Тринадцатая Колония - Эдуард Сероусов

– Я не уверен, что это хорошая идея, – возразил Кай. – Мы не знаем, насколько Васкес контролирует ситуацию. И не забывай, что официально Рейес действует в рамках своих полномочий по обеспечению безопасности миссии.

– Тогда что ты предлагаешь? – спросила Амина, всё больше тревожась. – Просто наблюдать, как он готовит потенциальную диверсию?

– Я думаю, мы должны поговорить с Волковым, – ответил Кай после паузы. – Он дипломат, и, несмотря на его связи с Консорциумом, кажется искренне заинтересованным в мирном контакте. Кроме того, у него есть политический вес, которого нет у нас.

Амина обдумала его слова. Волков действительно был прагматичным и, похоже, действительно стремился к дипломатическому решению. Но можно ли ему доверять в такой деликатной ситуации?

– Возможно, ты прав, – наконец сказала она. – Но сначала я хочу показать тебе кое-что. Нечто, что я узнала сегодня, и что может изменить твоё понимание всей ситуации.

Она активировала свой планшет и вывела на экран записи и анализы Семени, которые она сделала в лаборатории.

– Смотри, – Амина передала планшет Каю. – Это артефакт Архитекторов, который Прайс назвал Семенем. Он содержит генетические записи тысяч земных видов, датируемые миллионами лет в прошлое.

Кай молча просматривал данные, его глаза расширялись по мере осознания значимости информации.

– Это… невероятно, – наконец произнёс он. – Если это подлинные данные, то они доказывают, что Архитекторы действительно взаимодействовали с Землёй задолго до появления человека.

– Более того, – добавила Амина, – эти записи предполагают систематическое вмешательство в земную эволюцию. Не просто наблюдение, а активное участие в формировании экосистемы планеты.

Она указала на определённый фрагмент данных.

– Посмотри на эти маркеры в человеческой ДНК. Они идентичны тем, что мы видели в модифицированных организмах здесь, на Авалоне. То же «авторство», та же технология.

Кай внимательно изучал указанные последовательности.

– Ты предполагаешь, что Земля также была колонией Архитекторов? – спросил он, подняв взгляд от планшета.

– Я не знаю, – честно ответила Амина. – Но данные указывают на долгую и сложную историю вмешательства Архитекторов в земную жизнь. Возможно, Земля была их первым экспериментом. Или, как намекал Волков, Тринадцатой колонией, завершившей какой-то цикл.

Она сделала паузу, собираясь с мыслями.

– Но главное в другом. Если Рейес действительно готовит операцию по захвату технологий Архитекторов, он рискует не просто дипломатическим скандалом. Он может получить доступ к силам, способным фундаментально изменить человеческую цивилизацию – и не обязательно к лучшему.

– И что ты предлагаешь? – спросил Кай, возвращая ей планшет.

– Я думаю, мы должны установить наш собственный канал коммуникации с колонистами, – решительно сказала Амина. – Независимый от официальной дипломатической линии. Связаться непосредственно с учёными Авалона, предупредить их о возможной угрозе и попытаться вместе найти мирное решение.

Кай задумчиво кивнул.

– Это рискованно, но может сработать. «Афина» могла бы помочь установить защищённый канал связи через квантовые протоколы, невидимый для стандартных систем мониторинга Рейеса.

– Тогда решено, – Амина протянула руку и сжала его ладонь. – Мы действуем независимо, но осторожно. И постараемся предотвратить катастрофу, прежде чем станет слишком поздно.

Кай ответил на её пожатие, и на мгновение они замерли, глядя друг другу в глаза. В этот момент между ними возникло нечто большее, чем просто профессиональное партнёрство или даже дружба – глубокое понимание, основанное на общих ценностях и общей цели.

– Начнём завтра, – сказал Кай, неохотно отпуская её руку. – Во время визита в последние хабитаты. Я подготовлю «Афину» для установления безопасного канала связи.

Он встал, готовясь уйти, но остановился у двери.

– Амина, – серьёзно произнёс он, – что бы ни случилось, помни: мы не просто учёные или члены экипажа. Мы первые представители Земли, встретившие другую ветвь человечества. И от наших действий может зависеть будущее обоих миров.

С этими словами он тихо вышел, оставив Амину наедине с её мыслями и тревогами.

Она вернулась к окну, глядя на мерцающие огни Авалона под вечными сумерками зоны терминатора. Где-то там, среди этих странных, но удивительно гармоничных структур, жили люди, генетически модифицированные, технологически продвинутые, но всё ещё люди – возможно, более близкие к истинному потенциалу человечества, чем население Земли.

И теперь им угрожала опасность – не от каких-то внешних врагов, а от их собственных дальних родичей, движимых страхом, жадностью и жаждой власти.

Амина почувствовала, как в ней растёт решимость. Какими бы ни были официальные цели миссии «Персефоны», она не станет соучастницей уничтожения или эксплуатации этого удивительного мира. Авалон представлял собой нечто слишком ценное – живое доказательство того, что человечество способно на нечто большее, чем бесконечные конфликты и эксплуатация окружающей среды.

Это был маяк надежды в бесконечной темноте космоса. И она сделает всё возможное, чтобы этот свет продолжал сиять.

Глава 13: Цифровые призраки

Кай Левин сидел в выделенном ему техническом модуле Центрального хабитата Авалона, окружённый голографическими проекциями сетевых структур и потоками данных. Он был поражён элегантностью информационных систем колонии. Они существенно отличались от громоздких, многоуровневых архитектур Земли – более органичные, адаптивные, с топологией, напоминающей скорее нейронные сети, чем традиционные иерархические структуры.

Авалонская сетевая инфраструктура, которую местные инженеры называли «Паутиной», представляла собой распределённую систему обмена данными, охватывающую все семь хабитатов. В отличие от земных сетей с их чётко определёнными серверами, маршрутизаторами и клиентскими устройствами, «Паутина» была интегрирована непосредственно в физическую инфраструктуру колонии. Кристаллические узлы, встроенные в архитектуру зданий, природные формации и даже растения, работали как распределённые процессоры и хранилища данных.

– Это невероятно, – пробормотал Кай, изучая схему коммуникаций между хабитатами. – Они буквально превратили всю колонию в единую вычислительную сеть.

– Технически это ближе к квантовой нейроморфной архитектуре, – заметила Сора Нагай, авалонский специалист по информационным системам, приставленная помогать ему. – «Паутина» не просто обрабатывает данные – она учится, адаптируется и эволюционирует вместе с нами.

Сора была типичной представительницей второго поколения колонистов – с характерной алебастрово-белой кожей, адаптированной к радиационному фону Проксимы, и тёмными, почти чёрными глазами, способными воспринимать более широкий спектр, чем у обычных землян. Но больше всего Кая интриговал едва заметный имплантат у её виска – внешнее проявление «квангли», квантово-нейронного интерфейса, позволяющего колонистам напрямую взаимодействовать с «Паутиной».

– Как вы интегрируетесь с системой? – спросил Кай, указывая на имплантат. – Насколько глубок уровень взаимодействия?

Сора улыбнулась, словно ожидала этого вопроса.

– Это не просто интерфейс «ввода-вывода», как в земных нейроимплантатах, – пояснила она. – «Квангли» создаёт квантовую запутанность между определёнными нейронными кластерами нашего мозга и соответствующими узлами «Паутины». Мы не просто получаем или передаём информацию – мы становимся частью общей когнитивной матрицы.

– Это звучит почти как… коллективное сознание, – заметил Кай, пытаясь осмыслить импликации.

– В некотором смысле, – кивнула