Воплощение Похоти 6 - Игорь Некрасов

Да бля! Такими темпами мы долго не протянем!

— Сата! — рявкнул я, отрывая взгляд от кровавой мясорубки. — Негативная волна, сейчас же! Усиль их всех, блядь, пока они совсем не развалились! И пусть некроманты поддерживают — латают костяшки, поднимают тех, кто ещё может драться!

Она кивнула, и от неё, стоящей чуть позади с посохом в костяных пальцах, в миг повеяло волной сконцентрированного холода и ненависти ко всему живому.

— И еще, Сата, передай всем: низшей нежити держать строй, не лезть нагло вперёд, пускай используют оборонительную тактику, а вот всем остальным сражаться, давить и уничтожать всё на своём пути!

Мой приказ был исполнен, и я снова посмотрел на экранчики, показываемые оком, и увидел, как в бой вступил Мясной голем, моя трёхметровая гора спрессованного мяса и сухожилий, что возглавила левую «клешню».

Справа из его плоти торчала рукоять массивной алебарды, сросшаяся с костью предплечья. Слева, чуть выше запястья, из того же мясистого массива выступал посох с пульсирующим красным кристаллом в навершии. А на его широкой бугристой спине, вращённые в плоть по пояс, сидели три скелета-лучника. Их пустые глазницы беспристрастно сканировали поле боя, а костяные руки уже натягивали тетивы.

Я специально приказал ему быть на острие, так как ожидал, что он сможет нанести огромный урон, и в следующие несколько минут убедился, что был совершенно прав, он оправдывал все мои ожидания.

Когда он встретился с первой волной пауков и та набросилась на его самого, голем замер на мгновение, и лучники на его спине открыли огонь — стрелы со свистом вонзались в ближайших тварей, выбивая их из общего строя.

Затем голем взмахнул левой рукой. Красный кристалл на посохе вспыхнул алым светом, и из его кулака с рёвом вырвался огненный шар размером с колесо телеги. Он влетел в самую гущу наступающих, раздался оглушительный хлопок, и более двадцати пауков взлетели на воздух в клубах пламени и разлетающихся обломков хитина.

Но это было только начало.

Пауки, не ведая страха, полезли дальше. И тогда голем перешёл к ближнему бою. Его правая рука с алебардой описала широкую, сокрушительную дугу. Хитин лопался с влажным хрустом, тушки пауков разлетались на куски, а те, кому повезло лишь получить рану, тут же начинали истекать липкой, тёмной жижей.

А потом он снова использовал магию. На этот раз красный кристалл замерцал иначе, и из его руки вырвался не шар, а концентрированный поток пламени. Струя, похожая на дыхание дракона, прочертила по земле перед ним, поджаривая лапы и брюшка тех пауков, что бежали в атаку.

Мясной голем не просто шёл вперёд. Он был ходячей крепостью и фабрикой смерти. Он медленно, но неотвратимо пробивал себе путь, оставляя за собой широкую, усеянную обугленными и расчленёнными останками просеку, расчищая путь для следующей за ним «клешни» из низшей нежити.

На его фоне низшие скелеты и зомби выглядели просто заборчиком, который не давал паукам прорваться, но это лишь на фоне, если честно, даже они начали держаться невероятно хорошо после того, как Сата использовала негативную волну и дала им прирост к характеристикам в двадцать процентов. И теперь паучьи воины, ослабленные комбинированным давлением аур, казались совсем уж вялыми. Их удары часто не пробивали кости скелетов, а клешни скользили по гниющей плоти зомби, не нанося смертельных ран.

Ну! Вот! — обрадовался я резкому изменению чаши весов в нашу сторону. — Другое дело!

В этот же момент Лула уже выбрала цель, и перед самым носом у плотной группы пауков, пытавшейся прорвать наш правый фланг в обход мясного голема, земля побелела. Мгновенно, с сухим треском, участок радиусом в три метра покрылся толстой, скользкой коркой сизого льда.

Пауки, попавшие в зону, зашипели. Их хитиновые лапы примёрзли к земле, а движения стали тягучими, замедленными на добрых сорок процентов. Но хуже всего был холод: он наносил постоянный, изматывающий урон. Они метались на месте, пытаясь выбраться из замершей зоны, становясь идеальными мишенями для мясного голема и ближайших скелетов, которые методично добивали раненых и замедленных тварей.

Неплохо, очень даже неплохо, — мелькнула мысль, пока я медленно обводил взглядом поле боя. — Всё… вроде как идет по плану.

Низшая нежить стояла стеной, сминаясь, теряя бойцов, но не отступая. Ключевые стражи бились не жалея сил. Балия и Ольха, выполнив приказ, уже отходили от самого пекла, прокладывая себе путь обратно к основным силам, усеивая свой путь отсечёнными лапами.

Мельком я глянул на Грана. Он, можно сказать, объединил усилия с Ударным големом. Гуль с его чудовищной силой и нюхом выискивал и сокрушал более крупных врагов и самые опасные скопления, а костяной исполин рядом просто перемалывал всё, что пыталось пройти через него.

Отлично, — констатировал я про себя. План прост, но работает: сильные сокращают количество врага, а слабые стоят стеночкой и не пускают членистоногих к нашим магам и командному пункту.

Я смотрел на поле боя. Слабая нежить умирала, но понемногу — потери были приемлемыми, почти запланированными. Затем я мысленно проверил «жизненные показатели» ключевых стражей через систему. Анора — яростна и невредима. Дуллахан — непоколебим. Голем — функционирует в оптимальном режиме. Лула с Сатой — в безопасности, и ману тратят более-менее экономно.

Всё супер… — подумал я, и в этот момент в уголке сознания зашевелилось лёгкое беспокойство. — Слишком супер. Слишком гладко. Где подвох?

Да, мы несли потери, но несли их там, где могли себе это позволить — среди низшей нежити. А главное — мы двигались, неотвратимо сжимая пауков в тисках между нашим наступлением с флангов и яростным сопротивлением барона на другом конце.

Именно в этот момент всё изменилось.

Большая часть пауков на нашем участке вдруг резко и организованно отхлынула, отступая на десятки метров и образуя зловещий полукруг пустоты. Но не все. Значительная часть тварей — те, что вцепились в передние ряды моей нежити, — осталась, продолжая яростно сражаться, сковывая мою армию на месте. Это был не беспорядочный отход, а чёткий манёвр. Освобождалось пространство.

— Чего они… делают? — не понял я и тут же заметил движение.

В одном участке, примерно в центре всей армии пауков, ряды тварей резко расступились, как по команде. И на очищенную, утоптанную землю выползли другие. Их окрас был не чёрным, а ядовито-зелёным, с глянцевым, почти маслянистым блеском. Брюшки у них были раздутыми, неестественно большими, испещрёнными тёмными пульсирующими прожилками, словно переполненными какой-то едкой гадостью.