Крест за Базарджик - Андрей Владимирович Булычев

«Часовой! А это шатры! Заметил?!»

Гончаров, сжимая в правой руке кинжал, чуть приподнялся, чтобы прыгнуть навстречу опасности. На его локоть легла рука Марка и, стиснув его, тихонько дёрнула вниз. Опустившись и прижавшись к земле, Тимофей лежал на ней чуть дыша.

«Тихо-тихо, всё хорошо, никто никого не заметил, иначе тут бы стоял такой тарарам!» – успокаивал он сам себя.

От большой серой тени отделилась поменьше и пошла в сторону костра.

– Быстрее, – выдохнул в ухо Марк, и они, привстав, перебежали к шатру. Следом за ними метнулись остальные из их пятёрки.

«А вот за этим шатром виднеется ещё один, и в каком же из них старший караула?» – оглядывая сереющие тени, лихорадочно думал Тимофей.

Из левого раздавался храп и бормотание.

«Похоже, тут общий, для всего караула, – прислушиваясь, решил он. – А вот в этом совсем тихо, похоже, начальство изволит одно опочивать, с полным, так сказать, комфортом и со всеми удобствами».

– Сюда, – прошептал он, показав на правый шатёр кинжалом.

На цыпочках, малыми шажками, они приблизились к входному пологу. От костра донёсся смех и голоса нескольких человек. Похоже, отошедший от шатра часовой занял стоявших там разговорами. На руку! Ощупывавшие стену шатра пальцы нашли сначала шов, а потом и край полога. «А вот и проход». Тимофей потянул полог в сторону, и в открывшуюся щель нырнул Смирнов. Следом за ним, пригнувшись, пролез Очепов, а потом и он сам с Чановым. Впереди что-то звякнуло, раздалось бормотание и вскрик, перешедший в глухой стон.

«Только бы не прибили», – мелькнула мысль.

Пыхтя и тяжело дыша, двое драгунов подтащили ко входу грузное тело.

– Ваня, вяжи, – прошипел Смирнов. – Ах ты! Брыкается, сволота! Да вяжи ты его! В рот мы ему уже тряпку засунули.

Под навалившимися Фролом и Марком извивался, мыча, турок. Рыжий врезал ему пару раз кулаком в бок, но он всё не сдавался.

– Hey! Ne var orada?![25] – послышалось от костра, и в сторону шатров пошла одна из фигур.

– Лучше без шума, пока этого не утащили, – прошептал Тимофей и вместе с Лихачёвым шагнул навстречу турку. В левой руке пистоль, правая сжимает кинжал. Шаг, ещё шаг. Подходивший часовой встревоженно крикнул, и в воздухе раздался щелчок взвода курка. Тимофей, подобравшись, резко прыгнул вперёд.

Ослепительно ярко сверкнуло пламя, и тут же громыхнул выстрел. «Я убит?! Нет!» Лезвие камы вошло более чем наполовину в грудь часовому. Хрип, еле слышный стон – и тело упало на землю.

– Ура-а! – раздался рёв двух десятков голосов. Драгуны, залёгшие в паре десятков шагов от костра и держа наперевес ружья с примкнутыми к ним штыками, ринулись вперёд.

– А-а-а! – выскакивали с криками из шатра турки.

Вскинув пистоль, Тимофей разрядил его в их сторону. «Бам! Бам! Бам!» – ударили выстрелы драгун из его пятёрки. Вырвав из кобуры второй пистоль, разрядил и его. Мимо протопали первые драгуны из цепи.

– Иваныч, живой?! – воскликнул, останавливаясь, Блохин. – Ранен?!

– Живой, Лёня, живой, – ответил Тимофей. – Осипа глянь. – Он кивнул на лежавшую неподвижно фигуру.

Друг подскочил к телу и с натугой перевернул его на спину.

