Рубежье 5 - Николай Викторович Степанов

Естественно, сказал твердое «нет» — я же не враг самому себе.

— Почему меня не слушалось собственное тело? Что случилось? Это болезнь? — в голосе Лиары звучала паника.

— Не волнуйся, ученица, небольшой сбой системы. Наш командир уже нашел способ его устранить.

— А вдруг бы он затронул всех? Нас бы тут живьем сожрали. Что это за система, если бьет по людям?

— Лиара, черепаху тебе в попутчики! Отставить панику на корабле! — повысил голос Кент.

— Да при чем тут… — не могла успокоиться она.

— Лилия, мы на задании! Эмоции все потом. Эти люди только что рисковали, чтобы прикрыть тебя. Поэтому постарайся держать себя в руках.

Не знаю, что повлияло больше: мой спокойный голос, плачевный вид, наше прошлое или все вместе, но Лиара угомонилась.

— Прошу прощения, это действительно нервы. Я ведь все видела, но ничего не могла сделать. И… большое спасибо! — Она присела рядом с Багирой и обняла питомца за шею.

— Командир, идти сможешь? — спросил боцман.

— Идти — вряд ли. Зато смогу поехать, — посмотрел на Багиру, которая понимающе моргнула, давая согласие стать на время ездовым зверем.

Интерлюдия…

Викт, еще будучи десятником, ради денег мог пойти на многое. Из-за этого его репутация опустилась ниже плинтуса, и поэтому его убийство не влекло за собой штрафных балов от системы. Правда, отыскать специалистов прикончить такого бойца было практически невозможно даже среди высокоранговых умельцев. Возможно поэтому наемный убийца умудрился потерять свое первое возрождение только в поединке с ополченцем, уступавшим по ступеням развития почти в десять раз.

И все же он никогда не уничтожал людей просто так. Да, случались моменты, когда требовалось показать свое превосходство или отомстить, но ради удовольствия, подвергая жертву мучениям… И вот сегодня он стал свидетелем, как несколько отморозков издевались над пленниками, да еще выставляли это напоказ.

Инцидент произошел в небольшом лагере, куда сотник отправился доставить часть груза в составе малой группы, а заодно спросить у банды «Коптильщики» о недавно пропавшей группе из состава банды «Демоны рая».

Стоило попасть за частокол, как прибывших тут же окружили, забрали оружие и повели к месту, где в это время пытали бойцов пропавшей группы. Когда сотник спросил, что главарь хочет узнать у пленных, тот ответил:

— Они мне ничего нового сказать не могут, а пытки… Ну, у нас же тут нет других развлечений. Вот и стараемся, как можем. Я, например, поставил на то, что дольше всех продержится вон тот бородач со шрамом. Не желаешь сделать свою ставку? Например, на то, что ты сам выстоишь дольше своих людей.

Командира этих недолюдей звали Ломака. Как он объяснил — из-за любви ломать других людей зверскими мучениями. Из его жертв выживали лишь те, кто сам начинал участвовать в издевательствах.

— Интересно получается — я принес тебе оружие и боеприпасы, а ты решил именно так отблагодарить?

— Каждый воздает за благо, как умеет. У меня лучше получается вот это, — Ломака кивнул в сторону эшафота, куда вели очередную жертву. — Ну так что, принимаешь ставку?

Новых пленников, в числе которых был и Викт, все время держали на прицеле. Могли бы сразу и связать, но у главаря имелся еще один пунктик. Он уже сделал ставку на одного из захваченных бойцов. Того, кто первым попытается оказать сопротивление. В дальнейшем все проходило по отработанному сценарию: пленников расстреливали, потом дожидались их возрождения и готовили к мучениям.

— Почему бы и нет? — спокойно произнес Викт. — Только я поставлю на тебя.

— Хочешь, чтобы именно я над тобой поработал? Это можно устроить.

Сотник уже сообразил, что оружие за поясами бандитов наверняка не заряжено. А его так легко выхватить. Да и развязность в поведении наверняка напускная, не доигрывают ребятки, изображая из себя пьяных.

«Зря думал, что я в этих краях известная личность. Оказывается, имеются и те, кто меня в лицо не знает. Хорошо, на входе имени не спросили».

— Думаю один ты не справишься, — произнес Викт. — Наверняка помощники понадобятся.

— Ты в меня не веришь? — повелся, или сделал вид, что повелся, Ломака.

— Себя я знаю, а тебя — нет. Поэтому и поверить не могу.

— Может готов поспорить?

— А смысл? Ты собираешься выпустить меня живым из твоего лагеря?

— Нет, но могу весточку отправить, чтобы тебя никто не ждал, — вожак рассмеялся собственной шутке.

— Да, с развлечением у вас совсем туго. Может подкинуть пару идей?

— Было бы очень интересно! А то мы тут закостенели, все по старинке, да по старинке.

— Предлагаю хит сезона. Называется — «угадай, кто умрет последним?».

— Это что-то типа «Последнего героя»? Как у нас в прежнем мире было? — спросил Ломака. — Не вижу тут ничего новенького.

— Я не озвучил одну немаловажную деталь. Речь идет о гибели тех, кто сейчас с оружием, — произнеся это, сотник начал действовать.

Молниеносно сместился в сторону, толкнув одного из бандитов, в следующее мгновение сломал руку вожаку, отобрав оружие у него и ближайшего отморозка. Дальше началась стрельба по опешившим мишеням. Пять секунд, и вокруг пленников — ни одного коптильщика. Викт сменил оружие как раз к тому моменту, когда подбежали остальные заключенные. Лишь для того, чтобы словить головой пулю.

— Я все думал, когда ты их прикончишь, — произнес Рей. Он прекрасно помнил, каким опасным был Викт еще десятником, поэтому и не особо сомневался, что коптильщикам ничего не светит. Чего тянул?

— Собирался сначала выяснить, из-за чего этот Ломака над бойцами изгаляется.

— Выяснил?

— Да. У него просто крыша поехала.

Сотник приблизился к главному коптильщику и ногой перевернул его с живота на спину. Тот еще дышал.

— Ну что, ты на кого поставил?

— На себя, — прохрипел тот.

— Ты проиграл, — Викт выстрелил Ломаке в голову.

— Что еще за ставки? — спросил Рей.

— Он думал, что погибнет последним из своих. А в той постройке, что за домом, притаились еще как минимум двое. Сходи, разберись.

Глава 23

Сборы в дорогу

Интерлюдия…

После увольнения из гильдии доставщиков Ливан постарался сам себя убедить, что не все так плохо. Какие-то накопления у него остались, и на безбедную жизнь хватало. Как он считал. Однако его «дама сердца», привыкшая к незамедлительному исполнению любого