Валерий Юрич

Второе занятие прошло гораздо организованней и успешнее первого. Мальчишки слушали мои указания, старались следовать правильной технике и уже почти не дурачились. Примерно к середине тренировки подошел Серега Сомов и начал с интересом следить за нами, а под конец даже попробовал сам поработать с грушей. Одним словом, все сложилось гораздо удачнее, чем я поначалу рассчитывал.

Когда мы вышли из Серегиной сарайки, я заметил неподалеку Пашку Тимофеева, младшего брата Стаса. Он был старше меня на год, но роста примерно такого же. Да и телосложение у него, не в пример брата, было довольно щуплым.

Увидев меня, он быстрым шагом подошел и, протянув руку, поздоровался.

— Привет, Егор. Мне Стас сказал, что ты Никитину навалял, как следует.

— Мне просто повезло, Пашка, — уклончиво ответил я.

— Ну, не знаю. Простым везением такого урода не уделать. — Пашка недоверчиво покачал головой. — Я вот к тебе по какому делу, Егорыч. — Он немного помялся, а потом выдал: — Слушай, а можно мне с вами?

— В смысле «с нами»? — не понял я.

— Гулять в вашей компании хочу. Мне кажется, вы друг друга в обиду не даете. Не то, что некоторые, — добавил он нахмурившись.

— Это ты правильно заметил, Паш. Только вот в чем загвоздка. Ты подумай сейчас очень хорошенько и ответь всем нам. — Я намеренно повысил голос, чтобы слышали мои друзья, которые стояли неподалеку. — Ты такой же, как твои дружки или нет? Если кого-то из нас начнет бить Никитин или другой отморозок, ты убежишь или вступишься?

Пашка замолчал и задумчиво опустил голову.

— Вот то-то и оно, брат, — немного помолчав, сказал я. — Проще всего спрятаться за спинами других. Гораздо сложнее прикрыть собой друга. Вот когда ты точно решишь, что ты не тварь дрожащая, тогда и приходи.

Я развернулся и пошел к своим друзьям. Меня не заботило, что из-за этой своей выходки я могу потерять расположение Стаса. Трусы в компании мне были не нужны.

— Я готов вступиться за каждого из вас, даже если буду знать, что проиграю! — вдруг услышал я за спиной решительный и немного злой возглас Павла. — Но мне надо знать, что вы тоже не убежите, если на меня нападут.

Я медленно развернулся к Пашке и пристально посмотрел на него.

— Я точно не убегу. Кто еще, пацаны? — и я обернулся к своим друзьям.

— И я бегать ни от кого не собираюсь, — нахмурившись, ответил Серега Сабуров.

— И я! — крикнул Женька Андреев.

Остальные промолчали, но во взглядах у них было столько решимости, что они говорили лучше всяких слов. Только Серега Сомов смотрел на всех с хитринкой, не изъявляя особого желания присоединяться к общему куражу. Однако, это меня не особо волновало. В Сереге я был уверен так же, как и в себе. Мы с ним были знакомы уже пять лет и через многое вместе прошли. Несмотря на его довольно хитрый и изворотливый характер, он в конечном итоге никогда не бросал меня в беде, хоть и действовал чаще всего словами, а не кулаками.

— Вот тебе и ответ, Пашка, — улыбнувшись, ответил я. — И если ты серьезно насчет своего обещания, то добро пожаловать в команду!

* * *

Как и договаривался вчера со Стасом, ближе к трем часам я отправился на репетицию его группы. До районного дома культуры надо было добираться на автобусе, поэтому я прямиком направился на остановку. Через минут двадцать подъехал в автобус.

Когда я залез в подкативший желтый ЛИАЗ, то на меня нахлынули давно забытые воспоминания. Подходя к устройству для покупки билетов, которое было расположено на передней площадке прямо напротив дверей, я вспомнил, как любил выкручивать билетики из этой импровизированной кассы. Если повезет, я всегда занимал место у этого аппарата. И, когда очередной пассажир бросал в прозрачную прорезь пять копеек, я брался за круглую ручку и выкручивал для него ровно один билетик. При этом опущенные в эту кассу монетки двигались по конвейеру и со звоном падали в денежный ящик.

Выкрутив себе билет, я прошел в переднюю часть автобуса. Мне всегда нравилось стоять у большого окна, выходящего в кабину, и смотреть на панораму дороги. Вот и сейчас под несмолкаемый грохот разболтанных металлических дверей и других частей старенького автобуса, я с наслаждением следил за знакомыми с детства местами, мимо которых мы проезжали. Небольшие сельские магазинчики, аптека, больница, ясли, в которые я ходил. К моим пятидесяти годам от этого ничего не осталось. На их месте были пустыри, поросшие бурьяном. А сейчас это все вернулось вновь. И от этой окружающей красоты становилось как-то светлее на сердце.

К местному дому культуры я подходил со смешанными чувствами. Репетиция группы Стаса, которая, насколько я помнил, называлась «Контуженные логопеды», должна была начаться через пять минут. Я не совсем понимал, зачем он меня пригласил. Чтобы я просто послушал? Или же поучаствовал? Но, учитывая мой возраст, в последнее мне верилось с трудом.

Мимо вахтерши ДК я прошел без особых проблем. Ее действительно предупредили. Она вкратце объяснила мне, куда идти. Большего мне и не нужно было. Я в свое время частенько бывал в нашем доме культуры и хорошо помнил расположение всех помещений.

Комната, где проходила репетиция, находилась на втором этаже. Поднимаясь по лестнице, я вдруг услышал на верхней площадке голос Стаса.

— В райком? — несколько удивленно спрашивал он. — Интересно, и зачем тебя туда вызывают?

— Стас, я не знаю, — отвечал девичий, немного раздраженный голос.

Насколько я понял, это была Ленка Иванова, подруга Стаса и комсорг нашей школы.

— Может, мне с тобой съездить?

— Нет, Стас. На этот раз я одна.

— Что так? — тон Стаса изменился и стал холодно-отстраненным.

— Ты знаешь, — после непродолжительного молчания напряженно ответила Лена.

— Ничего я не знаю. Объясни, что происходит?

— Я тебе уже говорила, Стас. Ты просто меня не слышишь. Или отказываешься слышать. Эта твоя группа…

— Что не так с моей группой? — делая ударение на каждом слове, спросил Стас.

— Да у нее даже название под стать: «Контуженные логопеды»! — Ленку, наконец, прорвало. — Думаешь, ты сможешь построить карьеру в партии, если в твоей характеристике