Мангуст. Тени Аурелии. - Анна Табунова

не согласиться. Если это и было животное, то не меньше медведя. И слишком проворное… Стоило только попытаться мельком взглянуть в окно, как шуршать начинало у другой стены сторожки.

– Эй, Крылатый… – глухо прошипела Кай. – Элиан!

Он открыл глаза и, не двигая головой, обвел нас всех оценивающим взглядом.

– Твои колокола не сработали! – ядовитым шепотом бросила ему подруга.

А ведь и правда… Мы так легко доверились Харрисину, но какая ему выгода просто так нас отпускать? Уже ясно, что под окнами кружит не лось или медведь, тогда…

– Это проводник, – уверенным, но приглушенным тоном сказал Элиан.

Проводник? И он думает, что мы поверим? Я еще раз взглянул на руны-язычки колокольчиков. Там определенно были символы, которые используют для оповещения, но были и те, что я никогда даже не видел…

– Мистер Дирп? – раздалось неуверенно снаружи.

– Да, это я.

– Какого черта?! – одними губами произнесла Кай.

Она, похоже, мыслила так же, как я, и уже достала один из кинжалов, готовясь к бою. Харрисин приложил палец к губам и жестом попросил нас оставаться на месте.

– Ваши спутники…

– Ищут укрытие, как и другие.

Говорил Элиан спокойно и ровно, но в его глазах, которыми он поочередно вглядывался в наши лица, стояло беспокойство.

– Один из них… – голос был странным, юным, словно не успевшим окончательно оформиться. – Не такой…

Я, Кайра и Элиан молниеносно повернулись к Айви. Она, с щеками которые уже начали наливаться румянцем, смущенно потупила взор.

– С этим могут быть проблемы? – спросил Харрисин спокойно, но по его позе было ясно: он озадачен.

Ближняя к Элиану дверь скрипнула и чуть приоткрылась – ровно настолько, чтобы говорящий мог оставаться незримым для нас, но видеть находившегося в углу Элиана.

– Н-нет… – смущенно протянул незнакомец. Мгновение спустя он заговорил увереннее и начал медленно отворять дверь. – Просто я еще не встречал таких людей.

– Ого… – выдохнула с другой стороны комнаты Кай.

В проеме показался молодой парень с невероятного оттенка бронзовой кожей. Его кучерявые черные волосы были собраны в небрежный пучок на макушке. Черты лица были мягкими, а вот глаза… Их словно подвели чернилами, и они казались двумя острыми миндалями самого светлого коричневого цвета. Но дар речи я потерял вовсе не из-за его красоты…

– Ты… – услышал я голос Айви рядом. – Сфинкс?

Он крепко держался за косяк, стараясь стоять прямо. Верхняя часть его тела – голова, шея, плечи – была человеческой. Руки, покрытые до локтей золотистой шерстью, напоминали частичное обращение оборотней, если не считать звериных когтей и мягких подушечек на ладонях, словно у большой кошки. Но от груди и ниже его тело было точь-в-точь львиным.

Человек, слившийся с животным… Мой мозг отказывался складывать эту картинку в целое. Я во все глаза смотрел и не мог поверить, что персонаж одной из сказок, которые мне рассказывала мать, оказался реальным существом.

– Не совсем… – начал он, застенчиво перенося вес с одной лапы на другую. – Мы называем себя – хомфели, а меня зовут – Шаншер-Ши.

Глава 26. Лера. Разочарование.

Не знаю, просидела я в ожидании целителя несколько минут или часов, но единственное, что меня беспокоило, – невозможность продолжить задание из-за полученных ран.

За дверью послышались шаркающие шаги и мерный стук трости. В комнату не спеша вошел старик в поношенной темно-синей мантии. Не осматриваясь, он сразу направился ко мне и опустился на приставленный к кровати стул.

Его оценивающий взгляд скользнул по мне с головы до ног и задержался на изуродованной икре. Хрипло вздохнув, он кивнул:

– Укладывай.

Водрузив ногу на кровать я замерла в ожидании боли, но вместо нее сквозь разорванную плоть пролилось странное, нарастающее тепло. Пальцы, холодные от сосредоточенности, едва касались моей лодыжки. Боль начала отступать, сменяясь навязчивым, мурашащим зудом. В глубине сознания, словно сквозь сон, ворочалось измотанное ядовитое существо. Тишина после ее воплей была непривычно напряженной.

– Работай быстрее, – отрешенно бросила я.

– Рубцы останутся… – пробормотал целитель, не прерывая процесса.

Глубоко в ранах что-то шевелилось, двигалось – боли не было, но ощущение было до омерзения чуждым. Я чувствовала, как края стягиваются невидимой силой, а мертвая ткань наполняется жизнью.

– Быстрее! – рыкнула я, впиваясь пальцами в жесткий матрац, чтобы не сорваться от этого дикого, всепоглощающего зуда.

Лицо старика исказилось от напряжения, на лбу выступил пот. Восстановление заняло не больше пяти минут, но, отстраняясь, он приобрел серовато-восковой оттенок кожи и дышал так тяжело, будто пробежал от Пояса до Теней и обратно.

Когда дверь за ним закрылась, я почувствовала, как судорожное напряжение мышц сменяется гнетущей тяжестью в груди. Я скосила глаза на ногу. Под взглядом розовые, стянутые будто нитью, рубцы, казалось, пульсировали. Напоминание. Еще одно напоминание о собственной бесполезности.

Уходя, целитель оставил снадобье, которое окончательно притупило боль, но не смогло смыть тошнотворный привкус очередного поражения. Каждая неудача – плевок в мою компетентность, а последняя стала купанием в отхожей бочке. Вилл Карпер исчез. Крыса и Мангуст – тоже. Все нити, что вели к Фениксу – к тому, в ком оказалась частица Воратрикс, – оборвались. Я смотрела на залатанную ногу, и в горле вставал горький ком, такой плотный, что перехватывало дыхание.

«Оставалась еще одна… ниточка…» – слабым эхом отозвалось в глубине сознания.

Призрак. Прозвище всплыло в памяти само собой, беззвучно и неумолимо. Один из лидеров Харрисинов. Его Светлость вел с ним какую-то свою игру. Он был для него ценен, но в то же время и разменной монетой? Реян Вейс мог быть информатором и просто ждать своего часа. Тогда обращаться к нему – значит не просто потерпеть поражение, а публично в нем расписаться.

«Опиавус всегда знал, кто и где… Но ничего не предпринимал…»

Ее мысли становились все точнее и ядовитее. Я закрыла глаза, пытаясь отгородиться от гиены, и продолжила выстраивать свою догадку.

Любую угрозу нужно либо уничтожать немедленно, либо контролировать, наблюдать и извлекать из нее пользу, пока она не исчерпает себя. Обзавестись прикормленным сепаратистом – оправданное решение. Это открывает возможности…

Ход моих размышлений прервал язвительный вопрос, прозвучавший так тихо, что на мгновение мне показалось: наши с ней голоса слились в один.

«Чем букашка может быть полезна давящему ее сапогу?»

– Хватит! – сорвалось с губ прежде, чем я успела подумать. – Ты только мешаешь!

«Думай, девчонка…» – слабо усмехаясь, настаивала Воратрикс. – «Он же никогда… не отказывается от чего-либо так просто…»

В ее словах было зерно истины. Я вспомнила фразу Опиавуса: «Вероятно, он раскроет тебе тайны…» Теперь она