"Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев

Впрочем, это было не всё.

И Фонза, и Кент преуспели в поисках информации об источнике Леты. Это действительно река, и она действительно течёт в другом мире.

Информации о ней было мало, но Кенту удалось раздобыть пару упоминаний о рецептах, где применялась вода из этого источника. И вроде как там речь действительно о памяти.

«Короче, чувак, будь спок», – сказал мне Кент, – «Парочка дней, и я набросаю рецепт зелья».

«Смысл от рецепта, если река течёт там?» – спросил я.

Получался замкнутый круг. Чтобы попасть «на ту сторону», мне нужен здоровый Лекарь, знающий Семь Нот. А чтобы вернуть ему память, мне нужно попасть «на ту сторону».

«Опа-опа», – Кент, как всегда, был сама уверенность в чистом виде, – «Ты во мне сомневаешься?»

Чтоб меня успокоить, он намекнул, что этот самый Аид, в книжках с которым и упоминается эта река Леты, притаскивал в наш мир воду из неё.

«Он, типа, тоже зелье мутил», – добавил Кент, – «Для чего, пока не знаю».

Он думал, что это тоже связано с женой Аида. Ведь ради неё он замутил зелье с зёрнами граната, значит, и тут истина рядом.

Как и вода из реки Леты. Кент почему-то думал, что за тысячи лет она где-то сохранилась.

Фонза же высказала свою точку зрения:

«Вспомни, Гончар. Именно Аид принёс Кольцо Властелина с той стороны. И зачем-то он после этого пытался создать зелье воспоминания с помощью воды из той реки. Вот я уверена, это как-то связано!».

Мне оставалось только гадать, как.

«Мир на той стороне» вообще оказался очень магическим. Там получалось, куда не плюнь, везде то гора с какими-нибудь свойствами, то река, то лес.

Именно поэтому и в нашем мире, когда магические расы пришли сюда, стали появляться целые волшебные локации… Вроде того же леса дриад, или болота с ограми.

Или Курамы с обитающими на ней воронами Тенгу.

***

Лекарь одновременно будто и радовал нас, и выводил из себя. Он зачастил в библиотеку, и иногда без особого стеснения сливал на книжки наши опыт и золото.

К счастью, в основном это были книги о бардах, но мне пришлось за ним следить. Очень часто он брал издания чисто о целительном деле, а в его случае это было золото на воздух.

И ладно бы книги о магии…

Когда я увидел у него в руках новенький разноцветный томик, я даже заинтересовался. Оказалось, это сборник стихов классиков говлитового века поэзии.

– Какого-какого века?! – не выдержал Боря, едва услышал название.

– Говлитового века, неотёсанная деревенщина, – холодно произнёс Лекарь, сжимая книгу.

– А, сорян, просто мне послышалось… А чего такого в этом веке, что его так обозвали?

– Ты не слышал о камне говлит? – у Толи подпрыгнули брови.

Мы все, сидя за столом личного холла, переглянулись. Так-то, наверняка никто не слышал, но Бобр взял удар на себя.

– Ну почему же. С говлитом частенько имею дело, – он засопел, стараясь не рассмеяться.

– Этот камень олицетворяет целомудрие, вечность, дарит чистоту помыслов! – Лекарь вздёрнул подбородок, безумным взглядом глядя куда-то в потолок, – В эту эпоху поэты магического сообщества творили самые настоящие шедевры…

Я с подозрением посмотрел на переплёт книги. Он был на удивление целым и новеньким, и его явно за несколько лет трогали всего пару раз. Кажется, говлитовую поэзию студенты не часто читают.

Он тут же бодрым движением раскрыл книгу, ткнул пальцем:

– Вы только послушайте! Стихотворение называется: «Гоблин».

На миг воцарилась тишина, мы так и переглядывались, боясь спугнуть удачу. Неужели действительно наш Толя станет бардом экстра-класса?

– Гоблин… сколько в имени твоём, – Толя декламировал громко, чуть ли не срываясь на хрип, – Мы теперь едва уснём… Жжёт магическим огнём, мочит гоблинским дождём…

Он оттянул книгу, распростёр перед собою руку, выговаривая с выражением, словно оратор перед толпой.

Я, округлив глаза, покосился на Бобра. На него было жалко смотреть – он и удивлялся, и злился, и в то же время совершенно сник.

Твою же за ногу, это что за нафиг такой?

– …и не узнаём мы вдвоём, согревшись гоблинским углём… – будто в экстазе продолжал Толя, как вдруг зашептал, – И сердце гоблина… – Лекарь выдержал паузу, затаив дыхание, кончики его пальцев затрепетали, – …стучит…

Тут Бобр вскочил:

– Вот встал я за углом, и струя журчит, – а потом развернулся, и пошёл в комнату, – Всё, братва, я спать. Завтра тяжёлый день.

Лекарь проводил его презрительным взглядом:

– Что ещё ожидать от деревенщины… Чтобы он оценил поэзию прошлых тысячелетий? – Толя картинно вздохнул, – Того века, когда магия горела в сердцах магов и трогала струны их души?

Я поджал губы. Покосился на Блонди и Биби.

Лана – молодчинка, она уставилась на свои ногти, с самым серьёзным видом разглядывая какой-то косячок, заметный ей одной.

А вот Биби с самым жарким участием смотрела на Лекаря:

– Ой, Толя, а это правда стихи прошлого тысячелетия?

– И даже старше, – Толя вгляделся в книгу, – Вот именно этот поэт, Владлен Суровый, жемчужина говлитового ренессанса, жил ещё при самом Гимли Кольцетреском.

– Это прекрасно, – Биби улыбнулась, потом спросила у меня, – Так ведь, Гера?

Я потёр подбородок. Так, ладно, я сам просил Лекаря помочь и сыграть роль барда. Пусть это немного… эээ… не то, что я ожидал, но это лучше, чем ничего.

– Я думаю, – всё же сказал я, – Что это надо испытать на мобах.

Блонди кивнула:

– Йес, – она растопырила пальцы, – Только чтоб не дэйнджер.

– Простеньких? – задумался я.

Куда бы сходить, чтобы найти мобов попроще, и понять, как на них влияет новый стиль Лекаря? Над этим стоило подумать.

О Семи Нотах я пока даже не мечтал…

– Боря, – позвал я, – Отбой отменяется!

***

И вот тут-то нас и ждал первый обломчик. Одновременно мы познакомились с нашей замечательной кураторшей.

Я не нашёл идеи получше, чем отправиться, например, в лес дриад или на болота. Если получится в лес дриад, то подновим заодно и ногти Блонди. А если болото… Ну что ж, оно было не особо гостеприимным местом, но если осторожно, то можно.

Оказалось, нельзя…

Заметно стемнело, когда мы впятером как раз подошли к порталу. Я заранее подсмотрел, где работают гоблины, и захватил с