Хуррит 2 - Ивар Рави

всадникам, зашёл справа от основной массы колесниц. Энок со своим отрядом спешно протрусил в сторону левого холма — вся масса войск покатилась навстречу противнику. Войско неприятеля тоже пришло в движение — до нас донеслись еле слышные звуки их рожков или зармачей.

Постепенно набирая скорость, поднимая пыль, колесницы во главе с Шутарной устремились вниз к лощине. Пришлось перейти на галоп, чтобы не отставать — расстояние стремительно сокращалось. Когда до сангаров оставалось около ста метров, они пустили первые стрелы — как и у нас, основную массу воинов составляли лучники на колесницах. Шутарна и остальные прикрылись небольшими, круглыми щитами и, резко натянув поводья, остановили колесницы — начался беглый ответный огонь из луков. Из неприятельских рядов вырвались всадники, на скаку вытягивая руки с мечами.

— В атаку, — выхватив меч, пришпорил кобылу. Всадников у противника было меньше, хотя по числу лучников он превосходил значительно. Моё внимание привлёк сангар с тюрбаном на голове, скакавший во главе отряда. Пустил лошадь наперерез — мы сшиблись на всём скаку, я едва не вылетел из седла. С ужасным грохотом, криками и ржаньем, рядом со мной происходили столкновения хурритов с сангарами. Пыль, поднявшая от копыт, на какое-то время сделала воздух мутным. Увидев оскаленное лицо противника, интуитивно пригнулся, и меч со свистом рассёк воздух над головой.

Напиравшие сзади всадники с обеих сторон, вдавливали нас в ряды друг друга. Лошади, гарцуя на месте и обезумев от этого хаоса, не давали нанести акцентированный удар. Впервые я потерял нить боя, полуослепший и практически оглохший. Дважды я едва не достал противника мечом, но сзади напирали всадники, и оба раза удар не достиг цели. Под копытами валялись раненые и убитые: в отличие от меня, сангары и хурриты воевали верхом не первый раз.

Нанося удар противнику с правой стороны, боковым зрением увидел, как на меня обрушивается меч. В самый последний момент, когда похолодела спина, клинок неприятеля встретился с другим — один из хурритов слева успел подставить свой меч и одним движением задеть руку противника. Я ещё несколько раз попробовал дотянуться до ближайшего воина, и мне удалось задеть незащищённую шею сангара.

Оскаленные лошадиные морды, звон клинков, пыль и крики людей — всё слилось в сюрреалистическую картину, когда уши услышали пронзительные короткие сигналы к отступлению.

Я зря беспокоился услышат воины сигнал к отступлению или нет: хуррит, спасший мне жизнь, дёрнул поводья моей кобылы, заставляя её развернуться. В этот момент по его спине пришёлся удар сангара.

— Сука, — чуть не обняв шею лошади, я умудрился вонзить свой меч в глаз противнику. Хуррит начал сползать с лошади, выронив меч, рывком сдёрнул слабеющее тело своего спасителя, перекидывая его через круп своей кобылы. Отступающий по сигналу поток хурритских всадников, увлёк за собой. Едва удерживаясь в седле без стремян, удалось выскочить из плотной массы всадников и направить лошадь в сторону лагеря.

Успел заметить, как сангары клюнули на ловушку — колесницы хурритов развернулись и «удирали», заманивая противника в лощину. Подскакав к лагерю, передал раненого на руки фуражирам — в этот момент прозвучало два длинных пронзительных сигнала.

Прекратив «бегство», архи хурритов стали осыпать противника градом стрел, а земля задрожала под копытами двух резервных отрядов.

— В атаку, — развернув кобылу, поскакал на юг, чтобы своим отрядом запереть ловушку и отрезать сангарам путь к отступлению. Пыль, поднявшаяся над лощиной от тысяч копыт и колёс арх, значительно ухудшила видимость. Но я успел заметить, как из ловушки вырвался десяток всадников сангаров, стремительно летевших на юг.

Пришпорив лошадь, поскакал наперерез — меня поддержала пятёрка хурритов, остальные уже вступили в бой с отступающими врагами. Меч я свой выронил, когда спасал раненного хуррита, но кинжал находился за поясом.

Сангаров мы перехватили почти у выхода из лощины — успей они подняться на холм, и перед ними открывалась широкая равнина. Своё минимальное участие в основном бое компенсировал здесь — когда до предводителя беглецов осталось около метра, вскочил ногами на круп лошади и прыгнул на противника. От неожиданности сангар не успел выставить руку с мечом, мы покатились под копыта и чудом оставшись невредимыми. Сделав два или кувырка по земле, я вскочил — сангар поднимался на ноги, нащупывая свой меч. Ещё один противник соскочил с лошади и кинулся на меня: увернувшись от его замаха, я наслаждением всадил ему кинжал в брюхо, чувствуя, как руке становится тепло.

Вышибленный мной из седла сангар бросил свой меч и упал на колени. Чувствуя неимоверную усталость, отбросил ногой в сторону его меч и только тогда поднял голову. Троим сангаром удалось вырваться — они уже находились на расстоянии двухсот метров. Ещё трое были убиты, остальных взяли в плен.

— Арт! — молодой воин хурритов, соскочив с лошади, сноровисто перевязал руки моему пленнику. Он что-то говорил, в голосе слышалось одобрение и уважение. Подняв меч сангара, хуррит протянул его мне рукоятью вперёд. Обратил внимание на отделанный серебром рукоять оружия — пленника я взял не из обычных воинов.

Ещё около сотни вражеским всадником удалось вырваться из окружения — группами по несколько человек, они стремительно уносились на юг, нахлёстывая лошадей. Но победа оказалась ошеломительной — не было на памяти хурритов такого потрясающего разгрома противника. Только ближе к вечеру хурриты закончили подсчёт убитых, раненых и пленных.

Сангары потеряли убитыми и ранеными две тысячи тринадцать человек. Ещё больше трёх сотен было взято в плен. Ни одна вражеская колесница с лучниками не смогла вырваться из нашего «котла». Сами хурриты при сражении потеряли убитыми и ранеными сто двадцать восемь человек. Большинство раненых с обеих сторон можно было считать безвозвратными потерями — медицины как таковой не существовало. Тяжелораненных сангаров добили сразу, так было гуманнее.

Этаби получил лёгкое ранение в руку — умирающий сангар успел нанести несильный удар. Кольчуга Шутарны спасла ему жизнь, правитель радостно показывал свои доспехи с тремя застрявшими стрелами. Всех пленников согнали в кучу и поставили стражу — прямо на поле боя хурриты собирались праздновать победу.

Когда за мной и Этаби пришёл посыльный от Шутарны, я испытывал угрызения совести. За весь бой я нанёс всего один смертельный удар, хотя видел, как крутились рядом мои воины, круша всадников сангаров.

— Поготока, Арт, — в шатре Шутарны было тесно. В этот раз хурриты приветствовали меня гораздо теплее, поднимая медные кубки с каким-то пойлом. Сунули кубок и мне — пришлось выпить залпом под одобрительные крики военачальников. Из всей массы хурритов, лишь