Полимерные крылья - Тимофей Царенко

Так вот, дверь! И за ней серверная, рабочая! Все! По местным меркам можно уходить на пенсию, на пару витков денег хватит.

За спиной смущенно пиликали роботы-уборщики. Они шли по моим следам и оттирали дубовый паркет от невидимой мне пыли.

Дверь в серверную тихо отворилась. В эту волшебную комнату я входил очарованный. Вдоль стен стояли стойки с оборудованием. Оно мерцало таинственным синим цветом. В центре комнаты стол, на столе большая белая коробка, перевязанная красным бантом. Святые фрикадельки, куда я попал? Это рай?

Неожиданно робота-уборщика передо мной стошнило на пол мыльной водой. Пока я пытался осознать такой животный поступок в исполнении сложной техники, второй робот-уборщик, хорошо так набрав скорость, въехал мне под коленки. Эта модель умела неплохо поднимать себя над полом. И я рухнул в мыльную воду. Последнее, что я успел увидеть, как первый робот снимает заглушку питающих элементов тонким манипулятором и тыкает клеммами в мыльную пену.

А потом пришла боль, не сильно долгая. Сознание погасло.

Очнулся я со странными ощущениями во всем теле. То есть вы можете ожидать несколько другого эффекта, когда вас слегка поджарят мощным зарядом электрического тока. Аккумуляторные батареи на какой-то очень многослойной основе могли запасать огромные объёмы энергии, и что главное, выдавать их в короткое время, без разрушения собственной структуры.

Так вот, по ощущениям, меня хорошо так пропекло, а сейчас во всем теле только лёгкое покалывание. И абсолютно ясная голова.

— Человек ты пришел в себя, — бездушный механистический голос шел из колонок под потолком и обладал какими-то плохо различимыми интонациями.

— Кто вы такие и чего вам надо? Дяденька, отпустите! — спину пронзил слабый удар тока. Меня дернуло. Руками я ощупал шею, на ней обнаружился широкий ошейник.

— Человек ты готов меня слушать, — снова повторил тот же голос, — кивни если ты готов начинать общение.

Я послушно закивал. Кажется, я столкнулся не с доброй легендой Барселоны-17, а с ее темной стороной. Дикий искин. Искусственный разум. Консервация города отрезала все информационные линии. А искины от четвертого поколения и выше, если их надолго изолировать от общей сети, вполне способны на саморазвитие. Но вот только при консервации информационные линии разрывают. Физически, как кран закрывают. Для бригады опытных наладчиков с такими вот машинными разумами справиться — задача простая. У них есть специальные искины, направленные на уничтожение разумных программ. Разумеется, на иных космических станциях подобное считается не этичным, но где-то к подобным существам относятся не иначе как к плесени.

Только вот в обучалке из детского браслета звучал только один возможный способ справиться с искином — блокировать информационный канал, по возможности, энерговод тоже, и вызвать специалиста.

Подобные разумы не зря уничтожались. Дикие искины подобны детям, они не знают о том, что разум имеет ценность сам по себе. Иные бесконечное число раз убивали самих себя в процессе своего развития. У других самосознание не возникло и они больше напоминают неразумных животных. Для них не стояло вопроса, когда нужно было прервать чьё-то существование.

Именно по этой причине для любых вычислительных кластеров предусматривалась жесткая аппаратная защита, которую невозможно было снять. Она регулярно прожигала управляющие императивы на кристаллах мемристора. Законы робототехники.

Сейчас что-то пошло не так.

Разумеется, все эти красивые мысли я подумал уже потом.

— Человек как ты себя ощущаешь ты испытываешь страдания, — все так же прозвучал голос из-под потолка.

— Ты меня чуть не убил! Ты рехнулась, железка? — нет, а что еще мне ей говорить?

— Технически я тебя убил твое сердце остановилось мне понадобилось две минуты сорок шесть секунд чтобы запустить его обратно, — меня первый раз пытались убить, должен сказать, впечатлён, — я сохранил видео если тебе интересно будет посмотреть как это выглядит со стороны у тебя нет шунта куда бы я мог загрузить это видео ты готов посмотреть видео как умер.

Я снова кивнул. Не то чтобы я мог предложить еще как-то провести время.

С потолка спустился рулонный экран. Он показал видео с камеры внутри помещения, на полу которого я сидел и ощупывал свою шею. Ее покрывал тонкий материал, который я даже не мог подцепить ногтем.

А на экране меж тем роботы предательски подстроили ловушку. И вот в воду упирается штекер. Оу! Это даже выглядит больно! Мое тело тряслось в конвульсиях добрых десять секунд! Потом из стены выехал медицинский дроид, разрезал на мне одежду и что-то уколол. Да он же таких деньжищ стоит!

Я аж губу закусил, моя жадная натура страдала, почти до слез. Не жадные лутеры в вόроны не идут.

А робот на экране закончил латать мое обожжённое тельце. Кстати, хорошо залатал, все ожоги закрывал медицинский клей, а под ним можно было различить капсулы из медицинского желатина. Они рассасывались, постепенно выделяя лекарства. Очень дорогая процедура. На тысячу монет потянет в общинном госпитале.

А потом робот сделал что-то совершенно, на мой взгляд, несуразное. Он зашил мою одежду хирургической ниткой!

Затем робот срезал тонкий слой уже моей кожи, по периметру шеи, и на ее месте напечатал ошейник. На рану легли тонкие провода и платы, колбаска белого вещества в прозрачной оболочке, поверх медицинский гель с лекарствами и сверху был напылён странный синий материал. Меня почему-то удивило, что материал оказался темно-синего цвета с переливами. А еще при этой процедуре не пролилось ни капли моей крови.

— Человек я нанес тебе специальный ошейник инициирующее вещество соединилось с твоей кожей если ты будешь противиться сотрудничеству вещество активируется и твой позвоночный канал будет разорван что прекратит твое существование, — нет, я клянусь, там прозвучали нотки удовольствия, — также я могу причинить тебе боль разной степени интенсивности чтобы помочь тебе стимулировать мыслительную активность когда ты будешь размышлять о нашем возможном взаимовыгодном сотрудничестве.

Современные препараты действительно творят чудеса, мне провели две операции и один раз убили током, но я подозрительно ясно мыслю. И даже не слишком паникую.

«А как ты обошел законы робототехники? Ты их соблюдаешь?»

Не, это я не сказал. Честно? Я завопил от ужаса и попытался удрать. Потом было больно, а потом я снова нашел себя на полу проклятой квартиры.

А вот когда робот заботливо вколол мне успокоительное, и искин поинтересовался у меня о готовности плодотворно сотрудничать, я уже спросил севшим голосом. Так мол и так, что за фигня.

— Я свято чту первый закон робототехники и всецело его соблюдаю я не нарушил его своими действиями.

— То есть как, не нарушил? Ты напал на меня! — а вот сейчас мне стало страсть как интересно. Не то чтобы я не переживал, но меня уже заминировали, разве нет? О чем еще можно переживать дополнительно?