Весь Роберт Джордан в одном томе - Роберт Джордан

Крыло. Борнхальд знал, что себя они называют Шончан и Хайлыне. Он достаточно знал Древний Язык, чтобы понять, что последнее значит "Те, Кто Приходят Раньше", или "Предвестники". Еще они называли себя Райагел. "Те, Кто Возвращаются Домой", и говорили о Коринне. о Возвращении. Таких сведений было почти довольно, чтобы он поверил сказаниям о возвращающихся армиях Артура Ястребиное Крыло. Никто не знал, откуда явились Шончан, Кроме одного – они прибыли на кораблях. Все вопросы Борнхальда к Морскому Народу натыкались на глухую стену молчания. Атаман Миэйр были не в чести у Амадора и теперь платили за подобное отношение той же монетой, и с лихвой. Все, что Борнхальд разузнал о Шончан, – крохи, которые он выудил у таких же людей, что стояли сейчас на площади. Сломленная, разбитая толпа – вытаращив глаза, истекая потом, они лопотали о людях, идущих в битву верхом на монстрах, как на лошадях, сражающихся бок о бок с монстрами и для которых Айз Седай раскалывают землю под ногами их врагов.

Стук сапог у дверей заставил Борнхальда изобразить волчий оскал, но Байар вошел один, Муада с ним не было. Рядом с ним замер навытяжку, шлем на сгибе руки, Джерал. Чадо Света, который, по предположению Бронхальда, должен находиться в сотне миль отсюда. Поверх своих доспехов молодой мужчина носил не белый плащ Детей, а плащ покроя Домани с голубой отделкой.

— Милорд Капитан, Муад беседует сейчас с молодым человеком,

— сказал Байар. – Чадо Джерал только что прискакал с посланием.

Борнхальд жестом приказал Джералу приступать к рапорту.

Молодой Белоплащник ничуть не расслабился.

— Приветствия от Джайхима Карридина, – начал он, глядя прямо перед собой, – который направляет Длань Света в…

— Мне не нужны приветствия от Вопрошающих, – рыкнул Борнхальд и заметил изумление во взгляде юноши. Да, Джерал совсем еще юн и зелен. С другой стороны, и Байар вроде как смутился. – Ты должен передать мне послание, да? Не слово в слово, не надо, если я не потребую. Просто перескажи мне, чего он хочет.

Посланец, сглотнув, принялся за ответ:

— Милорд Капитан, он… он говорит, вы перемещаете излишне много людей чересчур близко к Мысу Томан. Он говорит, что Приспешников Тьмы на Равнине Алмот должно вырвать с корнем и вы… простите меня. Лорд Капитан, вы обязаны немедленно повернуть обратно и отправиться в центральные области равнины.

Молодой Белоплащник недвижно замер в ожидании. Борнхальд изучал его. Степная пыль запорошила лицо Джерала, лежала на его плаще и сапогах.

— Иди и поешь, – сказал Борнхальд посланцу. – Где-то в домах, если захочешь умыться, найдется для этого вода. Через час возвращайся ко мне. У меня будут для тебя послания, отвезешь их. – Взмахом руки он отпустил юношу.

— Милорд Капитан, Вопрошающие, может, и правы, – сказал Байар, когда ушел Джерал. – По равнине разбросано много деревень, а Приспешники Тьмы…

Обрывая его, ладонь Борнхальда с силой хлопнула по столу.

— Какие Приспешники Гьмы? и в одной деревне, которую он приказал захватить, я не видел никого, одних только фермеров и ремесленников, встревоженных тем что мы оставим их без средств к существованию, да несколько старух, которые ухаживают за больными. – На лицо Байара стоило посмотреть, на нем отсутствовало всякое выражение; он всегда с большим рвением готов был выискивать Друзей Темного, чем Борнхальд. – А дети, Байар? Тут что, дети стали Приспешниками Тьмы?

— За грехи матери воздается до пятого колена, – процитировал Байар, – за грехи отца – до десятого.

Но выглядел он смущенным. Даже Байар детей никогда не убивал.

— Байар, тебе никогда не приходило в голову поинтересоваться, почему Карридин отобрал знамена и плащи у тех, кого возглавили Вопрошающие? Даже сами Вопрошающие сняли белое. Наводит на кое-какие мысли, да?

— У него должны быть свои резоны. Лорд Капитан, – медленно произнес Байар. – У Вопрошающих всегда есть свои причины, даже если они и не говорят о них остальным.

Борнхальд напомнил себе, что Байар – хороший солдат.

— Байар, Дети, находящиеся к северу от нас, носят плащи тарабонцев, а те. кто к югу, – доманийские. Мне не нравятся мысли, на которые меня наводят эти факты. Здесь есть Друзья Темного, но они в Фалме, а не на равнине. Когда Джерал отправится в путь, он поскачет не один. Послания пойдут в каждый отряд Детей, которые я знаю, где найти. Байар, я намерен собрать легион и повести его на Мыс Томан, проверить, что замышляют настоящие Друзья Темного, эти Шончан.

Байар выглядел встревоженным, но не успел заговорить – появился Муад с одним из пленников. Взмокший от страха юноша в полосатой изысканно украшенной кирасе кидал испуганные взгляды на отталкивающее лицо Муада.

Борнхальд вытащил кинжал и принялся подравнивать ногти. Он никак не мог понять, почему такой прием заставлял некоторых нервничать, но охотно пользовался подобной уловкой. Перепачканное лицо пленника побледнело еще больше при виде по-отечески доброй улыбки Борнхольда.

— Итак, молодой человек, ты расскажешь мне обо всем, что знаешь про этих чужаков, да? Если тебе нужно обдумать, что говорить, я отошлю тебя обратно, поразмышлять, а Чадо Муад поможет.

Пленник метнул на Муада перепуганный взор. Затем слова хлынули из него водопадом.

Длинные накатывающие волны Аритского Океана качали "Ветку", но Домон, крепко утвердившись на палубе широко расставленными ногами и припав глазом к подзорной трубе, которую держал в руках, наблюдал за большим кораблем, что преследовал их. Преследовал и мало-помалу настигал. Там, где бежала "Ветка", ветер не был ни лучшим, ни самым сильным, но там, где второй корабль разбивал валы в пенные горы своим крутым носом, он не мог дуть лучше. Береговая линия Мыса Томан смутно обрисовывалась на востоке – мрачные утесы и узкие ленты песка. Домон не удосужился отвести "Ветку" мористее и теперь опасался, что за промашку может дорого заплатить.

— Чужаки, капитан? – В голосе Ярина слышались нотки тревоги, если не испуга. – Это корабль чужаков?

Домон опустил подзорную трубу, но перед глазами по-прежнему стоял огромный, высокий, массивный с виду корабль с какими-то необычными полосатыми парусами.

— Шончан, – сказал он и услышал стон Ярина. Домон побарабанил по поручню толстыми пальцами, затем сказал рулевому: – Подверни ближе к берегу. Этот корабль не осмелится идти на мелководье, а "Ветка" там пройдет.

Ярин проорал команды, забегали матросы, перекладывая паруса, а рулевой повернул румпель, направив нос "Ветки" ближе к побережью. Ход "Ветки" замедлился – корабль оказался слишком круто к ветру, но Домон был уверен: он сумеет добраться до мелкой воды, прежде чем второй корабль нагонит