Пепел и Тьма - Павел Барчук

Отпустил с миром их души, чтоб на месте деревни не появилось что-то очень плохое, и отправился в ближайший город, надеясь найти там хоть какие-то следы. Раз Норы не нашлось среди убитых, значит, она должна была находиться среди живых. И там я узнал, что страшного некроманта, которого так отчаянно искали Гончие, поймали. Это оказалась девушка. Моя сестра. Вся империя ликовала…

Горькая усмешка исказила губы Леонида.

— Нора специально поддерживала уверенность Гончих, что она и есть тот самый некромант, который им нужен. Она хотела спасти меня, Малёк. Сделать так, чтобы они больше не искали некроманта из пророчества. Чтобы я был в безопасности, пока ее…

Леонид в который раз замолчал. Было очень заметно, что ему этот рассказ даётся с трудом. Даже Охотник какой-то неспокойно завозился, чувствуя настрой некроманта.

— Нору сожгли на площади. — Резко продолжил он. — На центральной площади города, где собралась толпа, жаждущая зрелища. Я был там. Я видел это. Среди ликующей толпы горожан, которые радовались мучительной смерти ужасного некроманта, я стоял и смотрел, как горит моя сестра. Маги использовали не обычный огонь. Это была воплощённая Сила Красных.

Лицо Леонида исказилось от боли и гнева.

— Я не выдержал. Я сорвался. Что-то внутри меня умерло и ярость, которую я так долго сдерживал, вырвалась наружу, сметая всё на своём пути. Я бросился на помощь Норе, но было уже слишком поздно. Единственное, что мог сделать, это отомстить. Я поднял все кладбища в округе. Все. Мертвецы повалили на площадь, как неудержимый речной поток. Гули, мертвяки, упыри, стрыги и даже личи, поднятые из самых глубоких склепов…

Некромант посмотрел на меня. В его глазах пылал дикий огонь. Честно говоря, стало даже как-то не по себе. Я буквально кожей ощутил волну некой Силы, исходившей от Леонида. И да, она реально была велика. Мое сознание готово было вопить от ужаса, корчиться и молить о пощаде. А ведь он даже не на меня сейчас злится…Могу представить, что творилось в том городе…

— Моя сила… она была слишком велика. Я не контролировал её. Я просто… выпустил всё, что накопилось внутри. Город погрузился в хаос. Я не остановился, пока каждый, кто был причастен к смерти Норы, не пал. Впрочем, те, кто не причастны… Они тоже погибли. Почти все.

Леонид сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться, но его руки еле заметно дрожали. Некромант тяжело вздохнул и… сел на Охотника. Твою мать! Он просто сел на него, как на коврик! И самое главное, что эта свирепая тварь даже не дернулась.

— Нору спасти не удалось, — голос Леонида снова стал глухим, полным скорби. Некромант смотрел на меня, и в его глазах отражалась вся боль, которую он пережил. — Я снял ее с костра, но она умирала. Её тело было истерзано огнём, а душа… душа Норы угасала…Тогда, на пороге смерти, я взял её дух и заключил его в единственное существо, которое оказалось под рукой. На казни были не только взрослые, но и дети. И да, их смерть на мой совести. Одна девочка… Маленькая… Она принесла с собой питомца. Горностая…

Моё сердце ёкнуло, подпрыгнуло, а потом снова забилось, но гораздо быстрее, чем прежде. И еще, кажется, у меня глаза полезли на лоб. Но это не точно.

— Подожди… Болтун⁈ — Выдохнул я. Такой поворот был охренеть насколько неожиданным. — Мой горностай это — Нора? Девочка? И ей… почти сто лет? Мозг отказывался это переваривать.

Леонид кивнул, его взгляд был сосредоточен на мне, словно он наблюдал за каждым моим движением, за каждой эмоцией.

— Да, Малёк. Болтун — моя сестра. Она жива, в какой-то мере, благодаря мне. Но это не та жизнь, которую Нора заслуживает. Я поступил эгоистично в тот момент. Мне нужно было ее отпустить, а я не захотел. Но давай пока вернемся к событиям, связанным конкретно со мной…После того, что произошло в городе, я отправился мстить дальше, — продолжил Леонид. — Император собрал всех оставшихся Гончих. Они устроили мне ловушку. К сожалению, кольцо, к которому был привязан Охотник оставалось у них. Это… Скажем так, помогло Гончим. Они поймали меня и убили. Уже без показательных сожжений на площади, чтобы не рисковать. Слишком много было шума после того, что я сотворил с тем городом.

Леонид вскочил с Охотника, его взгляд стал почти безумным.

— В момент своей смерти я проклял императора и весь его род. Всю империю. По сути, связал Безмирье с миром людей. Именно поэтому там, в ваших городах, теперь сыпется пепел, Малёк. Это проклятие, которое я, умирающий некромант, наложил на вас всех. Это след моего гнева, моей боли, которая не утихала и после смерти.

Леонид сделал шаг ко мне, и я чисто на автомате отшатнулся, чуть не свалившись с того дубка, на котором сидел. От некроманта исходила нереальная мощь. Это была древняя, жуткая Сила, рядом с которой я почувствовал себя крошечным и незначительным.

— Теперь ты знаешь. Знаешь, кто я, и почему мы здесь. Проклятье связало в том числе и меня. Я не могу уйти в Серые пределы.

— Эм… Прости… Куда? — Переспросил я. — Есть еще что-то?

— Попробую объяснить. Безмирье — это не просто пустошь, Малёк, это — мир некромантов. Наше владение. Владение Серой Госпожи, или, как вы её называете, Смерти. Здесь мы черпаем свою силу. Серые пределы — это… чтоб было понятно, считай, что это Рай для таких как я. Так вот…Твоя задача, Малёк, — научиться некромантии. Полностью перенять все мои знания, всю мою силу. Стать тем, кем должен быть я. И снять проклятие, которое наложено мною. Именно оно не даёт мне умереть окончательно. Я устал, Малёк. Ужасно устал от этого вечного существования и от злости, пожирающей меня изнутри. Я хочу освободиться, освободить Нору и вместе с ней уйти. Но пока действует проклятье, сделать это невозможно.

Я сидел молча, бестолково хлопая глазами, оглушенный откровениями Леонида. Особенно той частью, в которой предполагается мой карьерный рост в профессии некроманта. Скажем прямо, это совсем не то светлое будущее, о котором я мечтал.

— Все это, конечно, очень здорово… — Начал издалека, чтоб не нервировать Леонида. По-моему, он итак был немного на взводе. — Но если я научусь, прийму твою силу и вся вот эта хрень, то, получается, что тогда Гончие будут бегать уже за мной.

— Не будут. Вернее… Потом не будут. Сначала,