Последний менталист. Том 2 - Валентин Якимов

— Идёмте, поужинаем что ли. — обратился к нам Матвей. А остальным махнул рукой: — До встречи. Собрание закончилось, не успев начаться. И, видит Бог, не по нашей вине!

Спорить с этим никто не стал. Все были ужасно подавлены произошедшим — вот где-где, а в головах рядовых я спокойствия не видел. А видел бессилие перед некоей неведомой угрозой, неспособность ничего изменить, и страх за самих себя.

Ну и неприязнь к Георгию, конечно. Мысли, вроде «сам дурак, что попался» прямо-таки витали в зале, когда нестройный ручеёк молодых людей двигался к выходу.

* * *

— Простите уж, что с ходу предстали перед вами в худшем свете. — нарушил тишину граф, когда все мы немного поужинали. — Мы и сами долгое время не собирались вместе… По разным причинам. И вот, наконец, собрались… Да уж.

Столовая на втором этаже оказалась меньше зала на первом, но не сильно. Сидя в ней лишь в семером — даже Максим с нами не остался, хотя конкретно его Матвей не прогонял — мы казались карликами в покох гигантов.

Интересно, кто из предков этого парня страдал такой мегаломанией, что отгрохал всё это? Впрочем… Нет. Не интересно.

Поднимаясь сюда, я обобщал появившиеся у меня крупицы данных. Что-то подслушал тут, что-то увидел сам, о чём-то догадался.

Судя по всему, эти ребята далеко не в первый раз сталкиваются со странными событиями, причин которых никто не помнит. Иначе бы Кирилл не упоминал данные им чёткие инструкции, да ещё с токой тоской.

При этом, эти трое — явные лидеры и главные авторитете в этой маленькой дворянской группке — не паникуют, в отличии от остальных. Это значит, что они либо заодно с происходящим, либо борются с ним. Паника — это лишь отсутствие желания борьбы, не более того.

И у этих троих в слое «громких» мыслей уже сейчас читается нетерпеливое желание скорее остаться наедине и обсудить какие-то свои планы. А вот какого они характера…

Ха! А вот это мы сейчас и выясним. Для начала…

Кивнув и позволив графу продолжить говорить, я прикрыл глаза. Затем сконцентрировал энергию в висках — и раскинул ментальную сеть. Если неопытной Оле этого делать не стоит, то я другое дело.

Мои ментальные нити были так тонки, что терялись даже в моём собственном внутреннем восприятии, а сверх того я сконструировал технику Бесконтактности — одну из тех, что были созданы нами именно для борьбы с другими менталистами.

Эти техники — моё действительно секретное оружие. И теперь, благодаря одной из них, моя ментальная сеть отскочит от любого чужого ментального поля, лишь сообщив мне о его наличии.

Отскочила и сообщила. Не подав виду, я мгновенно стянул все раскинутые нити, стоило мне почувствовать чьё-то осторожное внимание.

Не совсем даже ментальное… Точнее нет, ментальное. Но не совсем. Будто чьё-то незримое присутствие, на самой грани восприятия. будто кто-то подглядывает за тобой в дверной глазок, или в окно издалека…

Кирилл тем временем продолжал говорить, и я успевал внимательно его слушать, параллельно сканируя местность и свои собственные ощущения. А говорил он печальные вещи.

— … Это всё началось не так давно, где-то полгода назад, может, чуть больше. — излагал граф так, будто не впервые нас сегодня видит, а уже принял в руководство своего клуба. — После того, как по… Пропал мой брат.

Вдруг, в мыслях Огарёва я уловил нечто знакомое. Нечто, похожее на то, что я уже сам видел. Образ худощавого доктора с болезненным лицом, обещание изрядно обнищавшим графам помочь с их положением, если один из них согласится поучаствовать… В чём-то.

А потом, когда они отказались, брат Кирилла, который и был нужен неизвестным лекарям, вдруг пропал… Теперь я уже углублялся в память парня, не останавливаясь. Приложил всё своё мастерство, чтобы взломать максимально аккуратно.

Этот тщедушный парень оказался неожиданно стойким духом человеком… Но сейчас он сам предавался воспоминаниям, так что моя работа сильно облегчилась.

И, пока Кирилл осторожно и по верхам рассказывал нам о странностях, о которых вообще-то тоже говорить не стоит — я рылся в его прошлом бесцеремонно.

Потом извинюсь, если что. Сейчас же я нащупал что-то очень, очень важное!

Я увидел, как Кирилл ходил в клинику этого доктора… Разумеется, это был Чеканов, и разумеется, никакого брата он там не нашёл. И в качестве силовой поддержки он водил с собой именно этот свой клуб.

Вообще-то, состоящий из очень и очень знатных персон, а не сплошь из юных неудачников, как я мог бы ожидать.

— Каждый раз всё доходит до того, что мы встаём на грань развала! — продолжал в запале вещать граф. — И каждый раз, когда я подумываю всё закончить, распустить наше общество… Каждый раз всё прекращается!

По виску у меня прокатилась капля пота. Немало концентрации нужно для того, чтобы одновременно аккуратно сканировать источник неведомого внимания, копаться в потоках чужих мыслеобразов, да ещё и слышать, что тебе говорят!

Но я справлялся — иначе хреновый из меня был бы глава Ордена Разума. Пусть даже Ордена из пары человек.

В этот момент я, наконец, дошёл до самого интересного. И микропровалы в памяти у парня нашёл… Но нашёл и ещё кое-что. Куски какого-то заковыристого плана, от которого Кирилл знал лишь малую часть.

И сцена с уходом той девушки сегодня была частью этого плана. Они все знают, что с ними кто-то играет. Что нарочно стравливает их, но не даёт распасться. И, похоже, они сумели как-то зашифровать и распределить части этого плана.

Но поможет ли это против Триумвирата? Они же не дети малые… Но, чёрт возьми, зачем Триумвирату устраивать этот цирк⁈

Да, дядя их главы безусловно чокнутый мудак, который, будь его воля, поставил бы истребление «отсталых народов» на поток, причём в особо издевательской форме…

Но для него это как-то мелко — влезть в тусовку юных мажоров-радикалов и, пользуясь Айлин, дурить им головы. Чушь какая-то…

— … А потому знаете, почтенные. — вздохнул граф, притворно, как я теперь вижу. — Увы. Зря вы сегодня пришли сюда. Ибо сию минуту я объявляю наш, хех, тайный Орден, распущенным. И сейчас же сообщу об этом остальным. Не хотел говорить лично… Стыдно было, что не смог сопротивляться этому неведомому давлению.

Три пары глаз в этот момент скрестились на нас. Они что, считают, что это мы — агенты их невидимого врага⁈ Да… В мыслях читается именно это. Воспоминания о