Ветер перемен. Книга четвертая - Александр Заречный

- А то я не пробовала! - возразила Софья. - Мои мне нравятся больше.

Братья, привыкшие к постоянной пикировке жён, сделали вид, что поглощены телевизионным сюжетом о рекордном привесе тёлок на фермах Краснодарского края.

Налили по второй. После третьей диктор,наконец объявил о начале трансляции.

- Ну посмотрим, где вы там Саньку увидали! - посмеивался Николай.

Первой на сцену вышла Людмила Зыкина.

- Ну да, куда же без неё... - усмехнулся младший брат.

- А что, запоёт, так запоёт! - обрадовалась появлению известной артистки Шура. - Ажнак стёкла в окнах звенят!

Шура была из простой семьи и частенько употребляла простецкие, народные словечки и выражения, в отличие от мужа, который после демобилизации окончил ВПШ - высшую партийную школу и занимал пост парторга в колхозе имени Первого мая.

Исполнив всего две песни, Зыкина так же бережно унесла своё монументальное тело, как и выносила его до этого.

После Зыкиной из-за кулис появился Муслим Магомаев.

- Вот этот певец мне нравится. - сказала Софья Федоровна.- Только никак не запомню, как его зовут? Фамилия у него какая-то чеченская.

- Магомаев... - муж очень любил музыку, хотя сам был абсолютно лишён музыкального слуха. Поэтому, когда у сына обнаружились кое-какие способности, был на седьмом небе от счастья.

- О, по какому случаю торжество? - удивилась Лариса, младшая дочь Николая и Шуры, входя в дом.

- Да вот, тётя Соня говорит, что Саньку ихнего должны показать. - широко улыбаясь ответила мать.

- Саньку?! - хмыкнула Лариса. - С какого перепугу?

- Говорит выступает он на фестивале, - продолжила Шура и улыбка стала ещё язвительнее. - В Западной Германии!

- Да вы что, тёть Сонь?! - рассмеялась теперь и Лариса. - У нас в ансамбле и ударной установки-то не было! Один маленький барабан и тарелка. Где он мог научиться играть-то?

- А он на аккордеоне играл! - ответила Софья Федоровна, уязвленная недоверием теперь ещё и дочери Шуры.

- На аккордеоне?! - ещё сильнее удивилась Лариса. - Может на баяне? Он же в музыкалке на баяне учился!

- Да что ж я баян от аккордеона не отличу?! Аккордеон это был...

- Тихо! - перебил их Николай. - Объявляют следующих артистов!

Элегантно одетый молодой мужчина слегка наклоняется к микрофону:

- А сейчас, советско-германская группа " Ветер перемен".

Девушка в длинном блестящем платье подхватывает:

- Руководитель и композитор группы - Александр Любимов. Солистка - Габриэль Хеттвер.

- Ну, что мы вам говорили!? - вскричали хором Павел и Софья.

Николай с Шурой так и застыли с полу-открытыми ртами.

- Ни фига себе?! - вытаращила глаза Лариса.

Мощное вступление и девушка начинает петь:

Руку мне дай, на середине пути,

Руку мне дай, нам ещё долго идти...

Во время исполнения, она иногда бросает взгляд на гитариста, стоящего рядом, как бы обращаясь со словами песни к нему.

- Он что ли на гитаре играет?! - ещё больше удивляется Лариса. - Он же её никогда в руках не держал!

- Неси магнитофон! - командует отец. - Успеешь другие песни записать!

Лариса метнулась в свою комнату и через минуту выбежала с портативным катушечным магнитофоном, предметом зависти всех подруг. Потому как был он единственным на всю станицу.

- А девчонка -то, на вашего Саньку постоянно смотрит! - удивлённо говорит Николай.

- Немки они такие! - резко говорит жена и довольно чувствительно хлопает мужа по коленке, а когда Николай удивлённо оборачивается к ней, то натыкается на тяжёлый взгляд исподлобья, который сразу же будит в нём воспоминания о тяжёлых разборках с тогда ещё молодой, но уже очень крутой сельской девой, Александрой. Николай закончил войну лейтенантом, командиром взвода артиллеристов, на территории Германии. Его батарея была расквартирована на окраине Фюрстенвальде, недалеко от Берлина. Была весна, май, победа и жажда жизни! Николай, двадцатилетний голубоглазый блондин, так подходивший под немецкий стандарт красоты, покорил сердце не одной юной фройляйн, но не устоял и сам. Такая же белокурая весёлая немка, буквально свела его с ума! Уезжая по демобилизации домой он твёрдо обещал ей, что сумеет найти способ забрать её в Союз и сам в это верил. Но когда он приехал домой, где на десять девчонок было далеко не девять парней, а хорошо если два-три, его буквально рвали из рук друг у друга терские боевые казачки. В той нелегкой битве победила Александра Тенячкина, самая некрасивая, рябая и конопатая, но зато самая решительная, не останавливающая и перед рукоприкладством для достижения своих целей. Николай не успел опомниться, как стал отцом замечательной малышки, которая, к своему счастью, абсолютно не была похожа на мать, но была вылитой копией Николая - блондинка с голубыми глазами. И в этот момент он получил письмо из далёкой Германии, в котором его , совсем недавно горячо любимая Гретхен, сообщала, что любит, скучает и ждёт, когда "дорогой Коля" заберёт её к себе, вместе с сыном, которого она назвала в честь русского папы - Николасом. Письмо это первой прочитала, естественно Шура, а красавец Николай лишился пряди волос и чудом избежал потерю кое-чего более важного для мужчины.

Николай вздрогнул и повернулся к экрану телевизора.

- А ты, Коля прав, - внимательно глядя на экран, согласился старший брат. - Почему-то она ни на кого больше не смотрит! Может это так надо по сюжету песни?

- Ага, по сюжету... - проворчала Шура, глянув искоса на мужа.

Дальше смотрели и слушали в тишине. Но когда пара запела незнакомую песню на английском и Санька сняв гитару обнялся с девушкой и они во время исполнения, буквально поедали друг друга глазами, сомнения покинули всех.

- Это что же вас, Любимовых на немок -то тянет? - растягивая слова, медленно сказала Шура.- У них там что, поперёк что ли? Или мёдом намазано?

- Шура... - укоризненно произнёс Николай, глазами показывая на сидящую рядом дочь. У её ног, на полу, магнитофон наматывал магнитную ленту, записывая концерт.

- Я уже сорок пять лет Шура! - повысила голос жена. - Но я всё помню!