Наследник пепла. Книга V - Дмитрий Валерьевич Дубов

А вот пауков Росси боялся, поэтому решил постепенно оттаскивать ребят из пещеры, потому что там, в темноте, сквозь которую даже его зрение не помогало ничего увидеть, что-то усиленно шуршало и шелестело, кто-то к ним явно приближался. Но, несмотря на то что он боялся, что его сожрут, бросать знакомых он не собирался, и дело было даже не в кровной клятве. Дело было в том, что он знал сам, что такое предательство, и не хотел становиться таким же.

Пауков было много. Несмотря на это, они пока держались на некотором отдалении от всех четверых, а затем и вовсе отступили. А из темноты появилось довольно жуткое создание: наполовину женщина, наполовину паук с посохом, причём, очень древним, вершину которого увенчивал грубообработанный кристалл.

И сама женская часть, да и паучья, были больше похожи на скелет, нежели на плоть, наполненную жизнью. Это создание уже давным-давно было мертво, но всё ещё не могло умереть.

И вот это нечто уставилось на троих лежащих без сознания друзей.

— Не тронь их, — сказал Росси.

— Я и не трогаю, — проговорило существо. — Они проходят испытание.

— А я почему не прохожу? — внезапно даже для себя поинтересовался Росси.

— Потому что ты пойдёшь на обед, — всё так же меланхолично проговорила женщина-паук.

— Что? — Росси замер и поднял на неё глаза, наполненные ужасом.

— Да ладно, шучу я, — проговорила эта наполовину женщина, наполовину паук. — Ну подрастеряла я умение смешно шутить за последние несколько сотен тысяч лет. Что ж поделать? Сиди и жди. Ничего с твоими друзьями не случится, — тут она немного помедлила и добавила: — Если, конечно, пройдут испытания.

— А если не пройдут? — спросил её Росси.

— Молись, чтобы прошли, — ответила на это женщина-паук.

Некоторое время Джузеппе Росси просто сидел и ждал, когда кто-нибудь из ребят придёт в себя.

Периодически ловил на себе плотоядные взгляды женщины, расположенной на паучьем основании.

Первым в себя пришёл Тагай и посмотрел на полуженщину-полупаучиху. Причём, без всякой боязни или отвращения.

— Как я могу к вам обращаться? — спросил он.

— О-о-о, — проговорило существо, — у меня много разных имён, но, наверное, самое подходящее для меня будет Йорогума.

— Йорогума, — проговорил Тихомир. — Очень приятно. Меня зовут Тагай.

Йорогума кивнула.

— Скажите, пожалуйста, — спросил её Тагай, — почему вы вообще решили нам дать подобное испытание?

— Ну как тебе объяснить? — Йорогума плотоядно усмехнулась. — Честно говоря, я бы и не давала вам никаких испытаний. В прошлый раз вы приходили убивать моих зверушек, и говорить с вами было не о чём. Но в этот раз вы пришли и помогли.

Она на некоторое время задумалась, склонила голову на бок и посмотрела в ту сторону, где мы разгребли завал.

— Можно сказать, спасли нас. Хотя могли бы дождаться, пока мы все тут передохнём. Затем просто собрать все панцири, всю паутину, что вам нужно. Но нет, вы полезли нас спасать, не заботясь даже о том, что могли бы заплатить за это жизнью. Поэтому пусть вы и не высшие демоны, но хотя бы сила духа, сила веры у вас есть, и она на высоте. И в этом каждый из вас удостоился испытания.

Следом за Тагаем пришёл в себя Костя. Бледный, с какими-то квадратными глазами, задыхающийся, машущий рукой, будто сжимал в ней меч.

— А тебе что почудилось? — спросил его Тагай.

Костя рассказал про выбор, данный ему матерью.

— И что ты выбрал? — спросил ещё более заинтересованный Тагай.

— Я выбрал Миру, — ответил Костя. — И выбрал то, что людей нужно судить по их поступкам, а не по чистоте крови и прочему, не по принадлежности к какому-то определённому роду. Вот, Витя, — он указал на дёргающегося во сне фон Адена. — Нормально же со мной общается? С тем же Артёмом, которого все считают предателем. Его вообще ничего не смущает. Я хочу быть, как он. Поэтому почему я должен опускаться до каких-то предрассудков? Так же не бывает, чтобы человек был не прав только по своему рождению.

— Ну да, — согласился Тагай, — не бывает.

— Что ж, — проговорила Йорогума, — получается, ты слишком легко прошёл своё испытание.

— Ну как сказать «легко»? — Костя уставился на паучиху, как будто только что заметил её, но тоже не выражал ни ненависти, ни брезгливости. Она ему казалась совершенно нормальной. — Это же был выбор, альтернативным вариантом которого было принятие в семью матери, признание меня чистокровным демоном.

— Ага, понятно, — чуть ли не в один голос сказали Йорогума и Тагай, но закончил только Добромыслов:

— Детская травма налицо.

Последним в себя пришёл Виктор фон Аден. Причём он не просто пришёл в себя — он остался в том боевом раже, которым был и без сознания. Он сразу же вскочил на ноги, бросил взгляд на Йорогуму и тут же начал формировать какой-то сгусток пламени. Тагай бросился к нему:

— Витя, не-не-не-не, стой! Погоди! Это всё свои! Всё нормально, всё хорошо, остановись!

А затем повернулся к полуженщине-полупаучихе:

— Мы все прошли твоё испытание, госпожа?

— Прошли! — согласилась та. — Но все очень странным способом.

И после этого она подошла к Тагаю, который стоял ближе всего к ней, и внезапно склонилась на передние лапы, протянув Тагаю свой посох:

— Примешь ли ты, Тихомир Добромыслов, от меня этот посох?

Тагай уже хотел взять его, но тут рука его дрогнула.

— А чем это закончится?

— Конкретно для тебя? — усмехнувшись, проговорила Йорогума. — Это закончится увеличением твоей силы, ну и покровительством некой весьма влиятельной особы.

— Так-так-так, — проговорил Тагай, глядя на свои слегка дрожащие пальцы, тянущиеся к посоху. — А чем эта особа занимается?

— О-о-о! — протянула паучиха с женским торсом. — Она прекрасно плетёт ментальную паутину.

— Кажется, я знаю, о ком она говорит, — сказал Росси. — Некогда богиня-паучиха, специализирующаяся на развитии ментальных способностей, взяла, так сказать, под своё покровительство клан селекционеров. Но, увидев, на какой путь они свернули, отказалась от этого и сказала, что они недостойны быть носителями её силы. И вот сейчас, судя по всему, она нашла себе другой род,