Охота - Роман Пастырь

– Ты уже говорила.

– Никогда не лишнее повторить.

Спорить я не стал. Кая сдержала обещание. После того, как я полностью поглотил силу мертвого сердца, то внутри запустились многие изменения. Количество энергии постоянно прибавлялось. Я чувствовал, как формируется энергетическая структура. Из-за этого мышцы будто горели, у меня поднялась температура, но это не было болезнью – просто побочный эффект от перестройки организма.

Девушка как-то упоминала, что тело обычного человека сильно отличается от тела опытного таланта. Теперь я понимаю, чем.

Так дальше и шли, иногда переходя на бег, если дорога позволяла. Я пытался научиться управлять новой энергией, Кая выбирала путь. На ночь остановились в роще. Дежурили по очереди. Четыре раза на нас выбегали мелкие твари. Не полноценные мертвецы, а скорее зверьки, размером где-то мне по колено, напоминающие шары на паучьих лапках.

Подстрелишь такую и её труп выделяет миазмы яда. Я этих существ замечал заранее и успевал подстрелить до того, как нашу поляну накроет. Кая тоже как-то справилась со своим дежурством. Подозреваю, что её сила значительно выросла.

Об этом я девушку и спросил на утро.

– Что ты теперь умеешь?

– Ты хотел спросить, насколько я стала сильнее?

– Разве это не одно и то же?

– Разница большая. Умела я и вчера много. Особо ничего не изменилось. А сила…

Кая махнула ладонью, словно нож бросала. Дерево, что стояло метрах в тридцати от нас, срезало. Оно медленно соскочило и под треск завалилось на землю. Я не поленился, подошёл поближе рассмотреть. Толщина ствола как три моих ладони в длину. Срез идеально ровный.

– Поздравляю, – повернулся я к Кае, – Прибавка, как погляжу, существенная.

– Да. Убавилось угроз, которых нам нужно опасаться. Это с одной стороны…

– А с другой?

– Если кто узнает, насколько я сильный талант, то возникнут вопросы. Не может девочка обладать такими знаниями. Для этого нужен учитель. Сергиус на эту роль не тянет. А значит… Как думаешь, если я смогла добраться до исследований отца, то могла ли информация просочиться и попасть в чьи-то руки? Например к герцогу Урсувайскому, который захватил замок.

– А вместе с ним и документацию… – покивал я, – Или как там твой отец хранил информацию.

– В записях и хранил. Которые я не уничтожила по дурости, – вздохнула она, – Простая арифметика, не находишь? Темный Герцог исчезает, его дочь тоже, а потом в одной из деревень появляется талантливая девочка. Вместе с талантливым мальчиком, кстати, – усмехнулась Кая, – Нас убьют. Обоих. Или захватят в плен и будут пытать, чтобы выведать секреты. Вот ты, Эрано, сколько выдержишь под пытками?

– Не думаю, что много, – честно признался я.

– Я тоже, – это не походило на Каю. Она никогда не любила показывать слабость… Ну, лишний раз не любила, – Палачи герцогов всегда хороши… Запомни это.

– Если так, то неразумно идти к людям.

– А я предлагала сбежать, – рассмеялась девушка. Тихо, так, чтобы нас никто в лесу не услышал. – Но уже поздно. Не думаешь же ты, что охота закончилась?

– Кая… На кого ты ещё собралась охотиться?

Следующие противники по уровню силы были слишком опасными, чтобы даже с новыми силами на них выходить.

– Хорошо бы ещё несколько начинающих талантов поймать. Их сердца помогут отшлифовать то, что мы получили. Но в идеале поймать рыбу покрупнее.

– Только не говори, что мы идем охотиться на рыцарей.

– Не скажу. Они слишком редки и наверняка сейчас где-то возле замка. Либо баронского, либо герцогского. Успокойся, Эрано. Не надо меня так глазами сверлить. Мы хорошо потрудились, остальные части плана выполним, если повезет. Попадется кто – хорошо. Не попадется – горевать не буду. Нужно ценить то малое, что имеешь. Запомни и эту мудрость. Дольше проживешь.

Хотелось сказать, что знаний много не бывает. Но Кая права. Надо ценить то, что есть, даже если это что-то мало, как вошь.

– Насчёт попадётся. Нам за всю ночь мало кто попался. Меня это смущает.

– Лучше бы вместо смущения ты пораскинул мозгами. Кажется, Сергиус перехвалил твой ум.

Я на это закатил глаза, показывая, насколько устал от наших препирательств.

– Смотри, в чём тут дело. Представь, что ты вражеское государство, которое собралось вторгнуться к соседу. Только граница у вас не простая, а такая, что проходы открываются очень редко. Нужно дождаться этого момента, потом собрать войска… Не будешь же ты их вечно держать. Только в момент открытия и начнёшь собирать.

– Пока метафора понятна. – кивнул я.

– Молодец какой, – поощрительно улыбнулась девушка, в чём язвительности было больше, чем в самом лютом сарказме. – Двери открываются, но им нужно время, чтобы полностью раскрыться. Сначала в щели пробегают обычные мертвые. Спустя несколько часов появляются командиры. Они могут собирать войско на месте, а могут привести с собой стаю. А могут и оба варианта совместить. Если территория ночи большая, то эти стаи выходят в разных местах и…

– Действуют, как получится?

– Да! – Кая победно воскликнула, словно я и правда дал гениальный ответ. – Идут к ближайшим живым. Так мы наткнулись на ту стаю. Или они на нас наткнулись, не важно. А потом, когда дверки приоткрылись в полную силу, заходят мертвецы посильнее. Что они делают?

– Берут стаи под контроль.

– Именно! А теперь представь, что у мертвецов уровня рыцарей, способность найти живых в сотни раз выше, чем у обычных существ. Они собирают информацию у стай… Хотя тут спорный момент, потому что никто точно не знает, как у них это происходит. Одно знаю точно. Рыцарь всегда идёт к самому крупному людскому скоплению. Причем если места будет два или больше, он выберет то, где сильнее практики.

– Почему? – эти детали я слышал впервые.

– Есть мнение, что не только мы за их счёт развиваемся, но и они за наш.

– О как.

Ощутить себя кормом для чьей-то восхождения оказалось неприятно.

– Да, вот так. Уверена, сейчас уже появился рыцарь. Вторая ночь, как никак. А значит и стаи он призывал. Двое слабые детишек его заинтересовать не могут, так что вот тебе ответ, почему нас никто не трогал.

– Поэтому ты такая спокойная?

– Да. Тебе тоже советую расслабиться. Пора в путь.

Знание – сила. А ещё знание это спокойствие. Как и средство издеваться над ближним своим. Что мешало Кае рассказать об этом раньше? Только её вредность, больше ничего.