Хозяин облачного трона - Алексис Опсокополос

Поэтому я запихал в себя ещё несколько ложек луково-картофельного месива и лишь после этого наполнил Зельем манны стакан и осушил его. Второй раз эффект был уже не тот — всё же я знал, чего ждать, но всё равно проняло неслабо. И я на всякий случай запихал в себя ещё две ложки и подумал, что стоило брать пирог.

— Глядите-ка, как курсантик наш без аппетита жуёт, — снова раздался голос здоровяка с соседнего стола. — Не по нраву ему изысканные яства бедняков.

— Лишь бы не помер от такой жратвы, — бросил кто-то за моей спиной и заржал.

И тут же посыпались шутки про богатенького сопляка, который решил сходить на экскурсию в бедный район. Но я продолжал это всё игнорировать. И тогда здоровяк с соседнего стола спросил уже прямо в лоб:

— Эй ты! Сосунок! Что ты у нас потерял? Тебе больше поесть негде? Или нигде больше не наливают?

Под эту фразу я налил себе ещё и быстро осушил стакан — на третий раз вообще замечательно пошло. Но, похоже, это окончательно взбесило утырков за соседним столом. Тощий не выдержал, подскочил ко мне и рявкнул на весь зал:

— Отвечай, когда тебя спрашивают!

Я и на это никак не отреагировал, лишь спокойно вернулся к еде. И надо признаться, меня этот цирк начал забавлять. Хотя, возможно, это Зелье манны сказывалось уже.

Тощий тем временем практически навис над моим столом и крайне самоуверенно, с наглой ухмылкой заявил:

— Сейчас я тебя научу вежливости!

После этой фразы все посетители кабака посмотрели в нашу сторону, с нетерпением ожидая развития событий. А хозяин заведения, будто между делом, но так, чтоб все слышали, бросил:

— Не советую цеплять будущего боевого мага.

Почему-то это развеселило многих — народ заржал. А тощий вскинул подбородок и уверенно заявил:

— А ему нельзя использовать боевую магию вне академии. Выгонят.

— Вообще-то, для самообороны можно, — сказал я, отодвигая от себя тарелку. — Просто использовать боевую магию на таком отребье — неуважение и к магии, и к академии.

— Ты кого…

Договорить тощий не успел. Я резко встал и коротко, без размаха, пробил снизу ему в подбородок. Апперкот получился идеальный — челюсти клацнули так, что, наверное, на улице было слышно. Глаза у придурка сразу же стали стеклянными, мозг выключился, а сам он отлетел в сторону и распластался на полу.

Зал на миг притих. Потом кто-то засмеялся, кто-то выругался, а я как профессиональный фокусник показал всем свои ладони и сказал:

— Вот видите: ловкость рук и никакого волшебства.

После чего я сел за стол и уже принципиально придвинул к себе остывшее жаркое. Правда, к еде приступить не успел — помешали. С разных столов повскакивали желающие повторить подвиг тощего и двинулись ко мне. Они обступили мой стол, грязно ругались и, казалось, вот-вот накинутся на меня. Но, как обычно бывает в таких случаях, никто не хотел быть первым — понимали, что первый отхватит больше всех.

Я их не боялся, но в какой-то момент у меня мелькнула мысль запустить Светлячка — просто чтобы посмотреть на их реакцию. Хотя этим придуркам хватило бы даже крошечного Огненного шара на ладони, чтобы из них вся их отвага вышла. Алкоголь, конечно, придаёт храбрости маргиналам, но лишь до того момента, как боевой маг начинает начитывать серьёзное заклинание. Но ни Огненный шар, ни Светлячка я запустить не мог — сам сказал, что это будет неуважение к магии.

Пока я обо всём этом размышлял, здоровяк со шрамом подошёл совсем близко и положил свою тяжёлую ладонь мне на плечо. Видимо, хотел показать таким жестом, кто здесь главный. Доминатор хренов — лучше бы дружка своего оттащил, пока на того никто не наступил.

— Убери руку, — спокойно сказал я.

— Надо поговорить, — рыкнул здоровяк.

— Убери — и поговорим.

Он издал какой-то странный звук — то ли усмехнулся, то ли крякнул, но руку убрал. Тогда я поднял голову и, посмотрев ему прямо в глаза, спокойно, без тени раздражения спросил:

— Почему вы мне не даёте спокойно поесть?

Здоровяк ответил не сразу. Видимо, не ожидал, что с ним будут разговаривать так спокойно.

— А ты чего вообще сюда припёрся? — наконец бросил он злобно.

— Настроение дерьмо, — честно ответил я. — А эта ваша рыгаловка идеально ему подходит. И пиво здесь дерьмовое, и жратва несъедобная. И публика соответствующая — сплошные отбросы общества. Вообще ничего хорошего здесь нет, если не считать Зелья манны. Здесь всё плохо и тошнотно, вот прямо как у меня внутри. Поэтому я буду вам очень признателен, если перестанете выносить мне мозг и позволите спокойно дожрать это луково-картофельное хрючево и потом уйти отсюда на хрен!

Здоровяк растерялся. Не ожидал, видно, такого ответа.

— А с чего у тебя такое настроение поганое? — спросил он с нескрываемым любопытством.

— Чтобы говорить со мной на эту тему, надо быть психологом с четвёртым размером груди, — ответил я, продолжая смотреть ему прямо в глаза. — Кстати, ты знаешь, что такое последний шанс?

Здоровяк нахмурился, криво усмехнулся и пробурчал:

— Не умничай, курсантик.

— Ясно, — сказал я. — Тогда объясню. Последний шанс — это когда ты накосячил по полной, но судьба даёт тебе возможность всё исправить. Так вот, вы уже ошибок сегодня наделали немало. Но фатальной ещё не совершили. И у вас есть ещё этот шанс. Последний. Советую им воспользоваться. Настоятельно рекомендую хорошо подумать, нужны ли вам неприятности, и сделать правильный выбор!

Я выдержал небольшую паузу, глядя, как здоровяк переваривает мои слова, и уже совсем тихо добавил:

— Дайте спокойно пожрать. И я уйду.

Толпа вокруг замерла, ожидая, что же ответил здоровяк. А я на всякий случай уже приготовился запускать Светлячка. Однако здоровяк оказался не таким глупым, как можно было предположить.

— Да жри, — пробурчал он, махнул рукой и вернулся к своему столу.

Остальные тоже разошлись — недовольные и расстроенные. Кто-то негромко выругался, кто-то пнул от досады табуретку. Двое помогли встать пришедшему в себя тощему и куда-то его увели.

Я налил себе ещё немного Зелья манны — последнюю порцию на сегодня, выпил, доел жуткое жаркое и понял, что пора уходить. Стало скучно. А уйти хотелось весело. Я