И зовите меня Гудвин - Павел Николаевич Корнев

— С Дарьей всё понятно, зелёного ты сейчас повяжешь, а как же я? Для меня у тебя что припасено?

Упырь улыбнулся уголком рта.

— Просто не стану совать нос в чужие дела.

— Это какие? — навострила уши эльфийка, перетягивавшая мой бицепс резиновым жгутом.

Дядя Вова пропустил вопрос мимо ушей, и я не удержался от смешка.

— Да какие дела у шоферов могут быть, окромя со списанием бензина связанных?

— Умный, ля? — цыкнул языком Жора. — А в курсе вообще, сколько одна доза пси-концентрата на чёрном рынке стоит? Две сотни, ля!

— Давно уже три просят, — сказал дядя Вова.

— Да кому он нужен вообще? — поразился я. — С такими-то рисками?

— Всем нужен! Если не колоть предельные дозы, то при правильной системе употребления можно даже с нуля экстрасенсорные способности развить.

— Правда, что ли?

— Можно, — подтвердила эльфийка. — Но по деньгам это как две машины купить выйдет, а если разовьётся зависимость, риск чего чрезвычайно высок, отказаться от инъекций уже не получится.

— Совсем?

— Летальный исход гарантирован.

— Не будем о грустном! — сказал упырь и уточнил: — Что делать, знаешь?

— Выталкивать, — буркнул я, а дальше Дарья ввела мне в вену иглу и до упора вдавила поршень шприца.

— На выход! — скомандовал дядя Вова, и я выбрался через открытую боковую дверь на растрескавшийся асфальт. Кругом — никого.

Рыкнул мотор, и автомобиль резко сорвался с места, откатился метров на двадцать, остановился. Я сдёрнул с бицепса жгут, и тотчас будто холодное электричество вверх по руке хлынуло. Стиснуло сердце, заскреблось внутри черепной коробки, лёгоньким покалыванием разбежалось по телу, начало уже даже оборачиваться привычным приступом боевого бешенства, но мне сейчас было слишком хорошо, чтобы марать чудесный день яростью, я запрокинул голову и раскинул руки, уставился в небо.

Прочь!

И выбросил из себя обрётшие материальность эмоции, просто взял и вышвырнул их вон!

С лёгким хлопком разбежалась вокруг ударная волна, разлетелась пыль, вспыхнула и занялась огнём сухая трава. Засверкавшие разряды электричества прильнули обратно, пришлось стряхивать их с себя, морщась из-за неприятного жжения.

Машина скорой помощи сдала назад, но к тому времени, когда дядя Вова выскочил из салона с автомобильным огнетушителем, я уже успел затоптать воспламенённую выбросом пси-энергии траву и тряс занемевшими пальцами.

— Поехали! Поехали! — заторопился упырь. — Давай!

Я заскочил в салон, Жора удивлённо охнул:

— Справился, ля!

— Погнали! — скомандовал дядя Вова, захлопнув дверцу. — Давай!

Автомобиль тронулся с места, и в ответ на мой вопросительный взгляд Дарья пояснила:

— У орков экстрасенсорные способности преимущественно на эмоции завязаны, для вас переход к внешним воздействиям куда труднее, нежели людям и эльфам, даётся.

Упырь кивнул.

— Без пси-концентрата мог бы и не справиться. Даже не все таёжные справляются, а они в этом отношении из вас самые перспективные. Ну а теперь проще будет. Ты, главное, свои ощущения запомни.

— Запомню, ага, — сказал я и шумно выдохнул, желая избавиться от остатков колючего электричества. Воздух едва заметно заискрился.

Во дела!

Глава 10

Десять

Остаток дня прошёл как в тумане. Нет, я не впал в ступор и даже особо не портачил, но худо-бедно очухался уже только под душем. Увы, после смены в раздевалке оказалось не протолкнуться, пришлось наскоро споласкиваться и уходить.

Сил варить овсянку я в себе сегодня не нашёл, поэтому поужинал в столовой, а по пути в общежитие остановился у киоска горпечати, купил там шариковую ручку и записную книжку, которую сразу открыл на букве «З».

Аккуратно вывел «Зубы. Модест Карлович», а дальше добавил шесть цифр, которые до того синели на левом запястье.

Всё верно — Дарья о своём обещании не забыла и прямо на мне написала номер знакомого стоматолога, ещё и предупредила:

— Можешь прямо завтра позвонить. Он и по воскресеньям принимает.

И да — откладывать звонок на отдалённое будущее я и в самом деле не собирался.

Надоело уже, что еда изо рта вываливается!

Общение с тусовавшимися на крыльце орками свелось к обмену рукопожатиями, а дальше я поднялся к себе и завалился спать.

Снилось всякое-разное, вроде бы даже зажал Дашку в угол и немного её потискал, но ничего толком не запомнил, а проснулся с головой не просто пустой, а прямо-таки стеклянной. Правда, таблицу умножения припомнил без особого труда, да и с чтением прихваченной из туалета газеты никаких проблем не возникло. Проблемы с газетой возникли совсем иного рода.

Встал ещё до общей побудки, поэтому в молочный магазин пришёл раньше обычного, в ожидании машины взялся завтракать творогом и читать новости. На первых полосах ничего интересного для себя не нашёл, разве что похихикал над статьёй, в которой клеймили стиляг за преклонение перед чуждым нам образом жизни, тягу к тунеядству и неправильные музыкальные пристрастия, а вот после ознакомления с разделом происшествий стало как-то резко не до смеха.

Просто отыскался пропавший несколько дней назад железнодорожник — всплыл с проломленной головой в карьере на окраине городского парка, а в перечне похищенных у него вещей упоминались наградные часы.

Часы, часы, часы…

Работал погибший директором вагона-ресторана одного из поездов дальнего следования, происшествие получило немалый резонанс. Выдвигалось предположение об убийстве из хулиганских побуждений, но с учётом того, у кого впоследствии всплыли часы погибшего, лично я расценивал случившееся убийством с целью ограбления.

Точнее — расценил бы, если б мне только было до этого хоть какое-то дело.

Да и мало ли какие часы мог у той парочки алкашей отобрать?

Вдруг это и не те котлы