Вне Системы. Книга 4 - Ник Тарасов

Я обнял её в ответ, чувствуя, как адреналин медленно отпускает, оставляя после себя гудящую усталость. Мы сделали это. Не просто зачистили червоточину. Мы закрыли её. Принудительно. Своими руками.

Мы вернулись в дом. Кухня была разгромлена — перевёрнутый стол, осколки, гильзы на полу, и зияющая дыра посреди помещения, из которой всё ещё сочилась непроглядная темнота бездны.

— Надо будет завтра прибраться, — констатировала Вика, обходя дыру стороной.

— Завтра, — согласился я. — А сейчас — наливай, Саня.

Он достал из инвентаря бутылку «Джека», разлил по стаканам. Мы чокнулись.

— За «выжили», — провозгласила Вика.

— За то, что живы, — добавила Аня.

— За команду, — сказал Саня.

— За всё сразу, — закончил я.

Мы выпили. Виски обжёг горло приятным огнём, разлился теплом по груди. Эйфория от победы смешалась с алкоголем, создавая опьяняющий коктейль.

Мы сидели за уцелевшими стульями, обсуждая прошедший бой. Саня в красках описывал, как синий зомби прошёл сквозь дверь, словно её не было. Вика хвасталась, что успела всадить в тварь целую очередь прямо в голову, хотя толку от этого было мало. Аня просто молчала, крепко сжимая мою руку.

— Знаешь, — сказала она тихо, когда Саня с Викой отвлеклись на спор о том, сколько синих зомби мы могли бы завалить одновременно. — Я боялась. Очень боялась.

— Я тоже, — признался я. — Но ты справилась. Мы все справились.

Она прижалась ко мне сильнее:

— Обещай мне, что мы больше не будем лезть в такое дерьмо.

Я хотел было пообещать. Но не смог. Потому что знал — это было бы ложью. Червоточины будут появляться снова и снова. И если мы хотим выжить, если хотим стать сильнее, нам придётся лезть в них. Снова и снова.

— Не могу обещать, — честно ответил я. — Но обещаю, что буду делать всё, чтобы мы выходили из этого дерьма живыми. Каждый раз.

Она кивнула, не отпуская мою руку.

Мы просидели за столом ещё с час, допили бутылку, потом разошлись по комнатам. Усталость навалилась разом, тяжёлая и всепоглощающая.

Я рухнул на кровать рядом с Аней, даже не раздеваясь. Она прижалась ко мне, положив голову на грудь.

— Спокойной ночи, — прошептала она.

— Спокойной, — ответил я, закрывая глаза.

Сон пришёл мгновенно.

* * *

Проснулся я от того, что в окно барабанил дождь. Не сильный, но настойчивый. Я открыл глаза, посмотрел на Аню — она всё ещё спала, свернувшись калачиком под одеялом.

Осторожно высвободился, встал. Тело ломило, мышцы ныли от вчерашнего напряжения. Прошёл на кухню.

Саня тоже был там, стоял у окна с кружкой кофе в руках, смотрел на дождь.

— Доброе утро, — сказал я.

Он обернулся, кивнул:

— Доброе. Кофе будешь?

— Буду.

Он налил мне из турки, я сделал глоток. Крепкий, горячий, без сахара. То, что надо.

Мы стояли молча, глядя в окно. Дождь смывал следы вчерашней битвы — кровь, осколки, пыль. Скоро от всего этого не останется и следа.

— Глеб, — вдруг сказал Саня. — Ты правда думаешь, что мы сможем так дальше жить? Постоянно лезть в червоточины, убивать зомби, рисковать?

Я задумался, делая ещё один глоток.

— Не знаю, — честно ответил я. — Но какой у нас выбор? Мы можем попытаться спрятаться, затаиться, просто выживать от дня ко дню. Или мы можем действовать. Становиться сильнее. Искать ответы.

— Ответы на что?

— На всё, — я повернулся к нему. — На то, как появилась Система. На то, кто её создал. На то, как она вышла из-под контроля. И на то… как её остановить.

Саня присвистнул:

— Амбициозно. Ты правда думаешь, что это возможно?

— Не знаю, — снова повторил я. — Но если была бы возможность узнать — то почему бы и нет?

Он кивнул, допивая свой кофе:

— Тогда я с тобой. Мы с Викой. До конца.

— Спасибо.

Мы снова замолчали, слушая, как дождь барабанит по крыше.

Полмесяца.

Пол-греб@ного-месяца мы просидели на этом участке, как мыши в норе, ожидая, когда же Система соизволит плюнуть нам в лицо новой червоточиной. Но ничего не происходило. Совсем ничего.

Дни текли один в другой, размеренные и почти уютные. Мы установили график дежурств — по шесть часов каждому. Саня — с полуночи до шести утра, я — с шести до полудня, Вика — до шести вечера, Аня замыкала круг. Казалось бы, логично, справедливо. Но на практике получалось, что большую часть времени мы всё равно проводили вместе.

Саня просыпался задолго до окончания своей смены, варил тот свой ядрёный кофе и садился рядом со мной на крыльце. Мы молча пялились на рассвет, прихлёбывая из кружек, и это молчание было комфортным. Вика, когда заступала на вахту, стаскивала с собой Аню, и они обе устраивались на крыше с винтовкой и биноклем, болтая о чём-то своём, девчачьем. Я слышал обрывки — мода, косметика — какие-то воспоминания из «того» мира. Странно было слышать такое посреди постапокалипсиса, но… приятно. Напоминало, что мы всё ещё люди.

А вечерами мы собирались все четверо. Иногда играли в карты — нашёл колоду в одном из шкафов. Иногда просто сидели у костра во дворе, жарили на нём то, что удавалось добыть. Один раз Саня притащил зайца — поймал голыми руками, гордился как ребёнок (пусть и под навыком скорости). Вика отстрелила пару уток на ближайшем пруду. Я находил грибы в лесу, Аня — ягоды. Мы ели, пили остатки алкоголя который пособирали со всех окрестных домов, травили байки.

Саня рассказывал о своей прежней группе. Оказалось, он был не просто рядовым бойцом, а чуть ли не правой рукой их предводителя. Крупная кочевая община, человек сто, может больше. Но последний год, по его словам, превратился в ад.

— Политика, — плевался он в костёр, и угли шипели от слюны. — Бл@дская политика. Кто главнее, кто получает больше ресурсов, чьё слово весомее. Интриги, подсиживания, шёпот за спиной. Я не для этого в их ряды вступал. Я думал — будем вместе выживать, помогать друг другу. А превратилось в крысятник.

— И ты решил свалить с нами? — уточнила Вика, ковыряя ножом в куске мяса.

— Не совсем свалить, — Саня пожал плечами. — Вышел под благовидным предлогом. Сказал, что снова иду искать Вику. Что это личное дело, не касается общины. Главарь, старый хрыч Борис, согласился. Дал мне Диму с Жуком в напарники, выделил ресурсов. Ну и я пошёл.

Саня на секунду задумался, а потом продолжил:

— Ага. Когда я сказал, что остаюсь с вами, они не стали возражать. Дима вообще молчун — ему пох, лишь бы порядок был. А Жук… Жук просто кивнул и сказал: «Удачи, командир.»