Иной мир. Дорога домой - Никита Эдуардович Шарипов

– Не знаю, Вить, честно не знаю… – Я присел на поросший мягким мхом валун и уставился на вечернее небо. – У меня даже планов, хотя бы маломальских, на грядущие сто дней нет. Думаю, что нам пора бы наведаться в одно место, где меня, надеюсь на это, всё ещё ждут…

– Ха-ха, Ермак, ты что, к своей беременной собрался? Если она всё ещё не нашла себе мужика, то это можно будет назвать чудом! Но я уверен, что там уже давно какой-нибудь любитель поболтать не только языком нарисовался. Но попытка не пытка, вдруг реально любит и ждёт, тебя ведь не так давно нет дома, всего около года… Ой, чуть не забыл спросить про подружек, у твоей Машки есть они? Мне бы одну, брюнеточку-стройняшечку, с мордашкой симпатичной…

Метко брошенный камень угодил Вите в лоб. Потирая ушибленное место, он выругался:

– Гад ты, Никита, помечтать не дашь! Сам-то, небось, только и делаешь, что молишься о Машке своей, всё надеешься, что не загуляла она…

– Уверен, что не загуляла, Вить. Она не такая, как все. Помяни моё…

– Вот не надо сейчас этого, Ермак! – товарищ, подойдя очень близко, погрозил мне пальцем. – Такая, не такая, я хоть и не ты, но дерьма насмотрелся тоже не мало в жизни. Мы ведь оба знаем с тобой, какова природа человека, и эта природа в этом мире только усиливается. Здесь жизнь идёт быстрее, по покойникам меньше слёз льют, любимых быстро из головы выкидывают, место жительства не задумываюсь меняют. Ух, Ермак, взбесил ты меня! В общем так, приедем туда, на место, которое ты домом называешь, и уже разберёмся, реально там твой дом, или ошибка. И больше ни единого разу мы с тобой, Никита, эту тему до конца путешествия не поднимаем! Договорились?

Я кивнул и тихо сказал:

– Договорились…

– Ну вот и славно! – Витя, кивнув на машину, спросил: – Что, прямо сейчас двигаем? Авось до полуночи к ближайшему поселению людей доберёмся, если повезёт, там и заночуем.

– Может и доберёмся, дорогу ведь знаем. – Встав, я поковылял к машине.

Товарищ, забравшись в салон пикапа и дождавшись, когда сяду я, похлопал меня по плечу и радостно заговорил:

– Не знаю, как ты, Никита, а я очень рад принятому решению. Соскучился по спокойствию, пожить где-то среди людей очень хочется. Эх, пущусь, похоже, скоро во все тяжкие. Из золота сектантов мне ведь приличная часть полагается. Богат же! Уже представляю роскошную жизнь, она ждёт меня, я жду её…

Глава 19

– И эта дыра, как там её название…. Заксунь… ай, пофиг! Эта дыра, Ермак, и есть твой дом? – спросил Витя, поедая солёные фисташки, за которые он отвалил в городе Светлом целое золотое колечко.

– Посёлок называется Заксенхаузен, – в который раз за месяц, проведённый в дороге домой, напомнил я. – Зак-сен-хау-зен!

– Да хоть каждые пять минут напоминай, Ник, не запомню, просто не желает откладываться в моей голове это слово. Я, доведись мне быть на месте старосты посёлка, название бы сменил. Что-то попроще, а не это непонятное немецкое хрен знает что. Кстати, Ермак, а в какую честь такое название-то?

– В честь нацистского концентрационного лагеря. Фашист, сбежавший в этот мир от наказания, основал этот посёлок и, скучая по родине, дал ему название места, в котором работал во времена, когда нацистская Германия ещё не была повержена Советским народом. В пятидесятые годы СССР активно перебрасывала свои отряды в этот мир и это место некоторое время являлось подобием концентрационного лагеря, тут содержалось несколько тысяч человек. Но продолжалось это, к счастью, не долго. Мой дед, Михаил Росс, пришёл сюда в компании других, таких же, как он, и устроил немцам локальный геноцид. Большего про это место мне, к сожалению, не известно. А хотелось бы знать, очень хотелось.

– Ну прикольно, что ещё сказать?! Но вот в одном ты, Ермак, ошибся!

