Том 6 Искатель Света - Cuttlefish That Loves Diving

Форс, поправив волосы, улыбнулась:

— Ну и пусть. Пусть спрашивают у Церкви Вечной Ночи.

Она прикрыла рот рукой и зевнула:

— Я собираюсь вызвать посыльного того самого.

За последнее время, в процессе «записи», её устное обращение к некоему человеку эволюционировало от «Герман Спэрроу» и «господин Мир» до «тот самый». С одной стороны, это было проявлением уважения, а с другой — мерой предосторожности на случай прослушки.

Услышав слова подруги, Сио огляделась и с недоумением спросила:

— А ритуал проводить не будешь?

Она помнила, что для вызова посыльного нужен ритуал.

— Это лишь один из способов. Тот самый велел мне использовать другой, — Форс посмотрела на свою одежду и поняла, что вчера так и не успела переодеться, и спала в помятом платье.

Подумав о предстоящей встрече с посыльным, она решила позаботиться о своём внешнем виде, поспешила на второй этаж в спальню и переоделась в кремовое платье с воланами и стоячим воротником.

Приготовившись, она на глазах у Сио подняла правую руку и сделала хватательное движение в воздухе, словно хотела что-то оттуда выдернуть.

В её глазах тут же материализовалась призрачная книга, которая быстро пролисталась и остановилась на одной из страниц. В следующую секунду её рука отяжелела, и она вытащила из пустоты человеческую фигуру.

Это был Герман Спэрроу в полуцилиндре, чёрном шерстяном пальто, с суровым лицом, волевым характером и несколько отсутствующим взглядом.

Получилось? Это всего лишь вторая попытка… Я ведь только вчера пробовала один раз, и то неудачно… — глаза Форс расширились, словно она хотела впитать больше света, чтобы видеть яснее.

Она знала, что призвала проекцию из тумана истории, поэтому сейчас не слишком нервничала. А вот Сио, наоборот, инстинктивно затаила дыхание и настороженно смотрела на проекцию Германа Спэрроу, не в силах отличить, настоящая она или нет. Она прекрасно помнила о подвигах этого безумного авантюриста.

Форс призвала Германа Спэрроу? Разве не его посыльного? Герман Спэрроу может являться как призываемое существо? — в голове Сио роились вопросы.

Пока Форс раздумывала, что делать дальше, глаза того Германа Спэрроу дрогнули, и его взгляд мгновенно ожил, потеряв свою деревянную неподвижность, словно он ожил. Затем он достал изящную, полностью серебряную губную гармошку, поднёс её ко рту и дунул.

Звука не было, но вокруг мгновенно стало зловеще холодно, и подул пронизывающий до костей ветер.

Затем из пустоты вышла дама в мрачном, сложном платье, держа в руках четыре светловолосые, красноглазые головы. Все восемь глаз одновременно уставились на Германа Спэрроу.

Герман Спэрроу слегка кивнул и, указав на Форс, сказал:

— Этой даме нужно установить четыре особых координаты в глубинах Мира Духов. Помогите ей.

— Хорошо… — ответила одна из голов Ренетт Тинекерр, качнувшись.

Герман Спэрроу больше ничего не сказал. Подойдя к окну, он сделал перчатку на левой руке прозрачной. Его фигура быстро исчезла, «телепортировавшись» из дома.

Ушёл… ушёл… Призванная мной историческая проекция вот так просто сама ушла? — Форс с открытым ртом смотрела на происходящее, словно на комедию.

По её разумению, призванное существо должно было подчиняться ей. Как оно могло, отдав распоряжение, само уйти?

Неужели проекция из тумана истории обладает таким же характером, как и оригинал… Нет, это было так, словно явился сам Герман Спэрроу… — Форс посмотрела на Сио и увидела на её лице такое же недоумение.

В этот момент Форс внезапно вздрогнула, словно на неё уставилось какое-то чрезвычайно страшное существо. Она инстинктивно обернулась и увидела, что посыльная Германа Спэрроу смотрит на неё восемью красными глазами, внимательно изучая.

Такая же страшная, как и Герман Спэрроу… — Форс натянула улыбку.

— …Прошу прощения за беспокойство.

В этот момент четыре светловолосые, красноглазые головы Ренетт Тинекерр поочерёдно произнесли:

— Нужно… — заплатить… — восемьсот… — золотых монет…

Ещё и платно? — Форс снова приоткрыла рот, не зная, что ответить.

Лишь через несколько секунд её мысли пришли в движение, и она начала подсчитывать свои сбережения: «После того как я одолжила 2400 фунтов Сио, у меня оставалось 780 фунтов… За это время расходы были немаленькие, но гонорары за роман продолжали поступать, плюс другие доходы и 300 фунтов, которые вернула Сио, итого 1258 фунтов… Хватит…»

Форс уже собиралась согласиться, но тут же столкнулась с проблемой:

— Всё в золотых монетах?

Четыре головы Ренетт Тинекерр слегка качнулись:

— Да… — ты… — можешь… — в долг…

Действительно, всё в золотых… Помню, господин Мир одно время постоянно пытался собирать и обменивать золотые монеты… Тоже для оплаты услуг этой посыльной? Какие у них сложные отношения с посыльной… Эх, у господина Мира должно быть ещё много золотых, я потом просто обменяю у него 800 монет… — Форс втайне выдохнула с облегчением.

— Хорошо.

Согласившись, она увидела, как одна из голов, которые держала в руке безголовая посыльная, поднялась и вцепилась зубами в ткань на её плече.

Цвета вокруг тут же стали насыщеннее и ярче: красный стал краснее, чёрный — чернее, а белый — белее.

Так, не различая ни севера, ни юга, ни верха, ни низа, Форс, ведомая Ренетт Тинекерр, неслась сквозь подобные пейзажи и вскоре достигла места, окутанного лёгкой дымкой. В глубине дымки, казалось, мелькали чьи-то глаза, но они тут же прятались.

Когда Маг Форс призвала проекцию Германа Спэрроу из тумана истории в Баклунд, основное тело Клейна тут же вошло в туман истории и промчалось до времён, предшествовавших Первой Эпохе. Его сознание ожило в той проекции, уменьшив затраты сил Форс.

Таким образом, Клейн косвенно вернулся в Баклунд, и именно поэтому он попросил госпожу Мага использовать такой сложный способ вызова посыльной. Что касается посыльной, вызванной с помощью Губной гармошки авантюриста, то она была объективной сущностью и не увеличивала духовную нагрузку на Форс. Даже если бы историческая проекция Клейна исчезла, Ренетт Тинекерр, по своему желанию, могла бы остаться в реальном мире.

После одной «телепортации» фигура Клейна появилась в тихом переулке у Собора Святого Самуила. Используя способности Безликого, он изменил свою внешность и фигуру. Хотя в переулке было несколько прохожих, все они поддались иллюзии и не заметили внезапно появившегося «спутника».

Затем Клейн поправил одежду, прижал шляпу и быстрым шагом направился к Собору Святого Самуила. В главном молитвенном зале он нашёл место у стены и сел.

Сняв цилиндр и произнеся почётное имя, он благоговейно начертал на груди багровую луну, затем сложил руки, закрыл глаза и тихо помолился Богине Вечной Ночи:

—