– Всё, готовый, – перекрестился он, стянув с головы фуражную шапку. – Упокой душу, Господи, раба Твоего…

На берегу мелькали тени, сверкали в отблесках костра штыки на ружьях. Справа, там, где стоял ворот с намотанным на него тросом, бухнул один, за ним второй выстрел, и вот ударила их целая россыпь.

– Двое часовых там было, – прибежал с докладом Еланкин. – В нас стрельнули, и мы им в ответ, одного пулей сбили, а второго Стёпка догнал и штыком. У нас ни в кого не попали.

– Взвод, всем осмотреться! – скомандовал, вытирая пучком травы лезвие камы, Гончаров. – Чанов Иван, язык живой?

– Живой, вашбродь! – донёсся ответный отклик. – Да мы тут навалились на него, он же брыкался, считай, что прикрыли.

– На коня его! – распорядился Тимофей. – И Осипа забираем! Клоков, пошли за мной! – позвал он пробегавшего мимо драгуна.

На берегу высилась деревянная конструкция, отдалённо напоминающая огромную, перевёрнутую на бок шпульку от ниток с торчащими перекладинами. На противоположный берег уходил от неё канат толщиной с руку.

– У тебя ведь палаш? – спросил у Клокова Тимофей. – Руби им канат, а потом в воду его. Из костра возьмёшь горящие поленья и потом сам ворот подпалишь. Всё ясно?

– Так точно, ваше благородие! – рявкнул драгун и, выхватив палаш, рубанул им по канату.

– Пеньковый, толстенный, – уважительно проговорил прапорщик. – Такой и палашом за раз не перерубишь, а уж тем более саблей. Смотри, Семён, чтобы хорошо ворот разгорелся, – произнёс он, глядя на противоположный берег. – Вон какая там суета поднялась. Кричат, мечутся. Им бы сюда всей массой подскочить, а уже никак. Во всяком случае, пока. Ночь и даже часть дня у нас есть, но вот потом они всё равно что-нибудь придумают и наведут переправу. Значит, нужно ждать погоню.

Драгуны подогнали коней к берегу и, обыскав лагерь, прихватив трофеи, оседлали их. Пылал, разгораясь на берегу, паромный ворот. В его свете темнели на расстеленном пологе тела восьмерых турок.

– Уходим! – бросил, разворачивая коня, Гончаров. – Пятёрка Ярыгина идёт головным дозором. Остальные за мной!

Через пару часов взвод был в своём лесном лагере.

– До рассвета ещё пара часов, – прикинул Тимофей. – Копаем могилу, хороним Гордеича и уезжаем! – распорядился он. – Торопись, братцы! Неизвестно, когда турки очухаются и за нами бросятся. Но погони ждать точно нужно, мы тут на их земле и хорошо наследили.

Лопаты с собой не было, и подрывали землю палашами. Провозились до зари.

– Прощай, Осип Гордеевич, – произнёс, стоя у могилы, Гончаров. – Прости, что не уберёг. Прими, Господи, в небесные чертоги Твоя православного воина Осипа. – И перекрестился.

– Вечная память рабу Божьему Осипу! – напевно провозгласил Блохин.

– Вечная память, вечная память, – произнесли хором стоявшие вокруг драгуны.

– По коням! – натягивая на голову фуражку, бросил Тимофей. – Порядок следования у нас пока прежний. Ярыгин со своими в головном дозоре! Ваня, на тебе и Фроле лично язык. Глаз с него не спускайте. Вон он какой кровью нам достался.

Глава 8. Погоня!

Взвод возвращался тем же путём. Тимофей поторапливал людей, словно спиной чуя опасность. Знакомой уже дорогой шли быстро. Миновали протяжённое Варненское озеро, село у Белославского решили не обходить, и дозор проскочил его на рысях, осматривая.

– Ваше благородие, только местные, – доложился Ярыгин. – У жителей спрашивали, говорят, что уже неделю турки не заезжали.

– Заходим, – распорядился Тимофей. – Час