– И в чём же?

– В победе Советского народа над фашистской Германией. Не только СССР с немцами воевал, ещё Англия и США с ними бились. Их, если объединить всех союзников, не надо забывать. Вместе взятые вклад в победу не меньше СССР внесли!

– А орать то зачем? – улыбнулся я. – Можно и обычным тоном говорить. Смею поинтересоваться, где же ты столь интересной информацией обзавёлся, Вить?

– Когда на земле был, один исторический канал смотрел в нете на ютубе постоянно. Там парняга умный его вёл, на второй мировой войне помешанный. Он всё подробно разобрал многократно и доказал, что вклад в победу СССР очень сильно преувеличен. Не будь союзников, союз бы и месяца не простоял. Хах, Ермак, по твоему недовольному лицу вижу, что сейчас ты либо наваляешь мне, либо попытаешься переубедить!

– Переубедить тебя не будет большой проблемой, – сказал я, остановив машину. Мы не доехали до указателя с названием посёлка всего метров сто.

– Не будет, говоришь? Ну давай, я жду, переубеждай!

– Витя, начнём с простейшего, не подскажешь, какая из стран пострадала во второй Мировой войне больше всех и практически наполовину представляла из себя руины?

– Я ждал этого, Никита. Это твой единственный довод, да? Советский союз пострадал больше всех, не поспоришь, но лишь по той причине, что был основным плацдармом для ведения войны. Но мы забываем его величину. Если взять в пропорции, то картина будет иной и получается, что больше всего досталось кому, а? Вот не поверишь, Японии! Её, если ты не помнишь, ядерными бомбами закидали.

– Япония была агрессором, – напомнил я.

– Все когда-то ошибаются! – парировал Витя.

– Удивительно… – это был мой максимум, большего я был не способен сказать.

– Один ноль в мою пользу, Ник! – воскликнул Витя, ткнув меня в плечо кулаком. – Каков будет следующий довод? Скажешь про потери? Так я опережу тебя, мне известно, что Союз потерял почти три десятка миллионов, а главные союзники, США и Британия, не потеряли и миллиона. Что скажешь на это, Ермак? Или может лучше я выскажусь, чтобы тебе потом и говорить не пришлось, как такой вариант?

– Ну говори… – пробормотал я.

– Союзники, в отличии от Советов, жизни людей ценили, вот и потеряли так мало. Понимаешь? Нет?

– Нет, Витя, не понимаю. И не буду тебя, дурака, даже пытаться переубедить. Мне это под силу, но в данный момент я просто не хочу этого делать. Мне очень обидно и всё, что я хочу в данный момент, это не слышать твой пустой трёп. В будущем, думаю, мы вернёмся к этому вопросу. Но не сейчас. Можешь считать, что выиграл. Но главное – молчи. А если молчать не захочешь, то знай, я за себя не отвечаю…

В поселке глазастых немало, странную машину приметили и сообщили кому-надо. К моменту, когда я был готов продолжить движение, нам навстречу уже выехали.

Увидев знакомый китайский Хаммер, я не испытал ни чуточку удивления. Реальность может быть изменена как только угодно случаю, но есть вещи, которые изменить не под силу даже ему и эта машина – одна из них. Даже в той вариации, где от посёлка Заксенхаузен не осталось и следа, старичок китаец умудрялся как-то выжить и потом служил верой и правдой людям, которые зачем-то решили вернуться на пустырь и начать всё заново.

– Ты знаешь их, Ермак? – осторожно спросил Витя.

Я покачал головой. В остановившемся напротив нас китайце сидят двое, один негр и один европеец. Никого из них мне прежде встречать не доводилось, ошибка невозможна. На то, что найти нужных мне людей будет легко, можно было и не надеяться, придётся выйти и поговорить.

На беседу с местными ушло не меньше получаса. Вернувшись в машину, я устало рухнул на водительское кресло.

– Ну и что там, Ник? – поинтересовался порядком осмелевший после недавнего нашего с ним диалога. – Видел по мордам и позам этих типов, что их что-то напрягало. Бабла хотели? Или рожа твоя им не по нарву пришлась?

– От бабла они бы точно не отказались, но я им сразу дал понять, что хрен – это максимум. Да и то им пришлось бы искать его самостоятельно,