Сердце Дракона. Часть III - Кирилл Сергеевич Клеванский

Энергия из вихря начала постепенно просачиваться в него, притягиваясь к его внутреннему источнику, как мотылек к пламени. Он чувствовал, как она течет по его энергетическому телу, прокладывая все новые и новые пути и открывая меридианы даже там, где казалось нелепым и ненужным их появление.

Каждая частица заемной энергии сливалась с его собственной, все усиливая и усиливая её. Эта сила не просто наполняла его, она становилась им — его кровью, его дыханием, самим его существом.

Сияние далеких звезд, которые раньше нелепо вращались вокруг, начали выравниваться, сливаясь в едином потоке, который заспешил к своему неожиданному визитеру. Как будто Хаджар стал маяком, единственным светочем в этой бесконечно огромной и столь же — пустой буре энергий. И чем больше энергии он поглощал, тем более могущественным он себя чувствовал, словно звезда, питающаяся космической материей, становясь все ярче и больше с каждым мгновением.

Притяжение вихря и пульсации его внутреннего источника нашли баланс, равновесие. Он больше не поглощал энергию Реки Мира, а сам стал ею. Растворился внутри, исчезнув посреди безграничного потока сила. Границы между ним и сиянием звезд путей начали размываться, пока не перестали существовать. Не было Хаджара и Реки Мира, осталась лишь она одна — Река Мира.

И если бы кто-то в этот миг увидел лежащее в пруду тело генерала, то заметил бы, как лишь ярче и ярче загоралось тело Хаджара. Как каждая клеточка его плоти наполнялась сиянием чистой энергии, а воды вокруг все туже смыкались над уходящим на дно генералом.

И так, до тех пор, пока идеально гладкую поверхность пруда не разбил яростный поток гейзера, ударившей столпом воды под самый свод пещеры. И там, где только что в темноту, растворяясь среди света звезд, падал человек, на мгновение свился кольцами могучий дракон, чья чешуя — лучи далеких звезд.

Но наваждение исчезло, оставив после себя лишь человека, сидящего в позе для медитаций. Он медленно и плавно, напоминая перо, парящее в штиле, опустился на ложе из кувшинок.

Глаза его были закрыты, руки покоились на коленях, а одежды, на которых теперь среди парящих сияющих облаков дельфинами ныряли прелестные звезды, реяли за спиной.

Хаджар мысленно отдал приказ нейросети.

[Запрос принят. Запрос обрабатывается. Запрос обработан.

Носитель: Хаджар Дархан, Ветер северных Долин.

Ступень развития: Пиковая Стадия Небесного Императора…

Ошибка… Уточнение…

Ступень развития: Нет подходящей классификации.

Крепость тела: Звездный Артефакт

Ошибка… Уточнение…

Крепость тела: Нет подходящей классификации.

Состояние энергоемкости: Ошибка. Нет подходящего каталога. Требуются уточнения

Владение терны: Предельно.

Метафизические понятия: носитель владеет абстрактной единицей, записанной в базе данных как “Истинное имя Севера”

Дальнейшая обработка данных — невозможна.

Ошибка. Ошибка.]

Хаджар чувствовал, как сила бурлит в нем рассерженным вулканом, требующим, чтобы его освободили от оков. Оков пусть и необычайно крепкой, но все еще — плоти. Энергии, что кипела в его жилах, ломала кости, рвала мышцы требовала свободы и дальнейшего расширения. Ей было тесно в рамках тела.

Теперь становилось понятно, почему Бессмертные были вынуждены проходить испытание Небес и Земли, сбрасывая свою телесную оболочку и создавая её заново из чистой энергии. Просто потому, что тело не было способно выдержать такую мощь.

Хаджар поднял веки и свет его глаз буквально начал плавить камень.

— Вот и всё, — прошептал генерал и его голос вырывал целые куски породы, превращая их в пыль. — Время пришло.

И с этими словами генерал закружил энергию по тропам, описанным в последних главах Пути Среди Звезд и мгновением позже за его спиной открылись врата Истины.

Испытание Небес и Земли Хаджара Дархана, Ветра северных Долин началось.

Глава 1813

Из свитков, историй и песен, Хаджар знал, что представляет из себя испытание Небес и Земли. Состоящие из пяти испытаний, оно проверяло все аспекты пути развития адепта. Будто кто-то незримый проводил экзамен на то, допустить ли адепта в край Бессмертных или же отправить его на круг перерождений.

Более того — в предгорьях отряд Небесных Лисов как-то раз был нанят в качестве охраны для одного из адептов, проходивших испытание, так что Хаджар мог воочию лицезреть те стадии, что проходили не в сознании адепта, а во внешнем мире. К примеру, самая первая из них создавала около груди адепта, острием прямо к сердцу, стихийный клинок с певучим названием Меч Небесного Огня.

Небольшой, размером с руку взрослого мужчины, он обладал столь чудовищной силой, что одно его появление было бы способно разрушить весь Даанатан, а малейшее продвижение — превратить целую страну в очередное Море Песка.

Хаджар, запуская собственное испытание Небес и Земли, подспудно надеялся, что край, лишенный притока энергии Реки Мира как-то повлияет на испытание и то окажется чуть проще, чем обычно.

В конечном счете — генерал не успел накопить каких-то особенных артефактов; его маг, способный наложить чары и заклинания, сейчас был не более полезен, чем простой смертный; а времени на тщательную подготовку попросту не имелось.

Так что вся надежда была на особенность Северных Земель. И то, что испытание окажется…

Что-то вспыхнуло и гром, сродни тому, что могут издать расколотые небеса, прокатился по Твердыне. Обычно серое и невзрачное небо запылало пожаром и алые всполохи волнами разошлись по облакам, обращая их в кровавый пар.

Откуда с высока на землю постепенно опускалось нечто, размером превышавший самый высокую из скал, а его пламя пылало с такой силой, что мигом обратило ледяную пустошь в… пустошь каменную.

Всеобъемлющее огненное явление разом поглотило собой все сущее вокруг — чудовищный меч, ожившее олицетворение ярости и гнева, небес, рассерженных тем, что простой смертный решил восстать против уготовленного ему рока и скинуть с себя неприступные оковы времен.

Аура непостижимого веса клинка давила на землю так, что та трещала и раскалывалась; непостижимая сила, которая бросала вызов самим законам природы; казалось, что меч буквально сжимает окружающий воздух, будто реальность прогибается под его волей. Охваченный пламенем клинок прорезал вечерние небеса, и его яростное сияние превратило полночь в яркий день, а затем, когда полыхнули далекие горизонты — обратно в ночь, а само небо — в истерзанное вулканическом пеплом полотно скорби.

— Длиной с руку, да? — процедил Хаджар.

Он поднялся на ноги и встал в центре разом пересохшего пруда.

Он не сводил взгляда с острия меча Хаджар. Острие… это скорее напоминало падающую на него скалу, чем действительно