Упрямый хранитель - Алекс Рудин

— Вам самим нравится то, что у вас получилось?

— Ещё как нравится, — решительно кивнул Игнат. — О таком доме мы и мечтали. Идемте, ваше сиятельство, посмотрите, что внутри.

Мы поднялись на низкое крыльцо. Дверь открылась сама, чуть слышно скрипнув.

— Прошу, ваше сиятельство, — пригласил меня Игнат.

Он провёл меня по дому, показывая расположение комнат и подробно рассказывая, как они всё это придумали.

Но честно говоря, я почти не слушал. Потому что в моей груди трепетал магический дар.

Я чувствовал, что этот дом живой, такой же живой, как и мой особняк. На секунду отстав от остальных, я послал зов своему дому.

— Предполагаю, ты тоже поучаствовал в строительстве? — беззвучно спросил я.

Дом ответил мне теплым, мягким импульсом.

— Так я и думал, — рассмеялся я.

— А здесь у нас будет гостиная, — продолжал рассказывать Игнат. — Вам нравится, ваше сиятельство?

Старик с тревогой посмотрел на меня. Я чувствовал, что ему очень важно услышать мое мнение.

— Нравится, — улыбнулся я, — но у меня такое ощущение, что внутри этот дом намного больше, чем снаружи.

— Так и есть, — подтвердил Куликов. — Такое часто бывает с магическими домами.

— Это очень удобно для жильцов, — рассмеялся я. — Главное, не заблудиться в комнатах.

А затем дружески обнял Игната и Прасковью Ивановну.

— Что ж, поздравляю вас с вашим собственным домом. Теперь нужно будет подумать о мебели. Но этим мы займемся после того, как вы вернётесь из свадебного путешествия. Тогда же справим и новоселье.

— Замечательная работа, господин Куликов, — восхитилась Гораздова, когда мы снова вышли в сад. — Вы прекрасный архитектор. Наверное, у вас нет отбоя от заказчиков. Вас ждет блестящее будущее.

К моему удивлению, Савелий покачал головой.

— Я не уверен, что хочу всю жизнь оставаться архитектором, — сказал он. — Знаете, дар сноходца дает такие огромные возможности, что я даже теряюсь. Больше всего я хочу отправиться в плавание к Месту Силы, которое обнаружил мой отец. Александр Васильевич, вы сможете поговорить об этом с Игорем Владимировичем?

— Конечно, — с улыбкой кивнул я, — уверен, что Игорь Владимирович будет рад.

Я решительно хлопнул в ладоши.

— А сейчас будем обедать. Я голоден, как лунный волк.

— Так утро же еще, ваше сиятельство, — удивился Игнат. — Может быть, завтрак подать?

— Никакого завтрака, — решительно отказался я. — Будем обедать утром.

— Прошу прощения, но мне срочно нужно на службу, — виновато улыбнулся Куликов. — Обязательства перед заказчиками, сами понимаете.

— Мы с вами еще увидимся в самом ближайшем времени, — кивнул я, пожимая руку архитектору. — Я обязательно поговорю с Игорем Владимировичем о вашей просьбе. И сразу же передам вам его ответ. Анна Владимировна, я приглашаю вас остаться и пообедать с нами. Вы же помните, что у меня к вам важный разговор?

Прасковья Ивановна и Игнат отправились готовить обед, а я пригласил Анну Владимировну к себе в кабинет.

Я хотел показать ей глиняные фигурки, которые сделала Елизавета Фёдоровна, но при этом не собирался выдавать авторство раньше времени.

Фигурки могут и не подойти Гораздовой. Но ей будет намного труднее отказать, если она заранее узнает, кто их сделал. А Елизавете Федоровне нужно настоящее признание, а не фальшивка, в этом я был убежден.

Открыв дверь кабинета, я вспомнил, что с самого утра у меня во рту не было ни капли кофе. Ничего удивительного, что я чувствую усталость, а мысли в голове ворочаются непривычно тяжело.

— Прошу прощения, Анна Владимировна, — извинился я, — мне придется на минуту вас оставить. Я только сварю нам кофе.

Не успев договорить, я с удивлением увидел, что на журнальном столике уже стоит поднос с кофейником и чашкой. Очевидно, дом угадал мое желание и позаботился обо мне. Я поднял глаза к потолку и громко сказал:

— Спасибо.

Кроме кофе на подносе стоял высокий стакан с красным напитком, в котором красиво блестели кубики льда.

— А это что такое? — удивленно спросил я.

— Наверное, это для меня, — улыбнулась Гораздова.

Взяв с подноса стакан, она попробовала и довольно кивнула.

— Да это же клубничный лимонад. Удивительно вкусно.

Затем девушка с любопытством посмотрела на меня.

— У вас такой загадочный вид, Александр Васильевич, — сказала она. — О чем вы хотели со мной поговорить? Неужели вы нашли для меня скульптора?

— Может быть, — улыбнулся я, сохраняя интригу. — Присаживайтесь, Анна Владимировна.

Я подождал, пока Гораздова опустится в кресло, затем присел сам. Достал из кармана глиняные фигурки и поставил их на стол между нами.

— Что вы скажете об этих работах, Анна Владимировна? — спросил я. — Только честно. Подойдут они для вашего парка?

Увидев фигурки, Гораздова от удивления чуть не выронила стакан. Поспешно поставила его на поднос и взяла фигурку Прасковьи Ивановны.

— Удивительное сходство, — восхищенно сказала она, — и стиль очень жизненный. Это именно то, что мне нужно. А посмотрите на этого мальчишку, ведь он швыряет в кого-то камнями, да? Глядите, какое у него хитрое выражение лица!

Повертев фигурку мальчишки в руках, Анна Владимировна отставила его в сторону и взяла статуэтку, изображающую туннелонца.

— А это кто? — спросила она. — Магическое существо?

— Именно, — кивнул я, — это туннелонец. Разве вы с ним не знакомы? Эти алхимики из другого мира делят мастерскую с вашим отцом.

— Да, я припоминаю, — улыбнулась Гораздова. — Отец рассказывал мне о них. Посмотрите, как изящно он сделан, Александр Васильевич! И вот что удивительно — туннелонец в длинном черном плаще с капюшоном. Его лицо совершенно скрыто, но при этом в нем нет ничего зловещего.

Я пожал плечами.

— Это неудивительно. Туннеллонцы — славные и мирные ребята.

— Может быть, — согласилась Анна Владимировна. — Но как мастер умудрился передать это ощущение в глиняной фигурке? Я смотрю на неё и чувствую характер магического существа. Чтобы этого добиться, нужен настоящий талант.

Не выпуская фигурку из рук, Анна Владимировна посмотрела на меня.

— Кто их сделал, Александр Васильевич?

Она пытливо прищурилась.

— Неужели вы? Или вы кому-то рассказали о ваших приключениях?

— Я пока не хочу раскрывать имя автора, — улыбнулся я. — Сначала скажите, подойдут ли вам такие скульптуры?

— Идеально подойдут,