Регрессор №15 (Условный финал) - Максим Арх

Я не стал обращать внимание на эти условия, так как знал две важные вещи. Первая: вся ответственность так и так лежала исключительно на мне, ибо я был капитаном этого проекта. А второе — я не сомневался, что окажусь прав.

Так оно, собственно, и произошло. Вскоре подходящая кандидатура была найдена. Лицо актёра театра было худым, но весьма фактурным и запоминающимся. Когда он вошёл в комнату, где проводилось прослушивание, я тут же понял, что робот-убийца по имени Т-1000 наконец-то найден.

И нужно сказать, что дальнейшие события показали — с выбором я не ошибся. Лицо мима и его холодный взгляд хищника очень скоро стали жуткими для почти всех жителей Земли!

После того как антагонист был найден, основной актёрский состав почти сформировался.

Света Конорова была — наша Катя. Хороший терминатор — был. На его роли уже давно утвердился Юрий Петрович Власов. Роль плохого робота-убийцы теперь тоже была занята мимом Игорем. Проблема оставалась только в сыне Светы и надежде человечества. Мальчика Женю Конорова пока найти не удалось.

Озадачил этим руководство киностудии и уже через два часа мне были предоставлены десятки или даже сотни кандидатур юных актёров. Понимая, что столь большой выбор подразумевает долгие пробы, решил переложить это бремя на чужие плечи, попросив начальство мобилизовать мне в помощь пару-тройку помощников, которые разбираются в режиссуре.

И когда эти помощники были мне приданы, я с радостью делегировал им остальной кастинг, напутствовав скриптом:

— Ищите строго по критериям, написанным в техническом задании, и сравнивайте эти кандидатуры с портретом, что я нарисовал. А как данные условия будут выполнены, тогда уж и проверяйте их актёрскую игру.

Кроме молодого Конорова, в фильме должны были принимать участие и другие актёры и актрисы. Они должны были быть задействованы не только в массовке, но и в сценах второго и третьего плана. Речь в первую очередь шла о ролях приёмных родителей ребёнка, об эпизодическом школьном друге мальчика, учёном, который занимается чипом от первого «терма», о его семье, об охранниках лаборатории и ещё о многих и многих других. И вот всё это я свалил на двух новоиспечённых помощников режиссёра по кастингу и другим проблемам. Они искали таланты, а я, видя, что реквизит и декорации уже частично готовы, стал всех и вся торопить, ссылаясь на то, что пора бы уже начинать.

И, в конце концов, тот долгожданный день настал.

Несмотря на то, что на улице была ночь, мы всем нашим табором приехали на ВДНХ и приступили к съёмкам первой сцены — судьбоносное монументальное прибытие в фонтан жидкометаллического робота-убийцы.

Глава 23

Съемка шедевра

Согласно сценарию, было так: вспышка света, туман и среди золотых статуй фонтана «Дружба народов» появляется обнажённый и словно только что из стали выкованный киборг.

Я стоял с мегафоном и кричал:

— Внимание, готовность номер один! Световики, включите прожекторы. Машинисты, готовьте дым-машины. Камеры к бою!

Ночь выдалась прохладной. Народ из группы кутался в куртки, кто-то прятал руки в карманы. Актёр, игравший робота-убийцу, стоял рядом, нервно потирая плечи.

— Саша, — сказал он мне, — ну как же так? Я ж в этой сцене почти голый.

— Не волнуйся, этого никто не увидит. Мы всё скроем, — ответил я.

— Но мне холодно. У меня мурашки по коже бегают.

— Терпи! Вспомни — ты не просто человек, ты символ неумолимой силы. Когда зритель увидит, как ты идёшь между золотых девушек на фонтане в клубах дыма, у них тоже мурашки пойдут. И в гораздо большем количестве, чем у тебя сейчас!

Игорь тяжело вздохнул, но кивнул.

Мы дали сигнал, включили прожекторы, пустили дым. Вспышка пиротехники озарила статуи, вода в фонтане засверкала. «Киборг» шагнул в кадр, медленно, как будто двигался не человек, а машина.

— Мотор! — крикнул я, заворожено смотря в монитор. — Камера, пошёл!

И он пошёл — величаво, мощно, без единой эмоции. И увидев это, я осознал, что именно так, а никак иначе отныне и навеки теперь будут ходить бездушные машины в умах обывателей. Ибо это выглядело так круто, что обязательно запомнится всем, кто когда-либо хоть раз увидит этот фильм.

Следующей была сцена прибытия киборга-защитника. Дело происходило на станции метро «Комсомольская». Ах, какие мы там испытали муки! Добыть разрешение на ночную съёмку в метро было целым подвигом. Чиновники из «Мосметростроя» хоть и склонялись перед решением Совмина СССР, но морщили лбы:

— Вы хотите у нас тут снимать фантастику с железными людьми? На станции? Да тут же электричество! До короткого замыкания будет всего один шаг! Железо же очень хороший проводник! А тысячи пассажиров, которые утром на работу едут! Мы не можем устраивать коллапс! И прочие абсурдно-бюрократические доводы в свою пользу.

Я улыбался, уговаривал:

— Товарищи, роботы будут не настоящие, так что опасаться вам не нужно. А нужно готовиться к славе! Почему? Так ваша станция войдёт в историю мирового кино. А пассажирам мы совсем мешать не будем, потому что съёмки будут происходить ночью, когда метро закрыто.

Но сдаваться местные начальники так просто не собирались. Увидев, что их аргументы биты, они, было, решили сослаться на секретность стратегического объекта, которым всегда являлся метрополитен. Но и тут потуги их оказались тщетны. У нас к этому моменту вся документация уже была подготовлена, и на руках были разрешения от горкома, МВД и даже КГБ.

Этого уже хватило с лихвой и, так как аргументы у принимающей стороны закончились, нам дали добро на два ночи.

Расставили камеры так, чтобы показать потолочные мозаики, на которых изображены русские полководцы, упомянутые в речи Сталина 7 ноября 1941 года. Величие прошлых веков, грандиозность свершений прошлого, сила и история Советского Союза, вот на этом фоне появляется холодный взгляд защитника.

Когда вспышка осветила станцию и «Железный Юрий» шагнул по мраморному полу, я едва не закричал от восторга:

— Превосходно!

Но потом, неожиданно, возникла проблема: мраморный пол оказался чересчур скользким после того, как уборщицы метрополитена, явно пуская пыль в глаза многочисленному начальству, присутствующему на съёмочной площадке, помыли этот самый мрамор с шампунем. Да так намыли, что актёр при первом же шаге поскользнулся и едва не упал.

Съёмочная группа прыснула со смеху, но я поднял руку:

— Так, товарищи, не ржать! Помните: мы снимаем кино мирового уровня. Постелите резиновый коврик — всё равно в кадре его видно не будет.

Техники тут же выполнили указание, и уже следующий дубль