Фантастика 2025-166 - Августин Ангелов

— Очень он любил вашу мать, поверьте старому человеку, это видно, когда о другом человеке заботятся вот так от души, — проговорил, вздыхая Арист Петрович, и продолжил:

Я к тому времени уже тридцать лет был ювелиром, но огненные рубины такой чистоты в руках держал впервые. — снова вздохнул и, посмотрев на Ирину, сказал, — Ваш отец был очень открытый человек, тайны не умел держать. Вот и на мой вопрос, где он взял такую красоту, радостно поведал, что ему от тётки достался кусок земли в Старых горах, а там была небольшая шахта по добыче чароита. И неожиданно вышли на большую жилу огненных рубинов.

Арист Петрович почему-то виновато посмотрел на Ирину, снова вздохнул и сказал, — До сих пор себя виню, что не настоял на том, чтобы Леонид Александрович больше никому не рассказывал…

А потом с матушкой вашей произошло, — больше об этих рубинах никто и не слышал. Отец ваш не рассказывал, но люди говорили произошёл большой взрыв в шахте, и шахту завалило так, что не раскопать. Хорошо, что никто не пострадал.

Ирина была уверена, что мать Ирэн скончалась, рожая близнецов, и теперь не знала, как и спросить, что с матушкой произошло, но здесь на помощь пришёл Павел, который тоже слушал эту историю «раскрыв рот».

«А что случилось с матушкой Ирэн Леонидовны?» — спросил и стал смотреть попеременно, то на Ариста Петровича, то на Ирэн

— Что вам сказал отец, Ирэн Леонидовна? — вместо ответа спросил ювелир

Пришлось отвечать, — что матушка умерла в родах, а это не так?

— Вашу матушку убили, Ирэн Леонидовна, простите, но я считаю, что вы уже взрослая и должны об этом знать, чтобы само́й быть осторожной, — Арист Петрович снова вздохнул и продолжил:

— Отец ваш был в городе, приехал ко мне за готовыми украшениями для супруги, и привёз тогда ещё один камень для кулона, — показал ювелир на кулон, входящий в комплект, — сказал «два сына, надо за двоих отдариться». Матушка ваша вместе с близнецами оставалась в поместье, где были вы не знаю, но летом вас могли отправить к родственникам матери, у них под столицей большое имение. Когда ваш отец вернулся из города, он нашёл дом весь перевёрнутым, охрана была перебита, матушка ваша лежала в луже крови, уже мёртвая. Позже он нашёл нянек с близнецами, которых матушка ваша спрятала в подвале. Детей спрятала, а сама, значит, встретила смерть свою, уводя бандитов. Камни, которые ваш отец хранил в поместье, пропали.

Арист Петрович вздохнул ещё раз и закончил, — Никого так и не нашли, а отец ваш с тех самых пор больше ко мне не приезжал. Знаю, он себя винит в том, что супруга и люди его погибли, — и добавил:

— А кулон этот я ему сам отвозил, но он даже не стал со мной говорить. Как он сейчас?

— Сейчас ему стало получше, — Ирина решила, что все должны думать, что отец вполне дееспособен. Она была благодарна Аристу Петровичу за рассказ, ей теперь многое в поведении отца стало понятно.

Вот, интересно, а шахту отец сам взорвал или те, кто грабил, а ведь земля с шахтой никуда не делась и по-прежнему принадлежит Лопатину.

Арист Петрович без лишнего торга предложил Ирэн сто империалов за комплект под три процента и сказал, если решите продать, можем выручить больше. За серьги только вам дадут сто империалов минус мой процент. А кулон можно за сто пятьдесят империалов попробовать продать. Уникальный камень, такой чистоты огня можно только в императорской сокровищнице найти.

Теперь, зная историю этих украшений, Ирина поняла, почему отец без сожаления с ними расстался. Но ей пока не хотелось продавать их, поэтому Ирина решила с этим не спешить.

Шкатулку с ящерицей Ирина решила продать, за неё Арист Петрович «отсыпал» тридцать империалов, и Павел подтвердил, что цена достойная. Документы все оформили быстро, видно было, что у Шехтера процесс отработан.

С полученными деньгами Ирине хватало на две «привилегии», да ещё оставалось, на содержание поместья.

Арист Петрович предложил пообедать у него, Ирина и Павел с удовольствием приняли приглашение. Тем более что время до встречи с законником Голдеева у них было.

* * *

Когда Ирина Павлом подъехали к дому Голдеева, около дома их уже дожидался Поликарп Афанасьевич. Они все вместе прошли в просторный холл, и дворецкий предупредил, «что хозяин со своим гостем просили пройти наверх в кабинет».

Возможно, Ирина была излишне предвзята, но ей показалось, что Голдеев недовольно поморщился, услышав, что интересы Лопатиной будет представлять Поликарп.

Начали с обсуждения условий по «привилегии». Ирина не стала мешать Поликарпу отстаивать свои интересы, и тот её приятно поразил. Сперва, когда Ирина его представляла, он как-то потерялся на фоне уверенного законника Голдеева, но как только начался предметный разговор, «Карпуша», как ласково начала Ирина звать Поликарпа про себя, преобразился. Голос стал уверенным, он сыпал предложениями и обоснованиями, и в результате им удалось договориться, что в случае признания государством спичек «стратегическим изобретением» доля государства делится между сторонами пропорционально их долям.

Что интересно, ни Голдеев, ни его законник так и не сказали о том, что если Ирина оформит «привилегию» будучи замужем, то владельцем окажется её супруг. Поликарп тоже не стал поднимать эту тему.

Закончили обсуждать условия договора по производству и продаже спичек уже поздно вечером. Ирина согласилась включить в договор приоритетное право Голдеева на участие с ней в партнёрстве на следующие изобретения, если она пожелает войти в партнёрство.

Голдеев договорился на встречу в Министерстве на утренне время. На вопрос Ирины, договорился ли он также на отдельную для неё встречу, Михаил Григорьевич ответил утвердительно.

Поликарпа Афанасьевича Ирина тоже пригласила в Министерство. Стоили его услуги недорого, а пользы от него было много.

На её вопрос, почему он не сказал про мужа, Поликарп, хитро улыбнувшись, ответил:

— Ирэн Леонидовна, не переживайте, в Министерстве все документы оформим на Леонида Александровича, а партнёры, раз умолчали, пусть потом удивляются.

Глава 17

Министерство Внутренних дел Стоглавой Империи находилось недалеко от Кремля. Ирина впервые так близко видела белокаменный Кремль.

Было в этом что-то искусственное, какое-то несоответствие привычному. Умом Ирина понимала, что это совсем другая реальность, даже не эпоха, а совсем другой мир, наверное. Но никак не могла этого принять. Язык, имена, менталитет, названия были очень похожи на исторические названия её мира, но вот такие «картинки» как Кремль белого цвета заставляли внутренне вздрагивать, всё больше вводя в осознание того, что этот мир не