По следам двоих - Иван Рыжов

Избитые ноги, ноющий от долгого перехода хребет и общая измотанность во всю давали о себе знать. Сидя на подстилке из сухой травы, я весьма красочно представлял себе бесконечный лабиринт полный змей и ловушек.

Наконец, мне удалось успокоить разбушевавшуюся фантазию. Я постарался поскорее уснуть, но чудовищный голод, не дал сомкнуть усталые веки. До этого мне как-то и в голову не приходило, что это место может быть моим посмертным наказанием.

Когда наконец удалось принять удобное положение и немного расслабиться, на всю округу раздался пронзительный крик. Я почти успел подняться на ноги. Быстрый удар сверху заставил меня потерять равновесие. Не удержавшись на камне, я полетел вниз. Сухая трава не сильно смягчила падение на твердую каменистую почву.

Я был оглушен, в ушах звенело, мысли путались. На то, чтобы подняться на нетвердых ногах, ушло немало времени. Ошалело глядя, как недалеко в траве беснуется пернатое нечто, я коснулся ладонью головы. Несколько глубоких порезов на затылке и висках. В ушах стучало с неистовой силой.

Видимо, не совладав с инерцией полета, массивная птица прокувыркалась по земле приличное расстояние. Потерянно оглядевшись вокруг, я не нашел ничего мало-мальски напоминающего оружие. Камни либо слишком тяжелые, либо мелкая крошка. Все, что когда-то росло из земли, стало трухлявым и ломким. Не придумав ничего лучше, я набросился на птицу с голыми руками, но та успела вскочить на ноги и взмахнуть крыльями. Удивляться, как такому монстру удалось взлететь с относительно небольшой площадки было некогда.

Отпрыгнув к стене, я вжался в небольшое углубление. Сверху оно практически не прикрывало, зато тут я мог быть уверен, откуда будет нанесен следующий удар. Оттуда я наблюдал, как птица развернулась, оседлав сильный поток ветра. Мощные порывы ничуть не мешали ей маневрировать.

Оказавшись практически у меня над головой, когтистая спикировала с пронзительным криком.

Вот только в этот раз я был готов. Рывком уйдя в сторону, припал спиной к соседнему островку. Руками прикрыл голову на случай, если рефлексы позволят хищнику скорректировать курс атаки. Спас очередной порыв ветра – в последний момент птица слегка отклонилась, задев лишь камни.

Снова череда кувырков с мешающими на земле длинными крыльями. Высокая поросль дала мне небольшую фору, не позволив ей резво вскочить на ноги. Но давать напавшей это сделать я и не собирался – бросился на распластанную птицу, стараясь прижать ее своим телом к земле. Одну лапу сковывают сухие стебли плетущегося растения, а другой ей удается задеть мою щеку и плечо. Боль заставила меня взвыть не своим голосом. Кривые когти не резали – они рвали кожу.

Но через миг все закончилось так же резко, как и началось. Очередным обезьяньим ударом обеих рук мне удается выбить из нее дух.

Кажется, она порвала мне ухо при первой атаке. Горячая кровь слегка обагрила давно не видевшую влаги траву. Неуклюже проковыляв к стене, припадаю спиной. Только теперь мне удается рассмотреть в деталях неожиданного противника.

Узкие крылья и крючковатые когти выдавали в нем сокола. Об этом же свидетельствовал не слишком большой широкий клюв с выступом на конце, напоминающим зуб. Темные полосы расходились по обе стороны от клюва, сливаясь с оперением на затылке. Вот только не мог сокол вырасти до таких размеров! Размах крыльев этого гиганта превышал все виданные мной раньше. А вот вес едва ли мог соперничать с откормленным домашним гусем. Что все-таки немало при скорости его разогнанного падения. Будь первый удар чуть точнее – и валяться мне сейчас на земле с пробитым черепом.

Перерезать сухожилия заточенной о камни отмычкой было тем еще мучением. Хватило меня лишь на то, чтобы отделить от тела крылья и грубо выпотрошить птицу. Ощипывать тушку не стал. Кое-как отделил шкуру от сухого жилистого мяса и подвесил над костром. Как бы мне ни хотелось избежать открытого пламени в этом засушливом крае, пришлось все же смириться с тем, что без огня тут не обойтись.

Костер из травы быстро прогорал, не давая устойчивого жара, поэтому ужинать пришлось полусырым подкопченым мясом. Без соли и воды подсушенные куски не лезли в глотку. Нетронутый запас пришлось бросить в пыльный мешок.

В этот раз сон пришел почти сразу. Согретый теплом от костра, сытый и укрытый от ветра я почти забыл о мучившей меня жажде.

Глава 4

Сделав очередной глоток из глубокой пиалы, Малбор откинулся на подушки. Девушка растянулась в гнезде, но стоило ему замолчать, ее уши дрогнули. Сонным голосом она попросила:

– Продолжай, я вовсе не сплю.

Молодой маг улыбнулся, видя как девушка пытается бороться со сном. Но он и не собирался останавливаться. Пусть в его рассказе не было всего того, что удавалось вспомнить, да и сами воспоминания будто затерлись и потускнели со временем, история захватила и его. Прочистив горло, он продолжил.

***

Следуя по намеченному пути, мне все чаще приходилось останавливаться. Я прислушивался к шороху листвы, оглядывал серое облачное небо, бросал мелкие камушки в сухую траву. Вот только истинной проблемой постоянных заминок была не паранойя. Она едва заметным приведением мелькала на задворках сознания. Главной проблемой была моя усталость.

Жажда мучила настолько, что теперь с сожалением вспоминалось, как прошлым вечером в никуда выпускал кровь побежденного сокола-переростка. Густая, текучая, соленая, она нередко возникала в сознании после пробуждения поздним утром. Во рту даже стоял железный привкус то ли от разыгравшейся фантазии, то ли от собственной крови на нёбе.

Несмотря на вялость и отвлекающие мысли, я все еще держался в сознании. Хоть желание прилечь в очередной темной нише с каждым часом и становилось все сильнее, я уверенно продвигался дальше.

Залезать на каменные выступы больше не было желания, так что ориентировался я по воспоминаниям. Эта тактика могла сыграть со мной злую шутку, но пока я не собирался ее менять.

Главным признаком, что я двигаюсь в верном направлении был постепенно нарастающий уклон под ногами. Да и в целом ландшафт немного поменялся. Теперь камни занимали больше пространства, оставляя для движения лишь узкие коридоры. Они рыжели слоистыми пластами породы, создавая ступенчатые уступы. Несколько раз в тупиках мне приходилось забираться по таким "ступеням". Плиты собирались в дорожки на разных уровнях, где-то сливаясь под углом, где-то упираясь в непроходимые преграды.

Ориентироваться становилось все сложнее. Раньше осмотреть округу мешал туман вдалеке. Теперь же благодаря многоуровневому ландшафту оглядывать даже ближайшие окрестности без потери большого количества времени