Меченный смертью. Том 4 - Валерий Юрич

Это была хорошая новость. Медведь ждал. И не приближался к бывшей четвертой вышке, где сейчас шли работы по сооружению новой. Он в точности исполнял мои приказы. И это еще раз доказывало, что задуманное мной вполне может получиться.

Спустившись на землю, я продолжил путь и через полчаса был уже у себя в усадьбе.

Оставшийся день прошел без особых приключений, если не считать того факта, что суд над главным коммунальщиком был проведен весьма оперативно, и приговор незамедлительно приведен в исполнение. Господина Лосева отправили на ночь глядя прогуляться по дикому лесу. А это, как я уже говорил, был билет в один конец.

После ужина я посвятил полтора часа физическим упражнениям и растяжке, а потом дополнил это глубокой медитацией. С этого дня я решил по возможности заниматься этим на регулярной основе.

Этим вечером я хотел лечь пораньше. Утром было много дел. Завтра должно было начаться мое первое относительно далекое путешествие в дикие земли. Надо было позаботиться о многом: запасы воды, провизии, посуда, одежда, аптечка экстренной помощи, палатка со всеми аксессуарами, оружие, средства ориентирования на местности, карта и прочее и прочее.

А еще перед самым отходом ко сну я наведался в наш новый ремонтный ангар. Там вовсю шла работа над изготовлением сбруи и удобного седла для медведя. Последнее было выполнено так, чтобы при желании я мог легко соскочить из седла. Это требовалось на случай отражения атак агрессивных монстров, находящихся под чужим влиянием. Таких ситуаций я решил не исключать и быть к ним заранее подготовленным. Увиденным результатом работы я остался вполне доволен. И договорился с Егором, что к шести утра все будет готово. Парни, похоже, трудились без сна, и при этом работали на совесть.

На следующий день, проснувшись в пять, я выполнил намеченную норму физической активности, привел себя в порядок и позавтракал. К шести утра к парадному входу подкатил пикап. За рулем сидел Егор. Видок у него был не очень: глаза слипались, язык местами заплетался.

— Садись-ка на пассажирское сиденье, боец, — с улыбкой сказал я, — и отдохни немного, а я — за руль. Как приедем, я тебя разбужу.

И тут же я услышал за спиной бодрый голос Ярцева:

— Позвольте мне, ваше сиятельство.

Я обернулся и внимательно посмотрел на полностью снаряженного телохранителя. Видимо он прознал про мои планы и заранее подготовился. Увидев, что я задумался и ничего не отвечаю, он добавил:

— Я только провожу вас до медведя, помогу надеть сбрую, а потом отвезу Егора обратно, а то, боюсь, он может заснуть за рулем, — Ярцев выжидательно посмотрел на меня.

То, что он предложил было вполне здравой мыслью.

— Хорошо, Виктор Петрович, ваша взяла, — улыбнувшись, согласился я.

Мы быстро закидали в кузов мое походное снаряжение. Там уже находились сбруя и укрытое брезентом сердце каменного голема. Ярцев запрыгнул за руль, и мы двинулись в путь.

Медведь, как и положено, ждал меня в районе седьмой сторожевой вышки. Мы остановились неподалеку, и я подвел косматого гиганта к машине.

Теперь мне предстояло самое сложное: уговорить медведя, чтобы он позволил нам нацепить на себя сбрую с седлом. Я подошел к косолапому, погладил его склоненную морду и передал ему мысленный приказ, вести себя спокойно, подробно показав, что мы собираемся делать. Зверь на удивление спокойно на это отреагировал и сразу лег на землю, чтобы мы могли приступить к работе.

На всем протяжении неприятной для него процедуры косолапый вел себя смирно, выполняя все мои приказы. Я был, если честно, приятно удивлен таким покладистым поведением. Похоже, мои опасения насчет медведя абсолютно не оправдались.

В итоге сбрую мы надели без каких-то особых проблем. И все это заняло от силы минут двадцать. А теперь нам предстоял еще один сложный этап: погрузка артефакта в седельную сумку.

Когда Егор откинул брезент, я увидел рядом с сердцем голема огромный булыжник.

— Это еще зачем? — удивленно спросил я.

— Для противовеса, ваше сиятельство. Так медведю будет гораздо удобнее. Поместим его с другого бока, — почесывая затылок ответил Егор.

А вот это была блестящая идея. Я сам об этом как-то даже и не подумал.

— Виктор Петрович, — я обернулся к Ярцеву. — Как прибудете обратно в усадьбу, выдадите Егору и Федору по двести рублей премии.

— Хорошо, Александр Николаевич, — с легким поклоном ответил Ярцев.

— Подождите, ваше сиятельство, — тут же несколько нерешительно и даже растерянно вмешался Егор, — речь шла о ста пятидесяти рублях.

— Вы проделали очень хорошую работу, Егор. Так что я решил немного увеличить сумму. Или вы против? — и я с хитринкой во взгляде посмотрел на механика.

— Нет, конечно, ваше сиятельство, — тут же поспешил ответить Егор. — Благодарю вас, — добавил он с почтительным поклоном.

— Вот и отлично. Тогда давайте побыстрее погрузим поклажу. Мне пора отправляться в путь.

— Прошу прощения, ваше сиятельство, — Ярцев бросил на меня пронзительный взгляд, — а куда вы направляетесь? И сколько времени вас не будет?

— Куда отправляюсь, я, к сожалению, не могу вам открыть. Я принес клятву о неразглашении. Единственное, что могу сказать, что эта точка находится примерно в шестидесяти километрах от наших границ. Путь туда и обратно займет по моим расчетам около пяти дней, учитывая, что я какое-то время пробуду в пункте назначения.

— То есть к субботе вы должны вернуться? — быстро подсчитав, хмуро ответил Ярцев.

— Если все пройдет по плану, то да.

— А если нет? — Ярцев буквально прожег меня взглядом.

Я задумчиво помолчал, но взгляд не отвел.

— Поймите, Виктор Петрович, если я не отправлюсь в путь, то рано или поздно нас раздавят. Это уже практически решенный вопрос и свершившийся факт. Слишком много сильных мира сего собралось против меня. Нам… кхм, мне, — сделал я ударение на последнем слове, — нужно рисковать. И если этот риск приведет к фатальным результатам, то вам предстоит принять трудные решения. И я уверен, что вы все сделаете правильно и стойко, а отнюдь не так, как вы пытались поступить, когда я лежал рядом с мертвым медведем.

Ярцев побледнел. Но больше ничего не ответил. Только кивнул.

Через полчаса погрузка была закончена. Медведь по моему приказу с легкостью поднялся на лапы, словно и не заметив веса сердца каменного голема и булыжника, подвешенных в прочных