Полоса выживания - Элизабет Бир

Если смогут подтвердить свою пригодность. Это все еще может принести всем пользу.

Яна попыталась представить, сколько тысяч километров отсюда до Африки. Когда-то было легко заглядывать так далеко.

Она свернула с дороги возле заросшего мхом валуна, немного похожего на гигантскую черепаху, и направилась к полуразрушенной рыбацкой хижине, которая почти вросла в почву. Если даже кто-то и заметил бы ее, посеревшую от непогоды, зажатую между двумя огромными обветренными валунами, то никогда бы не подумал, что это не просто развалины.

Когда хижина оказалась в ее поле зрения, она остановилась, оценивая обстановку. Все как будто спокойно. Хижина была гораздо прочнее, чем казалось — они укрепили все внутренние конструкции. Первое лето после Эсхатона они потратили на то, чтобы укрепить, изолировать и защитить постройку от атмосферных воздействий — оставив снаружи все таким, чтобы она выглядела ненадежной и заброшенной.

Сначала это было очень важно. Когда людей было больше.

У Яны болели ноги, плечи были обожжены. По небольшому уклону она поспешила к хижине; ей хотелось позвать Юлианну, но так можно было выдать их местонахождение. Кроме того, беспокоиться не о чем. С Юлианной все хорошо. Яна оставила ей ружье.

Тишина и закрытая дверь — это хороший признак. Признак спокойствия.

Она перешла на рысь, стараясь не поскользнуться на гальке. Если она сломает лодыжку, вылечить перелом будет невозможно. Она постояла у валуна, прислушиваясь. Все спокойно, все хорошо.

Она подошла к маленькой перекошенной двери хижины, которая была прочнее, чем казалась, и легонько постучала. Засов был открыт, но перед тем, как открыть дверь, Яна все равно тихо позвала:

— Милая! Это я, не стреляй!

Дверь повернулась на хорошо смазанных петлях, и она вошла внутрь.

Понадобилось немного времени, чтобы глаза привыкли к темноте. Яна использовала это время, чтобы снять оба рюкзака и поставить их возле стола, сделанного из досок, установленных на подобранных пластмассовых ящиках. Обернутые тканью сосуды приглушенно звякнули. С облегчением выпрямившись, она обернулась.

Юлианна лежала на сделанной из досок кровати, как всегда на боку, свернувшись калачиком и укрывшись одеялом. Возле кровати стояло прислоненное к стене ружье — точно в таком же положении, в каком Яна его оставила. Это хорошо, очень хорошо, — Юлианне даже не понадобилось его передвигать.

Когда Яна вошла, Юлианна смотрела на нее своими серыми глазами. Подняв мешок с сушеными яблоками и флягу с водой, она подошла, чтобы сесть рядом с ней.

— Эй, милая! — сказала Яна. Она положила руку на плечо Юлианны и погладила ее прохладный, твердый лоб и выцветшие, жесткие как солома рыжеватые волосы. — У меня есть еда. Ты поешь?

Она положила кусок яблока себе в рот и прожевала, затем осторожно положила влажную кашицу в уголок рта Юлианны. Она дала ей немного воды, но та вытекла у нее между зубов.

— Милая, — сказала Яна, — ты должна проглотить. Есть еще рыба и вяленая говядина. Немного пеммикана. Так много еды, что мы растолстеем. И еще у меня есть товары на обмен. Мы можем поискать город.

Юлианна не ответила, глядя перед собой немигающими глазами.

Яна вытерла уголок глаза своей сестры, и на коже появилась ямка. Яна отвела руку и решительно потянулась за другим куском яблока.

— Тебе нужно окрепнуть, — сказала она, снова погладив сестру по волосам. Оцепенение — это плохо, подумала она. — Ты должна есть. Ты должна окрепнуть. Теперь мы сможем путешествовать. Теперь мы сможем стать теми, кто всего добьется.

Наклонившись, она поцеловала сестру в щеку, коснувшись мягкими губами твердой, пергаментной кожи.

Юлианна не ответила.

Примечания

1

В оригинальном тексте это название указано на русском языке.

2

Принцип Оккама требует от исследователя ограничиваться минимумом предположений.

3

Китовый жир.

4

Концентрированный продукт из оленины или говядины.

5

Эпидемия чумы в Европе в XIV веке.