Сделай сам 4 - Константин Николаевич Буланов

Александрович, отрезая мне последнюю возможность отступиться от задуманного. Хотя, даже отверни сейчас в сторону наш катер, остальные продолжили бы свой путь. Ведь все планы уже 1000 и 1 раз были обсуждены и согласованы до самой последней мелочи. Теперь же оставалось лишь претворить в жизнь достигнутые с ирландцами договорённости. — И я прошу прощения за то, что втянул тебя во всё это. Но пока не свершится месть, я не смогу жить в мире.

Мир — как много в этом слове для сердца русского слилось. Всё же мы всегда мечтали о мире.

Кто бы что там себе ни думал и не воображал в своих больных фантазиях, весь мир мы под себя, конечно, даже не планировали брать. Ни в отгремевшей войне, ни в какой другой. Нафиг оно нам надо — о чужих проблемах головой страдать! Что называется, своих всегда хватало выше крыши.

И даже с наступлением столь долгожданного мира, до которого страна дотянула-таки, не сорвавшись в пропасть революции, проблем особо меньше не стало. Как раз наступило время, когда возникла необходимость выигрывать мир вслед за войной.

Хотя, по лезвию ножа пройти нам всё же пришлось. В мае 1920 года совсем чуть-чуть не хватило, чтобы пламя революции полыхнуло не только в Петрограде, но и по всей стране.

Что наши дорогие союзнички, что немцы вовсю старались раскачивать у нас народное недовольство, для чего питательной среды имелось так-то вдосталь. Того же Ленина со всей его камарильей через всю Германию и Швецию всё же провезли в опломбированных вагонах. Но до Финляндского вокзала его поезд не доехал.

Какие-то «неизвестные ухари» тормознули состав еще на территории Великого княжества Финляндского, да и расстреляли всех ехавших в нём мужчин.

Что? Жёстко? Жестоко?

Так порой только так и можно спасти мир внутри своей страны. Правда, именно после этой самой расправы едва и не полыхнуло до небес. Все заводы в Петрограде встали. Всевозможные стачки и митинги не умолкали месяца три. Народ требовал кардинальных изменений жизни. И, честное слово, если бы в самой Германии не полыхнуло что-то очень похожее, могло и у нас окончиться всё революцией народной. А так с политической карты мира исчезла только Германская империя. Ну и Австро-Венгерская тоже, конечно же.

Да! Вы не ослышались. Война закончилась. В июле 1920 года в ходе тяжелейшего штурма пала Вена, что несколько снизило народные волнения у нас в стране, а 19 сентября капитулировала Германия.

Да, последний год войны стоил всем сторонам конфликта немалых жертв и очередных миллиардных расходов. Но в конечном итоге мы одержали верх, мы победили.

— А вот и они. Строители победы, — чтобы хоть чем-то разнообразить повисшую в салоне катера тишину, обратил я внимание своего собеседника на громады четырех британских супердредноутов, что в компании дюжины эсминцев стояли на якорях в устье Темзы. Наши катера как раз проходили мимо них, так что все находящиеся на борту имели отличную возможность рассмотреть в иллюминаторы во всех подробностях представших нашему взору морских гигантов. — Кто бы мог подумать, что именно они столь сильно поспособствуют скорейшему наступлению мирных времён. — Ничего не скажешь, отличились эти корабли. Но, как я сейчас полагал, знай заранее британцы, что именно их успех не позволит довести революционную ситуацию в России до логического завершения, сами бы, небось, порезали бы на металлолом всех четырёх ещё на стапелях.

Немцы, разгромив в сражении у Доггер-банки почти все линейные крейсерские силы Королевского флота, было решили, что теперь-то их собственные линейные крейсера смогут поиграть в рейдеров на транспортных коммуникациях Атлантического океана. И после проведения должного ремонта выпустили те на охоту.

Не всех они, конечно, отпустили «попиратствовать». Лишь 5 наиболее устаревших кораблей подобного класса ушли «резать торгашей», поскольку их более современные собратья по флоту обладали уже достаточными бронёй и вооружением, чтобы стоять в одной линии с полноценными линкорами, случись генеральное сражение флотов.

Вот тут-то англичане и отыгрались в полной мере за свои былые потери!

Это, конечно же, держалось в большом секрете, но на тот момент в состав британского флота уже были приняты все 4 новейших сверхдредноута типа «Худ», способных развивать скорость в 31 узел, а то больше. То есть убежать от них могли бы разве что самые шустрые эсминцы. И более никто.

К тому же, в отличие от всех прежних английских линейных крейсеров, эти обладали действительно толстой бортовой бронёй — более солидной, нежели многие линкоры 1-го и 2-го поколений. А потому встреча разбежавшихся поодиночке немецких рейдеров с этой неразлучной четвёркой закономерно каждый раз оканчивалась утоплением очередного немца. Ведь, помимо превосходства в скорости и отличной броневой защиты, «Худ», «Родни», «Ансон» и «Хоу» отличались весьма мощным артиллерийским вооружением — восемь 381-мм орудий главного калибра каждого из них не оставляли противнику ни тени шанса на спасение.

Почти 3 месяца они гонялись за немецкими броненосными рейдерами по всем морям и океанам, покуда не отловили тех с обязательным последующим спроваживанием на морское дно. Лишь «Зейдлиц» смог ускользнуть в ночи от этих «океанских гончих» и после интернироваться в США, став, впрочем, очень скоро трофеем американцев, вступивших таки в войну на стороне Антанты. А чего бы им было не вступить, если основная работа уже была сделана другими, и как раз подступал момент начала дележа немецкого пирога? Что называется, любое поле боя всегда остаётся за мародёрами.

Параллельно с этим англичане, наконец-то, по прямому назначению применили свои авианосцы. Зря я им, что ли, суда и самолёты продавал?

Подведя их под прикрытием Гранд Флита поближе к главной военно-морской базе немцев в Северном море — Вильгельмсхафену, англичане выпустили в атаку 64 крылатых торпедоносца, которые добились утопления на местах стоянок 4 вражеских линкоров и повреждения ещё 5.

Это в свою очередь совершенно точно ставило крест на возможности проведения генерального сражения двух флотов и потому паникующие германские адмиралы вновь решили попытать счастья в рейдерских действиях своих оставшихся линейных крейсеров. Тем более что те уступали новейшим британским сверхдредноутам лишь в максимальной скорости хода. А потому при встрече 1 на 1 или же 4 на 4 вполне себе могли помять бока сопернику. Но этот шаг не оценили экипажи данных крейсеров, восстание которых, вылившееся по итогу в начало революции в Германии, и стало той последней каплей, что сподвигло немецкое руководство на заключение перемирия со странами Антанты.

Всё же если даже в России с Францией и Англией наблюдалась очень критическая ситуация с нехваткой продовольствия, отчего в крупных